Ему до рези в глазах, отчётливо ПОКАЗАЛОСЬ, что парочка из двух десятков произвольно лежавших на склоне каменных валунов, если уж не переместилась, то, как минимум, ПОШЕВЕЛИЛАСЬ И СДВИНУЛАСЬ. Неужто целая группа трансморфных врагов…
Новая пара взрывов отвлекла его от удручённых мыслей. Он всё чаще оглядывался назад и косился взглядом в сторону Иры́, допуская, что она перепутала направление возможной атаки и противник наступает, пренебрегая всеми известными законами военной стратегии.
И в этот момент Ирá хлестнула его мысленно:
«Замри!»
Её палец предостерегающе коснулся сжатых губ, глаза, отчётливо видимые Иваном даже на расстоянии разделяющих их тридцати метров, обозначили направление вправо и вверх.
Метрах в пяти над ними, чуть правее и всё больше смещаясь, прямо в воздухе висели два белых силуэта. Ирá, смахнув ладошкой кровь с посечённых каменной крошкой губ, поделилась мыслью-догадкой:
«Солнышко, сдаётся мне, что это ангелы… По-моему, именно так представляли их наши предки. Я видела подобное в некоторых электронных копиях старинных манускриптов и священных книг. Да и в более поздние времена многие мистические контактёры описывали их похоже… Смотри, всё как положено: белые размытые одеяния, и эти эллипсоидные светящиеся конструкции, кажется они зовутся «нимбами»…»
«Маленькая, когда идёт война – даже ангелам лучше бы надеть знаки различия. По крайней мере, тогда стрелять будут только с одной из сторон…»
…Он даже не мог заподозрить, что именно эти «ангелы» и вернули в обойму официальной истории Второй Империи повествование о событиях у Ржавого Озера. Крайв Смирронг и его жена, с детства неизлечимо любопытная Мейрит Смирронг. «Становление Свободной Сети, её первоистоки, и роль личности Святого Ивана Анатольевича Полышного» – примерно так звучала тема их очередной совместной научной работы, а солидное имя, которое они уже обрели в учёном мире, позволило воспользоваться пределом мечтаний любого историка – безумно дорогим методом, применение которого санкционировалось только высшим Научным Советом. Им было дозволено в ходе работы прибегнуть к дозированному и скрупулёзно просчитанному экскурсу в Психосферу Мира.
Стрельбы по себе визитёры не боялись – уничтожить их полупроекции было нельзя. Другое дело – искажения, сбой настроек… Это реально затормозило бы работу над темой; жди потом, когда научная элита соблаговолит выделить ещё один сеанс. И они поднялись на порядок выше, дабы не раздражать воюющие стороны; толком не разобравшись, с кем именно воюют их предки. А те вскорости и думать забыли о каких-то галлюцинаторных «ангелах», тем более, что к ним уже подползали «черти», с явным намерением предложить примерить похоронные костюмы.
…И всё-таки КАМНИ ДВИГАЛИСЬ!
Неспешно. Неотвратимо. Страшновато.
Более того, они двигались по всем правилам военной тактики. Как горные пехотинцы в составе отделения.
И когда Иван в этом убедился, в нём помимо воли поселился неприятный холодок, обосновавшись в районе позвоночника. С разными существами ему приходилось сражаться, но с такими – никогда. Очень странно смотрелись они мысленным взором…
Четвёрка лабианцев, рассредоточившись по пологому плоскогорью, медленно, но неотвратимо приближалась к объектам ликвидации. Пятый, кэйтианин, пробирался по перелеску, намереваясь отсечь врагов друг от друга. Между четырьмя мыслящими точками как бы не существовало пространства – всё было заполнено мыслью. В этом плотном мысленном поле тела их просто постепенно вытесняли ненужное пространство, препятствующее выполнению задачи. И в то же время, сокращали расстояние, отделявшее их от цели…
Но тела не в состоянии поспевать за мыслью. И даже не в состоянии уклоняться от смертоносных лучей.
Первые насыщенные энергией очереди тягуче плеснули огонь по склону. Иван проверил камни «на вшивость». Камни повели себя достойно, немного съёживаясь при касаниях всплесков огня, отражённого от рельефа. Прямых попаданий пока не было.
…Те, кого лабианцы прижали к склону, были уже наполовину обречены. И можно было бы сразу предположить результат, если бы не… Они мыслили порознь, однако их тела неожиданно начали действовать «по-лабиански». В действиях зема и земляшки присутствовало нечто такое, чего нельзя предположить, даже если думать сообща. Некие сумасбродство и жертвенность вместо холодного расчёта, нелогичные сбои, мастерски дополняемые нестандартным решением и отчаянными действиями напарника, чтобы спасти положение. А ещё – они любили друг друга так, как не любит никакой отдельный орган другой, соседний, даже если он жизненно необходим для общего блага или выживания организма. А на что способны два любящих сердца? НА ВСЁ.
…После нескольких очередей по медленно и поочерёдно переползающим валунам, когда передвижения и предполагаемые образы врагов перестали быть тайной, «камни» резко поменяли тактику. Теперь они напоминали неправильные бесформенные мячи, периодически перепрыгивающие с места на место, вниз по склону, и падающие непременно в углубления.
Расстояние между противниками сокращалось катастрофически.
Гшен-1003, под прикрытием перелеска передвигавшийся быстрее «братьев», уже видел объект. Его захлестнул азарт и он умышленно успел подавить импульс, который был просто обязан послать в общее поле. Доложить о начале целевой атаки.
…Валун, выпрыгнувший из кустов справа, в пяти метров выше по склону, сделал небольшую паузу. А потом резко поднялся на дыбы, мгновенно оказавшись очень высоким человеком эрсеровского биовида…
Иван не ожидал такой прыти от камнеподобного существа, потому и не успел среагировать на его мгновенную трансформацию. В кого угодно иного превратись враг – успел бы. Но в НАШЕГО…
Удар был страшен. Ивана отбросило на несколько метров после толчка массивного тела. И он ещё не оправился, как бывший «камень» совершил второй бросок. Навалился сверху, растекаясь и теряя гуманоидные формы.
Из плоти, оказавшейся на удивление упругой, словно состоявшей из одних мышц, мгновенно сформировались многочисленные ложноножки и даже пара щупалец. Обе руки Ивана в долю секунды были перехвачены ими, как клещами, давление которых грозило передавить запястья и сломать кости. В верхней части набросившейся на него осатаневшей глыбы образовалась большая воронка. Блеснули крупные зубы. Изнутри, просовываясь в несквозное отверстие, выдвинулись челюсти, напоминающие огромные плоскогубцы, внутренняя часть коих была усеяна рядами зубов.
Но самым страшным было то, что Иван совершенно не мог пробиться в мозг этого страшилища. Мыслеполе четвёрки других «камней» прикрывало его, пружиня, но не поддаваясь давлению…
Казалось, САМА ПРЕИСПОДНЯЯ скалила зубы в лицо Ивану, придвигаясь всё ближе. Его звали Нигуэн'акон'акс… И всё бы у него получилось. Да вот только некачественно просчитал он условия отнятия этих двух ЧУЖИХ ЖИЗНЕЙ. Уравнения с переменными неизвестными – капризны. Почти как Судьба. А коэффициенты боеспособности, оказывается, верхних пределов не имеют. Коэффициент, на котором кэйтианин споткнулся, равнялся…