А дело все было в том таинственном даре, который Ника унаследовала от кого-то из своих далеких предков. Ника умела убеждать людей в чем угодно. А в частности, в том, что она их долгожданный крест, который им предстоит нести во искупление своих грехов. И состоит он в том, чтобы эти люди во всем помогали ей и только ей. Причем немедленно, и делали это постоянно вплоть до ее исчезновения с их жизненного пути.
Тогда, в ранней юности, Ника использовала свой дар по пустякам. Например, могла уговорить злобную краснолицую распаренную тетку в длиннющей очереди на распродаже в магазин пропустить ее перед собой. И если потом тетке не хватало вожделенной пары сапог, она даже не сердилась на Нику, а считала, что сделала доброе дело.
Но постепенно Ника стала задумываться, не мечет ли она свой дар, словно бисер перед известно кем. Тем более что работа по тому профилю, по которому Ника закончила институт, ей явно не нравилась. Конечно, благодаря своему дару убеждать она уже получила от предприятия отдельную квартирку. Однако это все равно была только служебная жилплощадь, которой Ника обязательно лишилась бы, вздумай уволиться с предприятия.
И тут Нике неожиданно подвернулся шанс круто изменить свою жизнь. Когда она превзошла самое себя и убедила одного из своих любовников, что он просто обязан взять ее к себе на работу и снять ей милое гнездышко в каком-нибудь элитном районе, он долго присматривался к девушке и наконец сделал ей предложение. Нет, вовсе не руки и сердца. Но, как убедилась Ника, когда прошло первое разочарование, это предложение было ничем не хуже.
Сытый дядечка проводил пиар-компании для различного уровня депутатов. У него была большая команда, работавшая над тем, чтобы из какого-нибудь дегенерата сделать нечто близкое, любимое и понятное простому народу. А засохшего очкарика изобразить яркой личностью и сделать его выступления настолько интересными, чтобы держать у экранов людей, мнящих себя интеллектуалами.
— Ты могла бы работать вместе со мной, — предложил Нике ее любовник. — Не скрою, дела у нас и без того идут вполне успешно. Но нам на пятки наступают некоторые другие конкурирующие организации. Их клиенты зачастую оказываются куда привлекательней наших. И народ голосует за них.
— А при чем тут я? — удивилась Ника.
— У тебя дар! — просто ответил ей любовник.
— Конечно, — согласилась с ним Ника. — Определенные способности у меня есть, но даже я не могу уговорить многомиллионную аудиторию, что голосовать надо именно за того, а не за этого.
— Этого я от тебя и не прошу, — заверил ее дядечка. — Ты должна будешь работать с нашими конкурентами. На них и распространить свой дар убеждения. Я подскажу, как тебе лучше поступать с каждым из них. У любого человека есть тайные страхи. Сумей внушить им, что эти страхи обязательно материализуются, если они сунутся в большую политику. И все! Человечек сам спечется в самый ответственный момент без всякого дополнительного усилия с нашей стороны.
Ника в ответ только рассмеялась. Но услышав сумму, которую ей собирался платить за ее услуги сытый дядечка, она смеяться моментально раздумала. А через один день дала сытому дядечке свое полное и безоговорочное согласие. И с тех пор их трудовой союз благополучно развивался и цвел пышным цветом. А конкурентов у пиарщика — друга и работодателя Ники — становилось с каждым днем все меньше.
К своим клиентам Ника относилась даже с какой-то чисто человеческой жалостью. Называла их всех поголовно котиками, во-первых, чтобы не ошибиться и не назвать случайно Константина — Эдуардом. А во-вторых, просто потому, что они в самом деле напоминали ей этих милых зверьков. Но относилась она к ним все же с осторожностью.
И всегда тщательно выясняла, на какую мозоль с какой силой надавить, чтобы достигнуть желаемого результата. Это была уже новая ступень ее мастерства. Она не просто давила на жалость к своей персоне или вызывала симпатию. Она точно знала, что и как ей нужно сказать, чтобы ее котики начали прислушиваться к ее мнению.
— Вот один из моих котиков и должен явиться сюда с минуты на минуту, — заметно нервничая, произнесла Ника. — И ему совсем не обязательно знать, что у меня был любовник и этого любовника убили. Это может ослабить мои чары, понимаете? Этот милый котик очень нервный. И больше всего боится скандала и огласки своих многочисленных внебрачных связей. А тут я! Да еще с трупом!
И, умоляюще посмотрев на подруг, она воскликнула:
— Прошу вас, не упоминайте о нем про это убийство!
— Так расскажите нам про Ваго, и мы уйдем еще до того, как явится этот ваш котик, — пожала плечами Кира. — Какие проблемы?
Но я ведь уже объяснила вам, Ваго не был моим клиентом! — воскликнула Ника. — Он не лез в депутаты, поэтому мне не было нужды заниматься им. Я ничего о нем не знаю! Мы просто отдыхали в обществе друг друга.
— Как это?
— За последние три или четыре месяца он приходил ко мне несколько раз, когда мы оба были свободны. Мы занимались с ним прекрасным сексом, а потом он уходил, — объяснила ей Ника.
— Но о чем-то вы должны были с ним разговаривать, — предположила Кира. — Хотя бы в промежутках между двумя актами.
— Должны, — согласилась с ней Ника. — И говорили. Но все больше о пустяках. Он говорил мне комплименты. Иногда жаловался на своих партнеров и отца.
— Жаловался на партнеров? — воскликнула Леся. — У него были с ними проблемы?
— Видимо, но я не вдавалась в детали, — пожала плечами Ника.
— А с отцом? Что за проблемы были у Ваго с отцом?
— Мне это было не интересно, — поморщилась Ника. — Замуж за Ваго я не собиралась, а потому…
— Почему? — внезапно перебила ее Кира. — Почему не собирались?
Ника слегка смутилась, но все же ответила.
— А зачем он мне? — с легким вызовом спросила она. — Мне нравится то, чем я занимаюсь в данный момент. А еще больше мне нравятся те деньги, которые я за это получаю. Я сама на свои собственные деньги сумела купить себе эту квартиру, обставить ее, каждый год меняю машины. Про шубы и гардероб я вообще не говорю. Так зачем мне выходить замуж и терять все это?
— Причина была только в этом? — подозрительно посмотрела на девушку Леся. — Или было еще что-то?
Скорей уж кто-то, — еще более неохотно ответила Ника. — В общем… У Ваго была любовница. Не как я», а настоящая, постоянная женщина, к которой он был нежно привязан.
— И он ходил при этом к вам?
— Вы что, мужиков не знаете? — ухмыльнулась Ника. — Ходил, и меня это устраивало. Именно так. Легкая необременительная связь. Но одно могу сказать, что к той женщине у Ваго были настоящие чувства. И это именно она, а не я, могла бы уговорить его на любую глупость и безрассудство.
— А как ее зовут? — спросила Кира. — Где нам ее искать?
— Зовут ее как-то очень поэтично, — ответила Ника. — Как цветок… М-м-м, он ведь мне говорил! Маргарита, Роза, Виола… Нет, все не то. Ах да! Конечно, Лилия!