– Ни за что на свете!
– А между тем Петеросян, если бы он доказал факт отцовства, легко отсудил бы ребенка себе. И закон был бы на его стороне. Думаю, вы и сами это понимаете. Поэтому так и испугались, когда мы пришли к вам.
– Но он…
– Во-первых, он родной отец ребенка, – перебил Лену Магомет Али. – Во-вторых, человек преуспевающий. А вы всего лишь тетя и мать, заметьте – уголовница. И наркоманка со стажем? Так ведь?
– Это в прошлом! С наркотиками покончено. Теперь у меня есть Лешка, и никакие наркотики мне не нужны!
– Хотелось бы в это верить, – солидно кивнул Магомет Али. – Только суд вряд ли учел бы ваши благие намерения. И, скорее всего, решил бы дело в пользу отца.
– Тем более что у Петеросяна были знакомые в судах. Как-никак, адвокат!
Наталья Борисовна и Лена молчали. Магомет Али был прав. Женщины уже не один раз прокрутили все это в своих головах. И пришли к такому же выводу. Петеросян мог забрать у них ребенка. Мог, черт его дери!
– У вас есть алиби на время убийства Петеросяна? – задала коварный вопрос Леся.
Но женщины в ловушку не попались. Они ее даже не заметили.
– А когда это случилось? – простодушно спросила Лена. – Когда его убили?
Узнав дату и время, женщины принялись думать. Потом пошли за календарем. Но в итоге признались лишь в том, что алиби у них никакого нет.
– Это была уже ночь, – развела руками Наталья Борисовна. – В такое время мы уже всегда спим. Посторонних в тот вечер у нас никого не было. Только я и Лена.
– А Леша?
– Сейчас же лето. Что ребенку делать в городе?
– И где он?
– Я отправила его на дачу. С другими детьми.
– Из вашего детского дома?
– Не такая уж я дура! – обиделась Наталья Борисовна. – Прекрасно понимаю, что Петеросян легко отследил бы, где находится Леша. И мог сделать какую-нибудь гадость. Нет, я отправила ребенка с другим садом. Там заведующая – одна моя близкая подруга. И ей я могу доверять, как самой себе. Но вы даже и не просите, адрес я вам не дам. Могу только сказать, что мальчику там будет хорошо.
– И главное, там он в полной безопасности!
Подруги задумались. С одной стороны, плохо, что у женщин нет алиби. Но с другой, будь они в самом деле виновны, наверняка бы уж позаботились о том, чтобы приобрести это самое алиби. Ведь и в самом деле не дуры.
– А когда Петеросян впервые заговорил о том, чтобы забрать сына к себе? До освобождения Лены или уже после?
– Нет, пока Лена отбывала наказание, я о нем ничего не слышала.
– И ко мне он не приезжал, – сказала Лена.
Выяснилось, что идея стать законным отцом маленького Леши появилась у Петеросяна внезапно. Во всяком случае, для женщин это стало полнейшей неожиданностью и шоком. И озвучил Петеросян свою идею перед опешившими тетей и племянницей уже на третий день после освобождения Лены из-под надзора исправительного учреждения.
– Явился ко мне в кабинет и заявил, что знает – его ребенок у меня. И хочет, мол, его забрать.
– Прямо так и сказал? Не побоялся?
– А чего ему было бояться? – вмешалась в разговор Лена. – Он ведь не знал, кем мне приходится тетя Наташа. Не знал, что Лешка – ее племянник.
– Должно быть, не знал, – осторожно подтвердила Наталья Борисовна. – Во всяком случае, начал он с того, что предложил мне денег.
– За что?
– Да чтобы я прямо в тот день отдала ребенка ему. И взялась был за подготовку документов на усыновление.
– Вот так сразу? – ахнула Кира. – И чем он мотивировал свой поступок?
– Мол, мать у ребенка преступная особа. И он чувствует свой отцовский долг, хочет воспитывать сына в своей новой семье.
– А раньше он где был?
– Объяснил, что раньше он жил холостяком. Взять грудного младенца к себе никак не мог. Взять няню на круглые сутки – тоже. Поэтому и не давал о себе знать.
– Ничего себе! Тоже папаша нашелся! То шлялся круглые сутки, то вдруг чувства в нем отцовские взыграли!
– Думаете, он соврал?
– Мне так, во всяком случае, показалось. – Наталья Борисовна кивнула. – Вел он себя крайне несдержанно. То есть сначала просто развязно. Но когда понял, что я не шучу и вовсе не стремлюсь выжать из него побольше денег, а в самом деле не отдам ему ребенка, он показал зубы! Орал, что все равно заберет этого ребенка, даже если ему придется его украсть.
– Но зачем? – продолжала недоумевать Кира. – Петеросян женился на молодой женщине. Она вполне могла родить ему наследника. К чему навязывать ей на воспитание чужого малыша?
Леся, пока ее подруга возмущалась непостижимой для любой женщины мужской логикой, думала о том, что сама Людмила, по всей видимости, ни сном ни духом не ведала о планах жениха относительно усыновления собственного ребенка.
– Иначе она бы уж упомянула об этом, когда зашел разговор, не замечалось ли за ее женихом в последнее время каких-либо странностей.
– Да-а-а, – протянула Кира. – Похоже, адвокат готовил своей женушке потрясающий сюрприз. Вот тебе, милая, уже и готовый младенец. И даже медовый месяц нам с тобой не нужен. К чему? Ребенок у меня уже все равно есть. Неужели Людмила ему была противна до такой степени, – заволновалась Кира, – что он вовсе не думал даже о сексе с ней? Даже для рождения законного наследника?
На этот вопрос мог дать ответ лишь сам покойный господин Петеросян. Но, увы…
Оставалось задать Лене последний вопрос. Подруги все еще не теряли надежды, что кто-то из знакомых адвокату людей слышал от него лично о существовании у него сестры с редким именем Оливия. Но если такой человек и имелся, то это точно была не Лена.
– Как? – вытаращила она глаза. – Оливия? Нет, вы что-то путаете. У Петеросяна сестру зовут Жанной. А вообще-то от него вся родня за его выкрутасы отказалась. То есть делали вид, что не хотят знать.
– А на самом деле?
– На самом деле? – фыркнула Лена. – А как ты думаешь, откуда у этой Жанны появился домик за городом и денежки, которые она тратит направо и налево? Она же не работает!
– А нам говорила, что к ней приходят сослуживцы навестить и прочее.
– Ой, не смешите меня! Она в библиотеке неполный рабочий день трудится! Какие там деньги? Слезы одни!
– Так у нее и муж есть, – сказала Кира и тут же поправилась: – Верней, был.
– Муж у Жанны тоже какие-то крохи зарабатывал! Она мне сама говорила!
– Тогда откуда же деньги? Родня из Америки помогает?
– Они там сами на пособие живут! Какая может быть помощь?