Стоило за преступниками и Аней закрыться двери, как Давид потребовал:
— Развяжите меня!
Подруги кинулись к нему.
— Быстрее! — торопил их Давид. — Быстрее!
— Куда ты спешишь? Ведь мы должны вести себя благоразумно. Мы обещали.
— Мы да, а следователь, боюсь, что нет.
— Следователь? Так ты приехал со следователем?
— А то!
— С каким следователем?
— С моим.
— Но он был так настроен против тебя!
— А теперь мы с ним лучшие друзья.
— С чего бы это? — изумились подруги.
— Оказалось, что мой отец когда-то был дружен с отцом Надара — моего следователя. И когда моя мама узнала, чей сын ведет дело ее сына, она позвонила отцу моего следователя и рассказала ему про меня.
— И что? Тебя сразу же освободили? Совсем?
— Нет, не совсем. Но по крайней мере отпустили под подписку о невыезде. И чтобы извиниться, следователь привез меня домой лично.
Удивительное дело, но подруги вообще-то не удивились. Для Грузии такие вещи вполне обычны. Многое тут делалось или за взятку, или по знакомству. Тем более, что улики против Давида были лишь косвенные. Держать же сына друга своего отца в камере только по одному подозрению, это и себе дороже.
— И где сейчас твой следователь?
— Как где? На улице. Ждет, когда я его позову.
Давая эти пояснения, Давид энергично освобождался от веревок. При этом он больше мешал подругам, чем помогал им, затягивая только что распущенные узлы.
— Стой ты спокойно! Не крутись! — сердилась Кира.
А Леся задумчиво произнесла:
— Что может поделать твой следователь, если у преступников в руках заложница?
Давид замер.
— Аня! Господи, этот тип может запросто ее убить!
— Нет. Он тебе обещал.
— Как можно верить убийце! Господи, да снимите же вы с меня эти веревки!
И судорожно дернувшись, Давид наконец освободился.
— Уф! Теперь за подмогой.
Он выскочил на улицу. Подруги за ним. Разумеется, машины Давида, которой воспользовался Робин, нигде не было видно. Зато стояла машина следователя. И Давид подскочил к ней.
— Ты видел мужика с двумя женщинами, типа, который минуту назад вышел из моего дома?
— Это было пять минут назад, — педантично поправил его следователь.
— Пять, десять. Какая разница! Это был преступник!
Следователь разинул рот.
— Он взял в заложницы мою жену! — воскликнул Давид. — И сбежал!
Следователь с трудом вернул челюсть на место. Судорожно сглотнул и пробормотал:
— А вторая женщина? Она кто такая?
Подскочившая сзади Леся воскликнула:
— Она тоже преступница! На ее совести целых три трупа!
— Не может быть! — усомнился следователь. — Такая молодая и симпатичная!
— Что вы сомневаетесь! Она сама нам призналась!
— Просто не верится, — все еще колебался следователь.
— Она убила Сандрика, чтобы у тети Изольды не было наследников, кроме нее.
— Потом убила дядю Нико.
— Потому что нервишки сдали.
— А потом убила и тетю Изольду.
— Чтобы побыстрее заполучить ее денежки!
Следователь был поражен до глубины души.
— Такая симпатичная молодая девушка! Ей бы о любви думать, а она… И куда только катится наш мир?!
Давид скрипнул зубами.
— Так ты будешь философствовать или спасать мою жену?
— Да, да, — заторопился следователь. — Надо объявить план «Перехват».
— Ага! Самый верный способ, чтобы Аня уцелела! Едва Робин обнаружит, что за ним погоня, он убьет свою заложницу.
Но следователь считал иначе. Заложницу Робин будет беречь пуще зеницы ока. Ведь она у него одна. Второй нет и взять ему ее негде.
— В любом случае без помощи специалистов нам их не схватить, — решил следователь и взял в руки рацию.
Это утро в тихом поселке Горская никто бы не решился назвать тихим. Весь поселок возбужденно гудел, передавая из уст в уста страшную новость. Мужчины не пошли на работу. А женщины, перебегая из дома в дом, рассказывали одно и то же. Двое их односельчан стали преступниками. Похитили Аню — жену Давида и мать двух его мальчиков. И теперь убьют и ее, если за ними вздумают снарядить погоню.
В такое невозможно было поверить. Многие и не верили. Например, жена Робина — Сонна твердо стояла на своем: ее муж просто решил закрутить очередной романчик.
— Только я удивлена, что этот кобель выбрал Тамару и Аню. Зачем ему сразу две? Да еще замужние?
И эта дура так и стояла на своем, несмотря на десятки полицейских, наводнивших Горскую. Зачем они сюда приехали, никто не понимал. Ведь преступники были уже далеко. Где? Вот этого, к сожалению, не знал никто. Преступников искали по всей стране. Но нашли лишь брошенную машину Давида.
Машина стояла на окраине Тбилиси. И куда делся водитель, а также две следующие с ним женщины, никто не мог сказать. Давид поседел буквально на глазах. Но что он мог? Искать Робина и его пленницу? Где искать? Как искать? Поэтому Давид сидел дома и ждал новостей, молясь, чтобы они оказались хорошими.
Так прошел день. Поиски продолжались.
Прошла ночь. Поиски преступников и их заложниц все еще не привели ни к каким результатам.
И только на следующее утро в доме Давида раздался телефонный звонок.
— Мы нашли одну женщину, — произнес следователь.
— Она жива?!
Следователь молчал.
— Это… Это Аня? — дрогнувшим голосом спросил Давид.
— Нет, нет! Ваша жена пока что не найдена.
— Значит… Значит, Тамара?
— Да. Она мертва. Травма головы, несовместимая с жизнью.
Теперь ожидание стало и вовсе невыносимым. Подруги не знали, чем утешить бедного Давида. Они и сами прекрасно понимали, если уж Робин решил избавиться от беззаветно преданной ему Тамары, то Аньке и вовсе рассчитывать на его милосердие не приходится.
— Если только он причинит ей вред, я найду его и убью, — рычал Давид. — Клянусь! Я так и сделаю! Продам дом, продам все! Но найду этого урода!
До самого вечера Давид мерил свой дом шагами. Кидался к телефону, словно тигр на добычу. Но никаких известий не поступало. Подруги уже не знали, хорошо это или плохо. В данной ситуации новости могли означать только одно. И они молча ждали и страшились неизбежной развязки.