– Ворона! К тебе!
– Сейчас! – услышали мы. – Одну минуту. Сейчас!
– Она в ванной, – невозмутимо ответила блондинка. – Проходите на кухню. Я – Кира! Вас-то как зовут?
– Макс.
– Вероника.
Она кивнула нам и прошествовала вперед, покачивая бедрами. Макс скорчил шутливую гримаску и пошел за ней. Я – за ним. Меня почему-то одолели дурные предчувствия. Захотелось развернуться и уехать обратно, в Канны.
В маленькой кухне на плите варился суп. Мы сели на высокие барные стулья за узкой стойкой.
– Кофе? – спросила Кира.
– Можно, – ответил за нас Макс.
– Кто тут спрашивает кофе? – раздалось сзади.
– Я! – Макс резко развернулся.
– Максик! – взвизгнула черноволосая девушка в коротком халатике. – Привет!
Она кинулась к нему и повисла на шее.
– Максюня! Ты почти не изменился.
– Ты, Леся, тоже. Все так же цветешь и пахнешь парижскими дождями и туманами.
– Как? – Уперла она руки в бока. – Это я-то не изменилась? Раньше я бегала по кастингам, а сейчас у меня сессия с ведущими фирмами. А ты говоришь: не изменилась! Ну и комплимент у тебя – наоборот.
– Пардон, Леся! Тогда я пас. Ты у нас теперь восходящая звезда парижских подиумов. А я еще этого не понял! Прости меня.
– Ну не совсем! – надула губы Олеся.
Она села к Максу на колени и обхватила его руками за шею. Она все делала так, словно меня не существовало. Очевидно, они с Максом были старыми друзьями.
– Ничего, Максик! – Она погладила его по щеке. – Скоро поймешь. Скоро я буду в полном шоколаде. Обещаю тебе.
– Не сомневаюсь. Ты девочка упорная и трудолюбивая. А главное – красивая. С изюминкой. Наши красавицы всегда в цене.
Я ощутила укол ревности. Даже не укол, а было такое чувство, что где-то в области груди меня проткнули шилом. Я закусила губу.
– Кажется, нам обещали кофе.
Олеся перевела на меня взгляд, в котором явственно читалось: «А это кто еще такая?»
– Это Вероника. Моя знакомая, – представил меня Макс. – Я тебе говорил о ней.
– Да… говорил… – процедила Олеся. Она окинула меня пронзительным взглядом с головы до ног. И оценила меня по своей шкале. На ее лице появилось странное выражение: смесь легкого презрения с раздражением.
– И что, Максик? – сказала она высоким голосом. – Ты приехал меня проведать или как?
– Все вместе, Лесь! А кстати, Вероника верно сказала: где кофе?
Олеся встала с колен Макса и быстро приготовила кофе. Мне она подала чашку, скорчив такую физиономию, что глоток кофе должен был непременно застрять в моем горле.
– А ты, Кир!
Она покачала головой.
– Ладно, я пойду собираться, – сказала Кира, скрестив руки на груди. – Ты не забыла, что у нас в десять вечеринка в клубе «Три короны». Там будут нужные люди, и мы не должны опаздывать.
Олеся повела плечами.
– Нет. Не забыла. У меня голова – не решето. И все, что касается профессиональных дел и карьеры, я прекрасно помню.
Кира ушла, а мы остались втроем. Возникла пауза.
– Я закурю… – сказала Олеся.
– Мы не против. Мы сами иногда смолим.
– Правда? – Олеся бросила на меня быстрый взгляд. – Ты куришь?
– Правда, – спокойно ответила я.
– Ты же никогда не любил курящих женщин? – Вопрос был адресован Максу. Она смотрела на него в упор.
– У Вероники умер муж, и она, естественно, в трансе.
– А…
Я скользнула взглядом по стене. На видном месте висела фотография красивой девушки с длинными золотисто-рыжими волосами. Чем-то она была похожа на Олесю.
– Моя сестра! – пояснила Олеся. – Она умерла, – добавила она после недолгого молчания.
Курила Олеся так, как будто бы за окном притаился папарацци, который был готов в любой момент словчить и щелкнуть ее для разворота глянцевого журнала. Сев на высокий барный табурет и cлегка отставив назад левую ногу – при этом в пикантном разрезе халата было видно упругое загорелое бедро, – Олеся пускала в воздух красивые колечки дыма, округляя пухлые губки.
– И о чем ты хотел меня спросить? – Она слегка крутанулась на барном стуле.
– Когда мы с тобой говорили в предыдущий раз по телефону, я тебе сказал, что хотел бы получить информацию о Керкозове. Ты упомянула, что была на его яхте и знакома с ним… – Макс замолчал.
Олеся смотрела на него, что-то взвешивая про себя.
– Говорила…
– Не могла бы немного развить свою мысль и рассказать все в деталях и подробностях.
– Могла бы. Но… не знаю, хочу это делать или нет.
– Лесь! – Макс развел руками. – Мы так не договаривались. Ты ж девушка душевная. А сейчас надо помочь этой даме.
– Если помогать, то тебе. Ты – мой старый друг. – Олеся навела на него сигарету. – Ты поясни, кому это надо. Ей или тебе?
Я хотела вмешаться и сказать, что мне не надо никакой информации, пусть она подавится ею, но Макс опередил меня:
– Больше нужно мне. Я веду специальное журналистское расследование.
– Не заливаешь? – Олеся потушила сигарету в блюдце и тряхнула волосами.
– К чему бы это?
– Вот и я о том. Ты у нас вечный жених. Перекати-поле. Сегодня здесь, завтра там. В каждом порту по невесте.
– И не говори! – Макс шутливо почесал голову. – В точку попала.
– Значит, говоришь, расследование?
– Да, Лесь! Очень важное и нужное. Меня за него премируют и выдвинут в дамки.
– Ясно… Тогда расскажу. Хотя, предупреждаю сразу, я тебе этого не говорила и с тобой не знакома. И разговора у нас никакого не было.
– Классика журналистского жанра. Мои источники информации останутся неопознанными. Можешь на этот счет не беспокоиться.
– Идет, – кивнула Олеся. – Но если есть возможность, лучше в это дело тебе не вляпываться, а то ноги не унесешь.
– Ты меня заинтриговала. А выпить чего-нибудь у тебя не найдется? Покрепче кофе.
– Найдется. Виски устроит?
– Вполне.
Светлый виски плескался в стеклянном бокале, и Макс неторопливо сделал первый глоток.
– Хороший, – пробормотал он.
– Плохих спиртных напитков не держим. Так вот, возвращаясь к Керкозову. Это страшный тип. У него собственная сеть девочек, которых он поставляет российским олигархам, приезжающим тусоваться на Лазурный Берег. Девочки все как на подбор. Вербуются с условием языками не трепать, вести себя тише воды. И максимум готовности на все. Ну, ты понимаешь… Бывает на один раз, бывает повтор и заход по второму и третьему кругу… По-разному. Он старается отбирать элитный материал. Красивых девочек, со своей фишкой. Но вообще он… старается учитывать вкусы клиентов. Они, конечно, разные. Но для того, чтобы материал полностью соответствовал заказчику, бывало, он исправлял его на месте. У него под рукой всегда был классный хирург-пластик. Из наших, русских. Ходят слухи, что у Керкозова здесь даже клиника есть. Вроде бы главный врач там француз. Но на самом деле оперирует тот, русский. Я его не видела, но говорят, в своей области почти гений.