Девочку тоже звали Аней. И платили ее родители частной няне совсем неплохо. Потом Анечка выросла, и няня ей больше не потребовалась. Пришлось Анне Семеновне искать новое место. На этот раз она обратилась в солидное агентство, которое и подыскало ей дом Бритого, где как раз сходила с ума среди подгузников, рожков и ползунков бедная Инна.
Для всех появление в доме Анны Семеновны было равносильно чуду. Инна поняла, что ее поездка на казенном транспорте в сумасшедший дом откладывается на неопределенное время. Бритый смог спать, не накрываясь тремя подушками и не затыкая уши ватой. А маленький Степка из крикливого и тощего ребенка превратился в весело гукающего розового малыша, а потом и бойко топающего по квартире проказника. Теперь это был вполне самостоятельный мальчик, воспитанный и даже временами слушающийся маму. Но тем не менее все серьезные мероприятия, как-то: еда и принятие ванны — он по-прежнему предпочитал проводить в обществе няни, а вовсе не Инны. Таким образом, Инна могла вести практически тот же образ жизни, который вела до появления у них в семье маленького ребенка. То есть шляться по магазинам, встречаться с подругами и влипать в неприятности.
— И угораздило меня поддаться на твои уговоры и потащить Степку сегодня в дельфинарий, — с досадой произнесла Инна, когда они с Маришей уже почти доехали до места. — Знала же, что стоит тебе куда-то поехать, жди кошмарной истории.
Мариша миролюбиво покосилась на Инну и заметила ей в ответ:
— Ты, милая моя, просто голодная, вот и ворчишь.
Диета, на которую ты села вместе со мной, плохо сказывается на твоем характере. А в истории ты влипаешь ничуть не реже меня. Так что ты напраслину на меня не гони.
Инна надулась. Но что возразить подруге, не нашлась. Оба заявления Мариши были более чем справедливы. Осознав этот факт, Инна перестала дуться на подругу и сказала:
— Ладно, ты победила, давай сначала перекусим в кафе, а потом пойдем общаться с родными Толика.
— Заметь, это не я предложила! — радостно воскликнула Мариша. — Значит, с нашей яблочно-кефирной диетой покончено?
— Будем считать, что мы ее отложили до окончания расследования, — ответила Инна, чувствуя, как при мысли о сочном, в меру поджаренном куске свежей вырезки с острым соусом и с ожерельем из ломтиков свежих красных помидоров у нее во рту скапливается слюна, а в голове появляются дельные мысли.
Мариша больше ничего не стала говорить. Но так резко вывернула руль, уйдя прямо из второй полосы под носом у обалдевшего водителя маршрутки к тротуару, где на доме висела вывеска кафе-ресторана «Звезда шерифа», что все стало ясно и без слов. В зад «Газели» немедленно уперлась белая «девятка», водитель которой тоже не привык, чтобы парковались прямо с середины дороги. «Газель» и «девятку» разделяло расстояние не толще конского волоска. Не обратив внимания на проклятия, которые неслись им вслед, подруги быстро выскочили из машины и юркнули в ресторан. На их счастье, тут было несколько свободных столиков. И не успели они плюхнуться за один из них, как к девушкам тут же подскочил официант.
— Добрый день, вот меню, — сообщил он, пытаясь вручить девушкам две папки.
— Не надо, — махнула рукой Мариша. — Дайте мяса.
— Мяса? — слегка опешил официант. — Какого мяса?
— Только не говорите мне, что у вас вегетарианская кухня, — умоляюще закатила глаза Мариша. — Я просто умру.
— Да, мяса, — замямлил официант. — Конечно.
У нас большой выбор.
— Вот и тащите! — распорядилась Мариша.
— Но какого? — жалобно простонал парень. — Хотя бы назовите сорт. Телятина, свинина, баранина?
— Мне жареный свиной эскалоп с картошкой фри и свежими овощами! — выпалила Мариша. — И моей подруге то же самое. И уберите ваше меню. Не хочу я его смотреть. Мы с подругой вообще сидим на диете!
Так что не искушайте!
— Ну да, конечно, — покорно согласился с ней совсем обалдевший официант. — А пить вы будете?
— Молодой человек! — возмутилась Мариша. — Почему же мы не будем пить? Вы что, считаете, если девушка сидит на диете, то ей уже и пить нельзя? Несите мне сок.
— А мне вина, — пискнула Инна. — Красного. И захватите бокал побольше.
Официант кротко кивнул и помчался выполнять заказ. Неизвестно, что он сказал поварам, но мясо подругам приготовили молниеносно. Не успели они еще и глазом моргнуть, как перед ними дымилась и источала аромат замечательная еда.
— Да! — удовлетворенно выдохнула Мариша, запуская нож и вилку в свой кусок. — Это тебе не морковка с вареной капустой.
Инна ничего не ответила. Ей было некогда. Она в упоении жевала. Не успели подруги оглянуться, как с их едой было покончено. В некотором недоумении Мариша сначала посмотрела в свою тарелку, потом перевела взгляд на тарелку Инны, которая совершенно не нуждалась в мытье, так старательно подруга подобрала с нее последние крошки и капли подливки.
— Неужели уже все кончилось? — расстроилась Мариша.
— Можно заказать еще, — предложила Инна, жадно дожевывая корочку белого хлебца.
Мариша мысленно подсчитала, сколько же калорий они с Инной сожрали всего за несколько минут на двоих, и содрогнулась.
— Нет уж! — решительно сказала она. — Пора и за дело!
Пока Инна допивала вино, Мариша позвала официанта и расплатилась, оставив щедрые чаевые и не поскупившись на лестный отзыв о самом ресторане и обслуживании. Мариша, только что слопавшая большую тарелку вкусной еды, кардинально отличалась от Мариши голодной. Оставив официанта в полном недоумении, подруги вышли на улицу и сыто зажмурились. Весеннее солнышко пригревало.
— Сейчас бы подремать чуток, — лениво пробормотала Инна.
— Вот найдем убийцу Ленки и ее дельфина, тогда и выспимся, — ответила Мариша.
Инна только вздохнула. Стряхнув с себя сытое оцепенение, подруги направились через дорогу, где и находился дом, в котором жили родные Толи. Это была типичная «хрущевка» с грязным, давно не метенным подъездом и лестницей, которая уже и забыла, когда по ней в последний раз елозили влажной тряпкой. Поднявшись на третий этаж, подруги позвонили в нужную им квартиру.
— Хто там? — спросил зычный женский голос.
— Мы бы хотели поговорить с Толей, — сказала Мариша. — Он дома?
— Нет ево! — радостно сообщили им, и дверь распахнулась.
На пороге стояла упитанная краснощекая бабенка лет сорока — сорока пяти. Более чем пышный бюст дамы был затянут в слишком тесный для него лифчик и выпирал из него, словно перебродившее тесто из кастрюли.
— А вы кто? — удивилась Мариша.
— Так я тетенька евойная! — сообщила ей женщина и кивнула. — В хости мы к ним приехавши. А Толика вашехо нетути! Да и чаво вы, девки, к ему ходите? У Толика невеста есть. Иль не знали?