На этот вопрос Арнольд дал неожиданно четкий и быстрый ответ. Но что с него толку? В тот день Кира и сама видела Вовика. Живого и невредимого, который и словом не обмолвился ей, что собирается вляпаться в какую-то дурно пахнущую историю.
— Не мог он ничего рассказать! — воскликнул Арнольд. — Девчонки, как вы не понимаете! Это же тайна!
— От кого? — насупившись, спросила у него Галочка. — От меня тайна? Там что, замешана какая-то женщина?
— Нет! То есть да. Есть там одна женщина. И даже не одна. Только ничего такого!
Но было уже поздно. Галочка смертельно обиделась.
— Ты меня обманываешь с другой женщиной! — воскликнула она. — Может быть, у тебя и тут с ней свидание намечено? Тогда я уйду! Не хочу мешать твоему счастью.
И она в самом деле сделала такое движение. Арнольд дико перепугался. Он бросился за ней, схватил ее за руку и быстро вернул, бормоча при этом ласковые словечки:
— Ну, что ты, Галочка. Ты для меня одна-единственная, самая любимая, самая хорошая, самая желанная.
— Ты забыл, что я еще и красавица.
— Да! — с жаром подхватил Арнольд. — Ты у меня просто мисс Вселенная! Мисс моя Вселенная!
Против такого комплимента не устояла бы ни одна женщина. И Галочка не оказалась исключением. Она мигом подобрела, расцвела и заворковала, кажется, совершенно забыв, зачем они тут очутились. Но против такого безобразия уже активно возражала Кира. Ей-то ворковать было решительно не с кем.
— Эй! — завопила она, разлепляя парочку. — Вы тут шуры-муры не устраивайте. Сначала дело! Куда отправился Вовик?
Арнольд снова помрачнел.
— Понимаете, я не знаю. Он должен был пройти Посвящение. Но не справился с заданием и… и исчез!
— Как исчез? — оторопела Кира. — Куда?
— Не знаю.
— А что за посвящение такое?
— Не знаю, что он должен был делать. Но сильно подозреваю, что нечто подобное моему заданию.
— Посвящение? — задумчиво пробормотала Кира. — А куда же вас, дорогие мои, должны были посвятить?
— В «союзники».
— Не слышала про таких.
— Еще бы! Про них вообще никто не знает! Это тайна!
— Тайна?
Кира покосилась на Лесю, у которой от любопытства даже шея вытянулась и стала длинной словно у змеи. Ох, зря Арнольд произнес это слово — тайна! Если раньше Леся участвовала в их расследовании только ради своей подруги Киры, то, услышав про тайну, она расцвела, готовая на все. А вдруг их будут подстерегать опасности? Судя по тому, как лихо исчезают один за другим мужчины, такое вполне вероятно.
— Кстати, а твой брат, он где? — спросила Галочка. — Ты хоть знаешь, что он тоже исчез?
— Знаю. Про него я знаю все.
— И что же?
Арнольд отвернулся и долго смотрел на безмятежную гладь озера, куда уже садилось солнце. Внезапно плечи мужчины затряслись. А из груди вырвались сдавленные рыдания.
— Я думаю, его больше нет в живых.
Галочка ахнула. Леся осела на песок. А Кира сумела выдавить из себя:
— Как и Вовика?
— Про Вовку ничего не знаю! Надеюсь, что он жив.
— А про брата у тебя другие сведения?
— Мне так сказали.
— Даже так?
— Сказали, что он погиб при прохождении первой ступени — Посвящения.
Некоторое время все четверо молчали. Подруги — потому что не могли найти достойного ответа. А Арнольд потому что у него было скверно на душе. Наконец Кира обрела некое подобие присутствия духа. А вместе с ним и возможность говорить.
— Выкладывай все! — решительно потребовала она. — Слышишь? Все!
И Арнольд начал говорить. На первый взгляд его история была просто бредом сумасшедшего. Подруги бы так к ней и отнеслись, но… Но как тогда быть с исчезновением двух мужчин: Вовика, влюбленного в Киру, и Петрарки — счастливого отца семейства? Да и сам Арнольд, запуганный, прячущийся в лесу и шарахающийся от собственной тени, наводил на мысли, что все рассказанное им не что иное, как чистая правда.
— Их общество существует уже не первый год. И лично мне даже кажется, что не первый десяток лет. Они принимают к себе каждого, кто, на их взгляд, достоин быть с ними, может быть полезен остальным и умеет молчать. Они называют свою организацию «Союзом Четырех», а самих себя «союзниками».
— «Союз Четырех»? — переспросила Кира. — Это что-то новенькое?
— Нечто подобное уже не один раз встречалось в истории человечества, — покачал головой Арнольд. — Достаточно вспомнить «вольных каменщиков», или иначе масонов, которые буквально наводнили континент.
«Союз Четырех» не принял устав и правила масонского ордена в их чистом виде. Но кое-что от устава этого некогда могущественного ордена осталось и в новоиспеченной организации «союзников». Но главным их девизом было — все за одного. Человек, принятый в «союзники», мог уже больше не волноваться, что в трудный час может остаться без поддержки. В какую бы трудную ситуацию ни угодил член общества «союзников», ему обязательно придут на помощь.
Однако всякая монета имеет свою оборотную сторону. И «союзники» считали, что вправе потребовать от каждого из своих членов ответной услуги. Отказ типа «не хочу», «я занят» или «у меня другие дела» просто не принимался. На первый раз отступника брали на заметку, затем, если подобное повторялось, строго наказывали.
— Как? — перебила рассказчика Леся. — Как наказывали?
— На первый раз дело могло ограничиться строгим внушением, или ликвидацией некоторой доли его имущества, или ампутацией не жизненно важного органа.
— Что?
— Пальца, например, — пояснил Арнольд. — А что? Без мизинца вполне можно жить.
Девушек откровенно замутило. Но, пока они боролись с подступающей к горлу тошнотой, Арнольд продолжал рассказывать.
Другое дело, если речь шла не о лени, а о предумышленном предательстве. В таком случае провинившегося не могло спасти от возмездия ничто. Его дело тщательно рассматривали старейшины — так называемые магистры ордена. И выносили приговор.
Эти люди — их было четверо, откуда и пошло название общества, — требовали от членов организации беззаветной преданности, умения выполнять команды, не раздумывая и не задумываясь, для чего это нужно. Магистр никогда не действовал в одиночку. Все решения обсуждались четверкой. Остальные члены общества неукоснительно следовали их указаниям.
Магистры решали, кому, кто и как будет помогать. А помощь «союзники» могли оказать вполне реальную. Среди них были строители, банковские работники, владельцы фабрик, врачи, начальники вокзалов, провизоры, химики, биологи и так далее. «Союзники» проникли во все сферы жизни. Всюду у них были свои люди, которые в любой момент, по условному знаку, могли прийти на помощь члену своего общества.