Личные письма и в самом деле оказались очень личными. Судя по всему, они приходили от двух или даже трех разных женщин. Но все эти женщины почему-то вели весьма фривольную переписку с Андреем Васильевичем. Чего стоил хотя бы один перл: «Жду не дождусь, когда придет вечер, ты придешь ко мне и сразу же у порога начнешь раздевать меня. О, мой тигр! Я уже сейчас вся пылаю лишь от одной мысли, как твои губы…»
Но насладиться этим опусом подругам помешал звонок в дверь.
— Черт! — нервно подскочили на месте Мариша с Юлей.
Что касается Артема, то он побледнел как полотно и явно вознамерился хлопнуться в обморок.
— Кто там еще приперся? — недовольно прошипела Мариша. — Кого черт принес?
Они с Юлькой на цыпочках прокрались к входной двери, оставив полумертвого от страха Артема в комнате. Парень так перетрусил, что был не в силах сделать даже шаг. Заглянув по очереди в глазок, подруги увидели, что на площадке стоит холеная дамочка лет тридцати восьми—сорока. Волосы у нее были выкрашены в несколько цветов, начиная от темно-фиолетового и кончая нежно-розовым, почти белым. Одета была дама несколько экстравагантно. Белоснежная короткая пелеринка из песца, почти полное отсутствие юбки, а на ногах высокие лакированные розовые сапоги, украшенные стразами. И к ним такая же сумочка. Правую руку дамочка держала на звонке и не думала ее опускать.
— Если она не перестанет звонить, то наш фантаст-сказочник точно проснется, — испугалась Юлька.
Но, судя по выражению лица гостьи, настроена она была весьма решительно. И отпускать палец со звонка не собиралась.
— Может быть, соседи не выдержат, — взмолилась Мариша.
И точно! Не успела она вымолвить эту фразу, как соседняя дверь распахнулась, и раздался скрипучий сварливый женский голос:
— Ну что вы трезвоните! Если не открывает, значит, ушел! Что вы безобразничаете!
— Молчи, старая дура! — безапелляционно заявила ей разноцветная дама. — Мой любовник, хочу звоню, хочу не звоню! А хочу, так и вовсе голым заставлю его по дому бегать.
— Тьфу! — с омерзением сплюнула соседка и закрыла поспешно дверь.
— Андрей, открывай! — заорала крашеная. — Открывай! Это я — Лара. Я знаю, что ты дома. Я видела у тебя в окнах свет! Открывай, а то хуже будет! Ты что там, не один? Открывай, мерзавец! Я твоей падле все волосья повыдеру!
И звонок снова оглушительно зазвенел на всю квартиру.
— Вот черт! Приперлась на нашу голову! — возмутилась Мариша. — Кто ее звал?
— Ох, не знаю! — смутилась Юлька, припоминая, что вроде бы сегодня вечером Андрей Васильевич к себе гостей не ждал, а, напротив, намыливался ехать к какой-то Миле.
В связи с этим в голове Юльки промелькнула какая-то мысль. Но она не успела ее додумать. Потому что в прихожую ввалился бледный Артем.
— Выпустите меня! — прошептал он. — Я не хочу в тюрьму!
— Уберите этого идиота! — шепотом разозлилась Юлька. — Кто тут говорит о тюрьме? Сейчас эта крашеная дура уберется отсюда, и мы все выйдем. Иди водички пока попей. Нервы успокой.
Артем уковылял обратно в столовую, а подруги принялись ждать, когда разноцветная дама угомонится. Она и в самом деле стала уставать. И подруги уже готовились торжествовать, как вдруг раздался шум лифта и на этаж вышла еще одна женщина. Эта была полной противоположностью Ларе с ее розовыми волосами и сиреневыми губами.
Новая женщина была чуть старше сорока. И выглядела подчеркнуто элегантно. Никаких ярких, а тем более, боже упаси, вызывающих красок ни в одежде, ни в макияже. Густые темные волосы были гладко забраны назад и стянуты в хвост. На новенькой была такая длинная шуба из какого-то темного меха, что сразу становилось ясно: в такой шубейке пешком по зимнему месиву из снега, соли и грязи ходить не будешь. Роскошные темные глаза были умело подведены и казались еще больше. А в руках незнакомки была маленькая замшевая сумочка.
Дама с разноцветными волосами злобно зыркнула на новую гостью и загородила собой дверь.
— Дорогая, позвольте мне пройти, — мелодично пропела незнакомка. — У меня небольшое, но срочное дело к хозяину этой квартиры. Так что потрудитесь отирать стены где-нибудь в другом месте.
— Как же! — рявкнула разноцветная. — Убирайся, откуда пришла! Я тут первая!
— Дорогая, что за нелепые счеты? — повела бровью незнакомка. — Я пришла в гости к своему другу. Позвольте же мне пройти.
— Ну, попробуй! — неожиданно отступила крашеная.
Несколько удивленная ее уступчивостью, новенькая нажала на кнопку звонка и пропела:
— Андрей Васильевич, это Мила. Откройте, пожалуйста.
При этом руку от звонка она не отпускала.
— Новое дело! — расстроилась Мариша. — Теперь эта выдра со свежими силами тут звонок обрывать будет.
— Андрей Васильевич, вам плохо? Вызвать врача?
— Чего это ему плохо? — не сдержалась и хмыкнула вульгарная Лара. — Очень ему даже хорошо. С какой-нибудь шлюхой в постели кувыркается.
— Что вы несете?! — высокомерно глянула на нее Мила. — Я разговаривала с ним около часа назад. Он пожаловался мне, что неважно себя чувствует. Возможно, у него случился приступ!
— Знаю я, какой у него приступ! — фыркнула Лара, но уже менее агрессивно, похоже, она сообразила, что они с соперницей находятся в равном положении.
Со своей стороны Мила тоже испытывала сложные чувства. Но явно собиралась разобраться в ситуации до конца.
— Все! — простонала Юлька. — Нам конец! Сейчас эти две стервы объединятся и взломают дверь.
Мариша не произнесла ни слова. Она просто выразительно смотрела на дальнюю комнату, где храпел хозяин квартиры.
— Сколько он будет спать? — шепотом спросила у Мариши Юлька, имея в виду Андрея Васильевича.
— Откуда я знаю? — раздраженно пожала та плечами, впрочем, ответив тоже тихим шепотом.
— Здрасьте! — растерялась Юлька. — Ты же дала мне это снотворное и утверждала, что оно очень сильное.
— Мне так сказали, — несколько смущенно призналась Мариша.
— Значит, сама ты его никогда не принимала? Ты же сказала, что пила его!
— Не хватало еще всякой дрянью свой организм травить! — вспыхнула Мариша. — Когда мне не спится, я берусь за какое-нибудь дело. И мигом засыпаю.
— Мариша! — угрожающе насупилась Юлька. — Как ты посмела послать меня к этому Андрею Васильевичу, сунув снотворное, в котором ты даже не была уверена на все сто, а?
— Все же кончилось хорошо! Не понимаю, чего ты кипятишься!
— А я тебе скажу, чего я…
Но договорить Юлька не успела, потому что в дверь снова заколотили. По производимому шуму можно было заключить, что Мила с Ларой в конце концов заключили временное перемирие.