– Я не буду об этом сейчас говорить. Это никак не может быть связано с тем, что произошло этой ночью.

– Но вы помните, как звали детей вашего брата?

– Назар и младший Эмин.

– Верно, – удовлетворенно кивнула Мариша. – Только Эмин…

– Судьбу потомков старшего Назара вы узнали, – перебила старушка. – На нем род Назарянов прервался. Или у убитого Назара были братья или сестры?

– Насколько мы знаем, нет.

– В том-то и дело. Но, возможно, у Эмина тоже были потомки. Или даже он сам еще жив.

– Понимаете, Эмин вам вряд ли подойдет.

– Почему это?

– Он – убийца.

– Как? – ахнула Гоар Акоповна.

– Ну да, мы вам сразу не сказали. Он убил девушку.

– Наверное, она этого заслуживала! – безапелляционно заявила Гоар Акоповна.

– Дело это давнее, – вздохнула Мариша. – Но семья Назарянов вычеркнула Эмина из числа родных.

И Мариша рассказала о том, как Назаряны даже сбежали из Еревана, чтобы младший преступный отпрыск не сумел найти их.

– Захотел бы, так давно бы нашел! – заявила Гоар Акоповна. – И вы расспросите о нем у этой Лолиты. Она должна знать. Все-таки это родной брат отца ее мужа!

– Если он убийца, Лолите про него могли ничего и не сказать. Не каждая женщина захочет войти в семью, где есть убийца, и, следовательно, все ее члены несут в себе преступные гены.

– Глупости! – отрезала Гоар Акоповна. – Не забывайте, я тоже из рода Назарянов. А я никого не убивала. И даже не собиралась.

– Так то – вы. А вина Эмина была доказана судом.

– Мне все равно! Мне необходим наследник. Наш род очень древний. Уверена, Назар вам уже рассказал об этом.

– Ну да.

– И что именно?

– Ну, например, пропавший кубок как раз и принадлежал вашей семье. И датировался то ли шестнадцатым, то ли семнадцатым веком.

– О чем и речь! Род Назарянов должен воспрянуть. И мои деньги могут ему помочь в этом.

И старая женщина неожиданно взмолилась:

– Девочка, найди мне последнего Назаряна! Я должна умереть, зная, что наша фамилия не прервется!

– Но Эмин вам подойдет?

– Может быть, не сам Эмин! – воскликнула Гоар Акоповна. – Может быть, у него тоже есть дети! Мне все равно, мальчик это будет или девочка. Лучше бы мальчик, но можно и девочку. Лишь бы в его или ее жилах текла кровь Назарянов! Умоляю!

В голосе старой женщины слышалась такая мольба, что подруги сдались. Тем более что та грозилась лично сесть в самолет и прочесать Армению вдоль и поперек в поисках своего наследника, которому могла бы завещать свои богатства. Разумеется, если они откажутся помочь старушке.

– И пусть это будет мое последнее путешествие, а сама я умру где-нибудь на забытом богом полустанке, не достигнув заветной цели, но моя смерть будет на вашей совести.

Такого подруги допустить, конечно же, не могли. И поклялись, что сделают все от них зависящее, чтобы найти или самого Эмина, или его потомство, или на худой конец кого-то, в ком течет кровь потомков рода Назарянов.

Глава шестая

Однако сделать это оказалось куда трудней, чем даже представлялось подругам. Начать с того, что выпущенная из милиции Лолита пребывала в дурном настроении и наотрез отказалась говорить с подругами о родне своего мужа.

– Какой еще Эмин? Какой еще брат отца Назара? – взвилась она. – Откуда он взялся?

– Вы не знали, что у вашего свекра был родной брат?

– Мне и одного свекра со свекровью хватило! – заявила Лолита, зло блеснув глазами. – Всю жизнь мне отравили. Вечно против меня мужа настраивали, а я его против них.

– И удачно?

– Всю кровь мне выпили! Хорошо еще, в могилу рано отправились. Но сколько мне это труда стоило!

Последнее замечание женщины во многом характеризовало ее. Но ведь по пальцам можно пересчитать невесток, которые бы пылали истинно теплыми дочерними чувствами к своим свекровям. То же самое можно сказать и о последних. Материнские инстинкты дремлют в этих особах, когда речь заходит о подругах, женах или любовницах их сыновей. Что тут виной? Ревность? Страх? Или какие-то несравнимо более глубокие инстинктивные чувства двух самок, которые не могут поделить главенствующую роль и потому постоянно цапаются, сами до конца не осознавая причины своей ненависти друг к другу?

Как бы там ни было, а про родню своего мужа Лолита знать ничего не хотела. Зато ее сестра Анита, услышавшая краем уха этот разговор, улучила момент и незаметно для сестры поманила подруг к себе.

– Вы братом отца Назара интересуетесь? – спросила она. – Зачем?

– Понимаете, наследство старой Гоар Акоповны, – завели подруги надоевшую им уже шарманку, – оно нуждается в наследнике. А раз Назар погиб, то…

– Эмин в наследники не годится! – быстро произнесла Анита. – Он убийца!

Подруги уже слышали про это. И потому особых эмоций у них заявление Аниты не вызвало. Удивляло разве то, что женщина была так хорошо осведомлена о делах семьи Назарянов, изначально не принадлежа к этому роду. Впрочем, причина ее глубоких познаний быстро выяснилась.

– Назар тоже не знал, кому дом отписать, – возбужденно говорила Анита. – Жене у нас не принято оставлять. Обычно детям или внукам. Но у него не было ни тех, ни других. Вот он и думал – либо брату своего отца дом завещать, либо моему Нурику.

Подруги переглянулись. Шустрая особа эта Анита. А по внешности и не скажешь – квашня квашней. А какая оборотистость, когда до дела доходит.

– Но своего дядю Эмина Назар совсем не знал. Слышал только от отца, что тот убийца. И потому дом собирался оставить Нурику. Мой сын – хороший мальчик. Не убийца какой-нибудь!

– Ага, – глубокомысленно произнесла Мариша, мигом просекая ситуацию. – И завещание Назар оставил в пользу Нурика?

– Нет, – с явным сожалением произнесла Анита. – Официально оформить не успел. Только все и так знали, что дом свой Назар хотел оставить моему сыну.

– А Эмин еще жив?

– Жив, – кивнула Анита. – Разве стал бы Назар думать о том, оставить или не оставить дом покойнику?

– И как его найти? Вы знаете?

– Зачем вам общаться с убийцей! Вот мой Нурик!..

И дальше последовала обширная хвалебная ода неисчислимым достоинствам юного Нурика. Его уму, талантам, душевной щедрости, доброте и великодушию. На взгляд подруг, это было явным преувеличением. Что в Нурике и было развито, так это любопытство и стремление сунуть свой нос не в свое дело. Это подруги в нем, безусловно, одобряли. Но вот всех прочих положительных качеств, приписываемых Анитой сыну, подруги заметить в Нурике не сумели.