Дэвид служил в фирме вот уже шесть лет и ко многому привык. Приходилось торчать на работе допоздна и находиться в постоянном напряжении, но Дэвид, исполненный решимости добиться своего, не жаловался и, по мнению всех коллег, блестяще выполнял свои обязанности. Желанная награда была совсем близка.
* * *
Распрощавшись с маклером, Дэвид и Сандра отправились за покупками и после долгих раздумий приобрели колыбельку, высокий стул, прогулочную коляску, манежик и груду одежды для будущего малыша, которому уже дали имя Джеффри.
– Давай заодно подберем и игрушки, – предложил Дэвид.
– Ну, для этого время еще будет! – рассмеялась Сандра.
Они вышли из магазина и медленно побрели по улицам, наслаждаясь неспешной прогулкой вдоль берега по Жирарделли-сквер, миновали Кеннери, направились к Фишермен-Уоф и весело пообедали в “Америкэн Бистро”. Сегодня, в субботу, можно никуда не торопиться и спокойно наслаждаться едой и обществом друг друга. Такое выпадало не слишком часто в их недолгой семейной жизни. Счастливой семейной жизни.
* * *
Дэвид и Сандра встретились три года назад на немноголюдной вечеринке. Дэвид пришел на ужин в компании дочери одного из клиентов фирмы. Сандра оказалась недавней выпускницей юридического факультета, работающей в конкурирующей компании. За ужином между молодыми людьми разгорелся спор относительно правомерности решения, вынесенного Верховным судом по какому-то политическому процессу. Под изумленными взглядами присутствующих беседа мгновенно превратилась в настоящую словесную баталию, участники которой были поистине неистощимы во все новых аргументах и с каждой минутой все больше горячились. Наконец у обоих хватило ума понять, что эта битва – не столько поединок умов, сколько желание выказать себя в лучшем свете перед оппонентом. Оба рассмеялись, и вечер пошел своим чередом.
Назавтра Дэвид позвонил Сандре.
– Мне хотелось бы достойно закончить нашу дискуссию, – промямлил он, не найдя более подходящего предлога. – Не согласитесь встретиться?
– С удовольствием, – обрадовалась Сандра.
– Как насчет того, чтобы вместе поужинать сегодня? Сандра замялась. Ее уже пригласили на ужин.
– Согласна, – выпалила она. – Заедете за мной? Вот так все и началось. С того самого вечера они были неразлучны и ровно через год поженились. Джозеф Кинкейд, старший партнер фирмы, великодушно дал Дэвиду свободный уик-энд.
* * *
Дэвид получал сорок пять тысяч долларов в год, так что жалованье Сандры приходилось весьма кстати. Но теперь, с появлением ребенка, их расходы должны были значительно возрасти.
– Еще несколько месяцев, и мне придется оставить работу, дорогой, – как-то заметила она. – Не хочу никаких нянек для нашего сыночка. У него должна быть мать.
Ультразвук показал, что родится мальчик.
… – Ничего, как-нибудь перебьемся, – заверил Дэвид.
Долгожданное партнерство в фирме превратит их жизнь в сказку!
Отныне Дэвид трудился за двоих. Он не мог позволить себе роскошь хоть немного побездельничать. Нужно быть на сто процентов уверенным, что усилия заметят и оценят. В названии фирмы обязательно появится фамилия “Сингер”!
В четверг утром, одеваясь, Дэвид рассеянно посматривал в сторону включенного телевизора.
Передавали последние новости.
– Весьма неприятное, хотя и сенсационное известие! – с придыханием выпалил диктор. – Эшли Паттерсон, дочь известного кардиохирурга доктора Стивена Паттерсона, арестована по подозрению в серийных убийствах. Последнее время полиция совместно с ФБР была занята поисками таинственного преступника, зверски расправлявшегося с мужчинами…
Дэвид почти рухнул на стул. Руки застыли на недовязанном узле галстука.
– …Вчера вечером шериф округа Санта-Клара Мэтт Даулинг взял под арест Эшли Паттерсон по обвинению в ряде убийств с последующей кастрацией трупов. Шериф Даулинг заявил представителям прессы следующее:
– Нет никакого сомнения, что таинственный кровавый маньяк наконец обезврежен. Улики, полученные нами, неопровержимы.
Доктор Стивен Паттерсон…
Тяжелые воспоминания нахлынули на Дэвида. Он рассеянно потер лоб, возвращаясь мыслями к прошлому.
* * *
Тогда ему был двадцать один год. Позади вступительные экзамены на юридический факультет. Как-то, вернувшись с занятий, Дэвид обнаружил мать на полу без сознания. Он набрал 911, и “скорая” отвезла мать в Мемориальную больницу Сан-Франциско. Дэвид долго ждал в комнате для посетителей, пока наконец не появился доктор.
– Мама… Она выздоровеет?
Доктор неопределенно пожал плечами:
– Мы вызвали кардиолога. Похоже, какое-то нарушение функций митрального клапана.
– Что это означает? – испугался Дэвид.
– Вряд ли стоит вдаваться в подробности, но боюсь, мы мало что можем сделать. Она слишком слаба, чтобы выдержать пересадку клапана, а мини-хирургия сердца – метод новый и довольно рискованный.
На лбу Дэвида выступили крупные капли пота.
– И сколько…, сколько ей еще осталось?
– Четыре-пять дней, возможно, неделя. Мне очень жаль, сынок.
Дэвида затрясло. Мама… Его мама умрет? Этого не может быть!
– Неужели нет никого, кто мог бы ей помочь?
– Что поделать… Единственный, кому я доверился бы, – доктор Стивен Паттерсон, только…
– Кто этот Паттерсон?
– Доктор Паттерсон изобрел новый метод мини-кардиохирургии. Но он крайне занят, и операционный график заполнен на много месяцев вперед, так что никаких шансов…
Но Дэвид уже исчез.
Он позвонил доктору Паттерсону из телефона-автомата в больничном коридоре. Ответила секретарь.
– Я бы хотел встретиться с доктором Паттерсоном. Это по поводу моей матери. Она…
– Простите, но мы пока не берем пациентов. Придется подождать не меньше, чем полгода.
– Но у нее нет этих шести месяцев! – завопил Дэвид.
– Извините, но все остальное не в моих силах. Могу направить вас…
Дэвид бросил трубку. На следующее утро он явился в приемную доктора Паттерсона. Тут уже было полно народа. Дэвид подошел к секретарю:
– Я хотел бы поговорить с доктором Паттерсоном. Моя мать очень больна и… Женщина подняла глаза:
– Ведь это вы вчера звонили, верно?
– Да.
– Я уже все сказала. Доктор не берет новых пациентов, пока не будут прооперированы те, кто стоит на очереди.
– Я все-таки подожду, – упрямо пробормотал Дэвид.
– Не стоит, молодой человек. Доктор слишком занят. Вместо ответа Дэвид сел. Секретарь выкликала фамилии, и люди один за другим исчезали за дверями. Наконец, кроме него, никого не осталось. В шесть часов вечера женщина развела руками: