– Простите, – принялся рассыпаться в извинениях следователь. – Я должен был предполагать, что вы испугаетесь.
– Испугаетесь! – фыркнула Кира. – Это вы еще мягко выразились!
– Мы с подругой пережили настоящий стресс!
Но следователь не выглядел таким уж удрученным.
– Зато теперь я совершенно твердо знаю, что вы к этой штукенции не прикасались.
– Конечно, нет!
– Как вам эта ерунда могла прийти в голову!
– Работа у меня такая, – извинился следователь. – Думать про всех и разное.
После этого следователь зафонтанировал. Он схватился за телефон и, позвонив своему помощнику, принялся выкрикивать противоречивые команды.
– Немедленно поезжай на Пятую Ливневую! Да, да! Именно в тот самый дом. У меня в руках две свидетельницы, которые видели, как хозяин дома вынимал из тайника орудие убийств. Да, срочно. Нет, слушай, не срочно. И вообще, на Ливневую ты не торопись. Парень не такой дурак, чтобы сунуться домой. Скорей всего, сейчас он удирает на север. Почему на север? Тогда на юг. Или на восток. Не знаю я, куда он едет!
– Нужно объявить план «Перехват»! – подсказала ему Леся, но следователь только выразительно покрутил пальцем у виска.
Мол, это в кино так все просто. А в действительности для «Перехвата» нужны согласованные действия многих людей. И с бухты-барахты без всякой санкции вышестоящего начальства такие дела не делаются. Нечего и пытаться.
Вместо этого следователь продолжал кричать в трубку:
– Да, позвони на посты ГАИ. На какие, какие! На ближайшие. Откуда я знаю, по какой дороге он поедет? Позвони на все, куда дозвонишься. Да и попроси, чтобы они задерживали все светлых «Мерины». Не знаю я номер. А? Что? Спросить у свидетельниц?
Следователь вопросительно посмотрел на подруг, но те в ответ лишь дружно затрясли головами. И следователь со вздохом произнес в трубку:
– Нет, свидетельницы его тоже не знают! Не знают они номер, я говорю. Но ты скажи там ребятам на посту, что в нужной машине будет кожаный салон и водитель в плавках!
Отдав эти распоряжения, следователь угомонился. Он извлек из бардачка своей машины многократно свернутый полиэтиленовый пакетик с надписью «Пятерочка», вытряхнул его. И, стараясь не прикасаться к орудию убийства, благоговейно и почти не дыша положил его в пакет.
Подруги наблюдали за этими его действиями с откровенным недоумением. И чего он так старательно возится, если перед этим только ленивый эти щипцы не залапал? Но, кажется, самому следователю эти простые рутинные действия помогли сосредоточиться. Потому что когда он наконец устроил пакет из «Пятерочки» в салон своей машины и выпрямился, то выглядел совсем иначе. Бодрым, полным сил и уверенным в себе.
– Не беспокойтесь, девочки! – произнес он. – Мы поймаем мерзавца!
И словно в подтверждение этих слов зазвонил его телефон.
– Алло! Да! Слушаю. Как? Уже поймали?
Но в голосе следователя, когда он повернулся к подругам, чтобы сообщить им радостную новость, не было и следа от былого изумления.
– Задержание произошло успешно, – сказал он вместо этого. – Хотите со мной?
Еще бы! Конечно, подруги поехали с ним. Верней, за ним на своей собственной машине. Не бросать же им свой верный «гольфик» у озера, где бродит всякий подозрительный народ.
До поста ГАИ, где произошло задержание, пришлось добираться довольно долго. Почти сорок минут.
– У меня какие-то нехорошие предчувствия, – произнесла Кира, когда они уже выходили из машины.
– Почему?
– Не мог Валя за такой короткий срок так далеко уехать!
– У него же под капотом не десятки, а сотни лошадиных сил.
Кира только хмыкнула.
– Товарищ капитан! – четко, по-военному, отрапортовал парнишка в форме. – Задержанный тут у нас. В наручниках.
– Оказал сопротивление?
– Побуянил малость. Бухой он, товарищ начальник.
Это было и вовсе удивительно. Когда это Валя успел наклюкаться? И с какой, позвольте спросить, целью? Хотел снять стресс, удирая и прекрасно понимая, что за ним будет погоня?
– Здоровый такой, гад! – продолжал ругаться постовой. – Двоим нашим фингалы поставил, прежде чем мы его скрутили.
Маленький Валя одолел двух здоровущих парней?! Фантастика!
– У человека в момент опасности проявляются удивительные способности, – сказала Леся в качестве оправдания.
И с этими словами все дружной толпой вошли в помещение поста.
– Тут он, у нас, красавец! – сказал парнишка, указывая на полуголую мужскую фигуру, сидящую у стены. – Сейчас-то тихий, к стене отвернулся. Стыдно ему. А вы бы только посмотрели на него всего полчаса назад. Всех грозился перестрелять. И автомат у него имелся, представляете?!
– Автомат? – пробормотала Кира. – А зачем же он тогда?..
Но договорить ей не удалось. Потому что голая мужская фигура ожила и зашевелилась.
– Девчонки! – пронесся по помещению бадякинский рык. – Как хорошо, что вы приехали! Скажите этим козлам, кто я такой!
Кира молчала. Она была слишком подавлена таким поворотом. Конечно, она ожидала, что Вали они тут не найдут. Но одно дело – ожидать, а совсем другое – увидеть вместо маленького чернявого Вали рослого и видного, что ни говори, Бадякина.
Сходство между ними было только в одном. Оба были в трусах. Впрочем, Валя уехал в плавках. А на бедрах Бадякина красовались довольно длинные трусы с пальмами, тропическими пляжами и розовыми фламинго. Совсем неподходящие рисунки для такого детины.
Но в трусах или без оных, зачем он им сдался? Верните жестокого убийцу Валю и заберите себе этого чудака Бадякина.
И против всякого здравого смысла, Кира ощутила вдруг жуткую злость на этого кретина Бадякина. Разумеется, он не виноват. Но кто просил его раскатывать по округе в одних трусах? Одежды у него дома мало? Нищенствует он, скотина этакая?
– Это не он! – пролепетала Леся, тоже не сводя глаз с Бадякина.
– Как это не он? – изумился парнишка с поста. – Да вы сами посмотрите! Все, как вы говорили! Мужик в трусах. И салон в машине черный кожаный!
– И все равно это не тот человек! – воскликнула Кира, которой удалось наконец справиться с параличом лицевых мышц. – И салон в машине должен быть светлый. Не та машина. Не тот мужик!
Бадякин, который прислушивался к разговору, неожиданно обиделся:
– Чем это я вам не подхожу? Вроде бы все во мне хорошо.
– Молчи уж!
– А чего молчать? – возмутился Бадякин. – Как есть, так и говорю! Все, что полагается, тоже при мне!