– А я не принимаю ни одного предложения.
– Наоборот. Я сказал бы, что ты достаточно ясно дала понять, какой выбор сделала.
Эрика быстро отпрянула, но цепь не дала отойти далеко, и Селигу было достаточно дернуть, чтобы девушка вернулась на прежнее место.
– Я уже сказала, что ничего не желаю слышать о твоих смехотворных предложениях, - охваченная тревогой, она повысила голос.
Селиг ответил тоном, каким обычно говорил с неразумными детьми:
– Разве тебе не предоставили выбора? Ты должна смириться с тем, что есть, и если уже решила, как поступишь…
– Нет!
– Тогда прошу прощения, но могу поклясться, что ни разу не услышал из твоих уст слово “хозяин”. Готов признать, что ошибся, если повторишь его сейчас.
Губы Эрики сжались так плотно, что побелели. Однако Селиг вовсе не рассердился, увидев это. Наоборот, рассмеялся.
– Нет? - сказал он за нее. - Оказывается, я с самого начала был прав! Ты решила выставить перед всеми свои жалкие прелести?! Уверен, что оставшиеся в зале найдут это зрелище чрезвычайно забавным. Ну, а теперь можешь снять одежду.
Если Селит пытался объяснить, что ее так называемый “выбор” оказался худшим из двух зол, то это ему великолепно удалось. Эрика не могла вынести его хладнокровной игры, от которой сам Селит получал такое удовольствие. Но на этот раз она не смирится!
– У меня нет ни малейшего желания забавлять кого бы то ни было, - холодно заявила девушка, - и меньше всех - тебя. Если ты еще не заметил, болван безмозглый, могу объяснить: я не желаю иметь с тобой ничего общего.
Селиг, казалось, удивился, словно действительно не ожидал отказа. И это вряд ли ему понравилось, хотя нахмуренное лицо могло быть чистым притворством.
– Открытое неповиновение? Эрика кивнула:
– Это ты решил, не я. Хочешь видеть меня без одежды, подойди и сними ее! Но не ожидай, что я покорно позволю тебе сделать это!
Селиг еще больше нахмурился, но через мгновение расплылся в улыбке:
– Думаю, что я неплохо владею искусством раздевать женщин! И, кроме того, ты вся обмотана цепями и не сможешь сопротивляться, а поэтому находишься в невыгодном положении. Протяни руки, и я освобожу тебя.
"Невыгодное положение? Справедливость? От него?” - подумала Эрика.
Ей бы следовало сразу заподозрить Селига, но обещание свободы оказалось слишком большим искушением. Кроме того, Селиг уже достал ключ и показывал ей. Может, он действительно хотел ответить на вызов, особенно теперь, когда проклятая игра становилась с каждой минутой все более нешуточной. Так или иначе, ей станет легче, если на руки не будет постоянно давить проклятая тяжесть.
Эрика протянула руки, но слишком поздно поняла, что платье просто не стянуть с плеч, если не снять кандалы. Однако прежде чем она снова отдернула руки, одно железное кольцо, зазвенев, свалилось и повисло на цепи. По лицу Селига было видно, что Эрика права в своих предположениях. Его уловка сработала, доказывая, как он хитер.
И, чтобы показать свою “благодарность”, Эрика взмахнула оковами, целясь в голову Селига Судьба дала ей в руки прекрасное оружие, которым она, однако, не сумела воспользоваться. Селиг ловко увернулся, поймав ее все еще закованное запястье, и завернул ей руку за спину, К несчастью, Эрика оказалась прижатой к груди Селига, и пока пыталась оттолкнуть его свободной рукой, его ловкие пальцы развязывали узел веревки, стягивавшей ее талию. Ему это удалось, тогда как Эрика потерпела неудачу. Поймав подол верхнего платья, Селиг дернул его и, конечно, снял бы, не застрянь грубая ткань в железном браслете, сжимавшем кисть девушки.
На какое- то мгновение Эрике показалось, что она выиграла, но Селит оставил в покое ее платье, болтавшееся теперь над головой, и окончательно лишил девушку возможности сопротивляться, а сам занялся шнуровкой на тесном нижнем платье. Теперь руки Эрики были стянуты, лицо закрыто колючей материей, и девушка могла только визжать от ярости и уворачиваться от него. Эрика изо всех сил старалась освободиться от закрывающего лицо платья. Стоило ей сбросить его, как подол нижнего платья начал подниматься.
Невыразимое бешенство охватило ее. Что же теперь делать? Как избавиться от него? Она попыталась снова прижать руки к бокам, но Селит быстро стиснул ее запястья, одним резким движением подняв ее руки над головой, ловко стягивал одежду.
Болтавшееся кольцо вновь зацепилось за рукав нижнего платья, но единственного рывка оказалось достаточно.
Эда не дала ей ни сорочки, ни набедренной повязки, ни чулок, и раздеть Эрику догола оказалось совсем несложно.
Но в пылу драки девушка не успела испытать ни малейшего смущения - слишком сильна была ярость, и, поскольку оковы на ногах не позволяли бежать, она вновь атаковала Селига.
Конечно, это было совершенно бесполезным порывом: бороться с таким великаном просто не имело смысла. Он не чувствовал ни ее щипков, ни ударов и, насмешливо подняв брови, не двигался с места. Оставалось только гадать, как мог удар по голове вообще причинить ему боль. Но когда она снова взмахнула тяжелым браслетом оков. Селит перестал забавляться и быстро покончил с ее усилиями взять верх.
Селит снова завернул ее руку за спину, хотя на этот раз пояс уже был развязан, и он просто притиснул девушку к груди, а потом завернул за спину и другую ее руку. Но когда его пальцы опять скользнули по цепи, глаза Эрики расширились: она слишком хорошо понимала, что сейчас сделает Селит. И оказалась права: второй браслет сомкнулся вокруг запястья с тихим щелчком, и девушка невольно вздрогнула Теперь Селит отпустил ее, но, поскольку цепь оказалась сзади, Эрика не могла вытянуть руки. О Фрейя, она осталась совершенно беспомощной, обнаженной, не в силах даже прикрыть ладонями груди. Значит, в таком виде он собирается вывести ее в зал и выставить перед всеми этими женщинами, которым доставит радость видеть унижение датчанки!
Гордость и воля девушки на мгновение покинули ее, что позволило Селигу беспрепятственно вывести ее из комнаты за “поводок”. Да и стоило ли протестовать. Весь ужас последнего, самого страшного унижения, пережитого от его рук, сменился неудержимым, почти безумным гневом.
Они еще не добрались до лестницы, когда Эрика излила свою ярость на голову Селига:
– Трусливый негодяй! Грязная свинья! Мерзкий кусок дерьма! Вонючий обманщик! Подлый лгун!
Селит, резко развернувшись, навис над Эрикой, прежде чем последнее ругательство слетело с ее губ. Лицо его мгновенно вспыхнуло от бешенства:
– Как ты смеешь оскорблять меня? На колени! - прорычал он.
Девушка без малейшего колебания бросилась на колени и вонзила острые зубы в его правое бедро. Селит взвыл и согнулся, но, прежде чем успел вцепиться в Эрику, неожиданно потерял равновесие, схватил ее за плечи, чтобы не упасть, однако не удержался и, уронив ее на спину, сам рухнул сверху.
На мгновение у Эрики перехватило дыхание. Кое-как придя в себя, она попыталась оттолкнуть Селига, но руки были скованы за спиной, и пошевелить ими не было никакой возможности. Тогда она начала отбиваться всем, чем могла, - плечами и бедрами, но тут же поняла, какую совершила ошибку.