Старушка немного помялась, а потом все же ответила:
– Женщины его содержали.
– Да вы что?!
– Вот вам и что! – весело ответила старушка. – Думаете, от кого Ваньке мужское обаяние досталось? От отца! Ванька еще что! А я помню, Петр в молодости был таким повесой! Стоило ему на какую девку поглядеть – все! Можно было считать, что она уже с ним пошла и деток ему нарожала.
– Удивительно. Нам он таким донжуаном не показался.
– Стар стал, – вздохнула старушка. – Головой ослабел совсем. А насчет документов… Если подписать чего надо, так вы оставьте бумаги мне. А я Ване их передам.
– Не можем. Лучше нам телефон Удавленникова-младшего. Или адрес.
– Адрес не дам! – отрезала старушка. – Мало ли что… А телефон… Отчего же не дать. Пишите.
Удав звонку подруг не обрадовался. Даже поначалу не хотел с ними совсем говорить. Но имя следователя Пятакова сделало свое дело. Удав заинтересованно замолчал и выслушал предложение подруг.
– Другими словами, вы тоже думаете, что преступник не оставит меня в покое? – тоскливо осведомился он.
– Смерь Кирилла была досадной случайностью. В планы преступника она никак не входила.
– Но ведь я был с ним знаком.
– Шапочно. И тебе его смерть особого горя не доставила. Ведь верно?
– Конечно. Плевать я хотел на этого слизняка!
– Вот! А негодяю необходимо, чтобы ты помучился. Страдал и мучился точно так же, как он сам, когда погиб его любимый человек.
– Это Клестов, что ли? Это из-за него вся эта свистопляска?
– Да.
– Значит, я верно догадался, – пробормотал Удав. – Когда вы мне сказали про льва, шакала и удава, меня словно по голове стукнуло. Но нет, думаю, чертовщина какая-то. Не может такого быть. Кому сказать, засмеют.
– А теперь почему не смеешься?
– Так это… Не смешно мне теперь. За близких своих боюсь. И не знаешь, кого защищать в первую очередь. Кого этот ненормальный выберет себе в жертву? Батю? Татьяну? Кешика?
– Татьяна и Кешик – это кто?
– Татьяна – это моя женщина. Она мой самый верный и надежный друг.
– А Кешик?
– Брат. Мы с ним очень дружны. Так что он тоже мой друг.
– А больше друзей у тебя нету?
– Нету. А на фига они мне сдались? Раньше, в юности были какие-то кореша. Но со временем подрастерял я своих друзей. Теперь по большей части и не знаю, где они и что они. Смерти им не желаю. Но убьют их, убиваться по ним особенно не стану.
– А из-за Татьяны, отца и Кешика станешь? Верно?
– Ясное дело. Они же моя семья!
Подруги переглянулись. Итак, кто-то из этих троих. Но как определить, кого именно выберет злодей?
– Я вот все думаю над одной вещью, – задумчиво произнесла Мариша. – Откуда этот мерзавец узнавал, кого именно ему нужно убить? Ведь у Льва Зосимовича полно и других боевых товарищей и хороших сослуживцев. Он с ними дружил и общался. А вот с Сергеевым он, наоборот, не так уж часто общался. Но убийца выбрал именно того, чья смерть причинит Льву наибольшую боль. Этого Сергеева.
– И не говори! – подхватила мысль подруги Инна. – А этот Горбунов! Он и вовсе приехал из другого города.
– Откуда же убийца узнал, что у Шакала есть давний и очень близкий друг из детского дома? – удивленно спросил у подруг Удав.
– Откуда-то знал!
– А это значит…
– Значит то, что убийца либо сам следил за вами тремя, либо нанял какого-то человека, чтобы тот следил за вами.
– И кто он? – пожал плечами Удав. – Кто этот человек?
– А ты вспомни, кто возле тебя крутился в последнее время? С кем ты откровенничал?
– Ни с кем. И никого постороннего возле меня не крутилось. Все те люди, с кем я общался и раньше.
И сколько подруги ни бились, Удав так и не смог припомнить ничего подозрительного.
– Придется обратиться за помощью ко Льву Зосимовичу. И к этому Шакалу.
– Мы даже не знаем, где его искать.
– Лев Зосимович нам в этом поможет. Хотя он и в отставке, но у него наверняка сохранились связи в той колонии, где он служил последнее время.
Инна сказала это так уверенно, что ни у кого и мысли не возникло, что это может быть не так.
Лев Зосимович все еще находился в больнице.
– Ему уже лучше, – сказала его жена. – Но врачи все же настаивают, чтобы он побыл еще у них под наблюдением.
– А навестить его можно?
– Отчего же нельзя. Навестите, конечно. Сейчас объясню вам, как его найти.
И женщина продиктовала подругам адрес больницы и номер палаты, в которой лежал Лев Зосимович. Мужчина визиту девушек очень обрадовался. Принял у них из рук сумку с соками и фруктами и сказал:
– А я все лежу да про наше с вами дело думаю. Ведь откуда этот подлец мог знать, что Петр для меня так много значит?
Подруги обрадованно переглянулись. Им даже не придется ничего объяснять Льву Зосимовичу! Мужчина и сам догадался. Все-таки приятно иметь дело с умными людьми.
– Это же получается, – продолжал Лев Зосимович, – что этот мерзавец в самый мой потаенный уголок жизни проник. А как? Кто его туда пустил? Уж точно не я! Я с кем попало сокровенным делиться не приучен.
– И мы об этом же подумали! И привели с собой Удава.
– Удава?
– Ну, того любвеобильного типа, очаровавшего повариху у вас в колонии.
– Помню шельму, – усмехнулся Лев Зосимович. – Все такой же ходок до женского пола?
– Успокоился. Встретил свою любовь и успокоился. Можно его позвать?
– Зовите. Сопоставим с ним все недавно происшедшие события. Глядишь, и в самом деле вычислим мерзавца.
Однако даже совместных усилий Удава и Льва Зосимовича не хватило, чтобы вычислить в их окружении стукача.
– Остается только одно…
– Что?
– Нам нужно найти третьего, – твердо произнесла Инна. – Этого Шакала.
– Но я не помню имени этого человека.
– Сергей Хаповец его зовут, – подсказал Удав.
Так вот кто этот Сергей Хаповец! Шакал!
Лев Зосимович задумался:
– Хм, ну раз так, то думаю, будет совсем не трудно найти этого человека. Сейчас я позвоню одному человеку… Думаю, что уже через час, максимум через два часа, у нас будут координаты этого Шакала.
Звонок другу возымел действие. Бывший вольнонаемный Сергей Хаповец проживал ныне в Питере. И не где-нибудь, а в престижнейшей его части – на Васильевском острове. Впрочем, дом его был обычным домом старой постройки. Грязный и отчаянно нуждающийся в капитальном ремонте.