– Вот и прекрасно. Кстати… Шейн Миллер протянул Эшли снимок кинозвезды, рекламирующей косметику для очередного клиента.
– У нас очередная проблема. Дезире успела набрать около десяти фунтов, и этого никак не скроешь. Взгляни только на эти темные круги под глазами! Словно сажей умывалась! И даже под слоем штукатурки заметно, что кожа припухшая и покрыта какими-то красными пятнами! Настоящее чучело. Как по-твоему, можно что-нибудь сделать?
Эшли пристально вгляделась в изображение кинодивы.
– Можно использовать блюр: фильтр-размывку «Методы и приемы компьютерной графики в системе “фотошоп”, применяемой для изготовления иллюстраций.» для глаз, а для того, чтобы физиономия казалась потоньше, попробую искажение «Методы и приемы компьютерной графики в системе “фотошоп”, применяемой для изготовления иллюстраций.»… Нет, тогда она на себя не будет похожа…
Она снова принялась изучать фото.
– Возможно, аэрограф-имитатор «Методы и приемы компьютерной графики в системе “фотошоп”, применяемой для изготовления иллюстраций.» или клонтул «Методы и приемы компьютерной графики в системе “фотошоп”, применяемой для изготовления иллюстраций.» на некоторых участках…
– Спасибо. Насчет субботнего вечера: надеюсь, все без изменений?
– Совершенно без. Миллер кивнул на снимок.
– Можешь не спешить. Все равно срок сдачи истек еще месяц назад.
– Что еще такого же приятного сообщишь? – улыбнулась Эшли.
* * *
Забыв обо всем, она принялась за работу. Эшли считалась специалистом по рекламе и компьютерной графике. Именно ей поручались самые сложные заказы.
Еще через полчаса, почувствовав чей-то взгляд, она подняла голову. Рядом стоял Деннис Тиббл.
– Доброе утро, солнышко.
Скрипучий голос словно напильником резанул по натянутым нервам. Эшли едва заметно поморщилась. Тиббл считался настоящим компьютерным гением, чудо-мальчиком и недаром получил прозвище “Скорая помощь”, поскольку за считанные минуты мог исправить любую неполадку в компьютере. Типичный самовлюбленный осел, из тех чванливых жлобов, кто еще в юности успел растерять все волосы, зато приобрел невыносимо-покровительственную манеру общения с окружающими. Несмотря на поистине золотые руки, он не пользовался симпатией служащих компании. Последнее время ходили упорные и небеспричинные слухи, что он неравнодушен к Эшли.
– Требуется подмога?
– Нет, спасибо.
– Эй, как насчет интимного ужина в субботу вечером?
– Благодарю, я уже приглашена.
– Снова кадришься с боссом?
– Послушай, Тиббл, какое тебе… – рассерженно начала Эшли.
Но тот не дал ей договорить:
– Не пойму, что ты в нем нашла? Кретин, мозги квадратные. Прикинь, какой тебе смысл с ним валандаться? Мы с тобой нехило время проведем, вот увидишь.
И, подмигнув, добавил:
– Сечешь, о чем я толкую?
– Извини, Тиббл, у меня много дел, – процедила Эшли, стараясь не сорваться.
Но ничуть не смутившийся Тиббл наклонился еще ближе и прошептал:
– Тебе давно следует знать, крошка, что я не отступаю от задуманного. Никогда.
Эшли с брезгливой гримасой посмотрела ему вслед.
Неужели это он? Бр-р-р…
Ровно в двенадцать тридцать Эшли поднялась из-за стола и отправилась в “Жемчужину Рима”, где договорилась пообедать с отцом.
* * *
Она сидела за угловым столиком в переполненном ресторане, глядя на приближавшегося отца. Нужно признать, он действительно красив и в пятьдесят остается стройным и подтянутым. Недаром люди оборачиваются, когда он проходит мимо.
"Каково это – быть дочерью знаменитого отца?” Много лет назад доктор Стивен Паттерсон стал зачинателем нового и сенсационно-успешного метода хирургических операций на сердце, требовавшего самого минимального вторжения в самый жизненно важный орган человека. Теперь его постоянно приглашали читать лекции и проводить курсы обучения хирургов в самых известных больницах мира. Мать Эшли умерла, когда девочке было двенадцать, и теперь у нее не осталось ни одного родственника, кроме отца.
– Прости за опоздание, Эшли! – извинился он, целуя дочь в щеку.
– Ничего страшного, я сама только появилась. Стивен придвинул стул и уселся.
– Видела “Таймс”?
– Да. Шейн показывал.
– Шейн? – нахмурился отец. – Твой босс?
– Не босс. Просто…, просто один из старших дизайнеров.
– Никогда не следует мешать бизнес с удовольствием, Эшли. Ты ведь встречаешься с ним вне работы? По-моему, это в лучшем случае нелепо, а в худшем – непоправимая ошибка.
– Папа, мы всего лишь хорошие… У столика возник официант:
– Не хотите ли взглянуть в меню? Доктор Паттерсон круто развернулся:
– Вы, кажется, не видите, что мы беседуем? – рявкнул он на весь ресторан. – Убирайтесь и не подходите, пока не позовут!
– Я…, я… Простите.
Совершенно уничтоженный официант исчез. Эшли съежилась от стыда. Опять она забыла о почти безумной вспыльчивости отца. Однажды он ударил ассистента, сделавшего что-то не так во время операции.
Эшли вспомнила дикие ссоры между отцом и матерью, когда дело доходило едва ли не до драки. Каждая такая стычка смертельно пугала ее. Причина скандалов много лет оставалось неизменной, но что это была за причина, Эшли не помнила. Мозг маленькой девочки словно заблокировал неприятное открытие.
Отец спокойно продолжал, как бы не замечая позорного бегства официанта и смятения дочери:
– На чем мы остановились?… Ах да. Подобные отношения с Шейном Миллером я считаю ошибкой. Огромной ошибкой.
Его слова пробудили в памяти еще одну тягостную историю. В голове вновь и вновь с навязчивостью испорченной пластинки звучал отцовский голос:
– Такого рода отношения с Джимом Клири – ошибка. Огромная ошибка.
Эшли как раз исполнилось восемнадцать. Тогда она жила в Бедфорде, штат Пенсильвания, городе, где родилась и выросла. Джим Клири был всеобщим любимцем и пользовался огромным успехом среди девчонок Бедфордской средней школы. Футболист, красавец с неотразимой улыбкой и редкостным чувством юмора. Эшли казалось, что все одноклассницы умирают от желания переспать с ним и большинство уже осуществило свою мечту. Когда Джим стал назначать Эшли свидания, та была полна решимости не сдаваться. Она не станет подражать этим жалким безвольным дурам! Сначала девушка была уверена, что ему нужно от нее лишь одно, но со временем убедилась, что это вовсе не так. Им было хорошо вдвоем, и Джим, казалось, искренне наслаждался ее обществом.
Зимой старшеклассники собрались поехать в горы на субботу и воскресенье. Все предвкушали удовольствие покататься на лыжах, посидеть в горной хижине и поразвлечься без постоянного надзора взрослых. Джим Клири ни о чем другом не мог думать – он был заядлым лыжником.