СОХРАНИВ ДОРОГИ.
В центре косого креста, символа всего движения, на шлемах военизированных «иксов» – черных, как межзвездная вечная ночь, – вдобавок помещалась серебряная восьмилучевая звездочка. Она же Роза Ветров. Эта древняя эмблема, связывающая векторы направлений в узел, была принята в качестве собственного символа Звездным Патрулем. StarsPatrol, военным крылом ICS. Межгалактической суперармией, для солдат которой, по идее, не существовало и не могло существовать никаких ограничений в свободе передвижения.
Цвет же иксов, начертанных на форменных «головных» уборах, так же как и цвет нашивок, обозначал принадлежность к родам войск и видам вспомогательных служб. Силуэты нашивок, вкупе с наличием других знаков различия (например погон, лычек, аксельбантов и татуировок), обозначали выслуженное воинское звание и занимаемую в своем Легионе должность, а также текущий сетевой статус (который определял уровень допуска к информации).
Конфигурация оттенков, силуэтов и знаков у каждого «икса» была индивидуальна, но имелось то общее, что объединяло всех, кто «собрался» сейчас в закутке накопителя на конференцию. Всех, кто следил за подвигами эрсера, запись которых в ускоренном режиме проецировалась их персональными терминалами.
Эмблема Легиона «ЭрсСтелла».
У каждой патрульной армии и армады имелась своя, особая. Но у этих офицеров компанию ИКСу и Розе Ветров составлял не просто отличительный знак, а символ, наиболее близко расположенный к «причине всех проблем». Он символизировал погибшую Империю, мертвым именем которой теперь звался легион, призванный пресекать любые попытки ее возродить.
Кружочек того оттенка голубого, который эрсеры зовут «небесным». Цвета ясного неба их легендарной прародины, некогда стертой с лика Вселенной добровольцами-коммандос.
Схематическое изображение Земли.
Как со смаком выражались неземляне: «Земли, раскатанной в лепешку, Земли, разнесенной в молекулярную пыль, Земли, запроторённой в задницу!»
Той самой канувшей в небытие планеты, биовиду разумных обитателей которой Сеть Миров обязана своим существованием…
Тем временем к львиногривому эрсеру, чьи подвиги отслеживали старшие офицеры с голубыми шариками на шлемах, присоединилась его бритоголовая соплеменница. Женщина не пожелала оставаться в стороне от увлекательного занятия. Выяснилось, что она в единоборствах тоже, мягко выражаясь, кое-что понимает…
Впрочем, мужчина и без подмоги вполне бы справился. Потому на долю добровольной пособницы практически не осталось врагов; хотя продемонстрировать парочку виртуозно выполненных связок и добыть парочку трофейных лучеметов земляшка все же успела.
Совместными усилиями победив всех многочисленных потомков «каракатиц» Океана Лаб, эрсеры поднялись на ноги и посмотрели друг на дружку. Взгляды разделенных залом мужчины и женщины скрестились на середине… Мужчина приложил к виску кончики пальцев распрямленной ладони и четким, отработанным движением выполнил жест, который у потомков землян зовется «отдать честь».
Женщина криво ухмыльнулась, повторила жест соплеменника и устремилась к нему, перешагивая через трупы. Внутреннее пространство бара мало напоминало досуговое заведение. Оно даже мало напоминало рудничную шахту. Настоящую бойню оно напоминало теперь. Скотобойню где-нибудь на отсталой аграрной планетке… или разделочный цех комбината морепродуктов.
Эрсеры в который раз подтвердили неисправимость своей злобной натуры. Функцию ее обуздания и выполнял Легион, солдаты которого носили на шлемах небесно-голубые шарики…
– Профессионалы, понимаешь! – удовлетворенно прокомментировал действия крутой парочки супермайор ДжонБэкфорд. И тут же повторил: – Профессионалы, понима-аешь… – но совершенно другим тоном. Снисходительным, если не сказать пренебрежительным. Кэйтианка превосходно разбиралась в интонационных нюансах, физиогномике, психологии и особенностях менталитета эрсеров. Без этого специфического ЗНАНИЯ она просто не смогла бы выполнять свою функцию в рядах Легиона, в котором служила на самом деле.
Повтор адресовался ланбаольским копам, конечно же.
– Ох не нравятся они мне… – проворчал Э Ма. Свой комментарий фраптянин адресовал победителям. – Прыткие больно… Хлопот не оберемся.
Л’ико, абсолютно соглашаясь, молча заколыхало мохнорылой головкой. Влево-вправо. И сделалось чем-то похожей на сувенирную игрушку, ту, что непременно увозят с собою туристы, посетившие Китайскую Радугу.
– Мало нас! Сотни и сотни обитаемых миров, а нас тут меньше полутора сотен тыщ, – вдруг затараторила мастер-лейтенант Шекинша возбужденно, скороговоркой, – и хоть разорвись! Необходимо выделять людей для охраны представительств и вербовочную агитацию вести, надо ученых из нашей академии сопровождать, опять же заговоры пресекать и информацию добывать… А еще бунты и волнения подавлять, когда местные царьки умоляют спасти их задницы, причем делают это с завидной регулярностью!..
Нигуэн’ан’акс вздрогнула. «Янтарная» велитка точно прочла и озвучила ее собственные мысли.
– Во-во! – присоединился к предводительнице межзвездных пехотинцев командир манипулы пилотов. – Неизвестно чем они занимаются, эти вшивые планетарные секьюрити! Да у одной-единственной планеты, понимаешь, местных копов на порядок больше, чем нас во всей галактике!
– Хорошо еще, что прокладкой новых дорог, разведкой и освоением миров занимаются матросики «СтарТрека», первоходцы «СкайФронтира» и яйцеголовые из «исы», – проворчал Йокуокос, – и персонал других Легионов рекрутируют лишь по мере необходимости.
– Да, кстати, – вдруг спохватился «пурпурный» супермайор и стукнул себя кулаком по раскрытой ладони, что у эрсеров являлось признаком крайнего раздражения, – других, понимаешь, Легионов…
Голографическая проекция пилота исчезла из сектора, отведенного «антиземовым» операм в зале накопителя. Возникла она, как тотчас же засекла Нигуэн’ан’акс, перед «дверью», что вела в соседний закуток. Тараня створ экстренным запросом, ДжонБэкфорд нетерпеливо затарабанил к соседям. На компьютерный «стук» выглянул сменный опер, рядовой иксатый с аквамариновым «восьминожком» Легиона «Sprut» на шлеме. Сам – вылитый осьминог. Но не лабистянин, а трамин. «Шестищупальцевый человек расы, „органически не переваривающей“ лабистян, куйцев, шоанч, ююс и прочих головоногов. Странно! Почему трамина зачислили в армию, патрулирующую ненавистных его племени „родичей“, тем самым сотворив потенциальный очаг ксеноцида? Тот, кто добровольно пошел в МКБ, – по определению просто не может быть тупым ксенофобом, конечно… но все же!»
Впрочем, эта странность была далеко не единственной, которую генерал-эмиссар Нигуэн’ан’акс за двадцать с небольшим часов успела подметить в здешних краях. Целая коллекция необъяснимых девиаций набиралась. Неудержимо и неуклонно. Набор тревожных штрихов. Тревожных пронзительно, стоило лишь их рассмотреть сквозь призму событий, о которых пока еще ведомо кругу весьма ограниченному – цивильным членам Совета МКБ и офицерам Патруля с высшим уровнем допуска…