— Чего они ждут? — задала интересовавший нас всех вопрос Ася.
— Наверное, что мы заснем, — предложила я версию.
— Да, вечным сном, — сказал Петя.
— Почему ты так плохо о них думаешь? Может быть, это усыпляющий газ.
— Ты себя чувствуешь хоть немного сонной? Ведь мы все вдохнули его, но спать не хочется, зато тошнит и голова раскалывается, — сказала Ася, — значит, это ядовитый газ. И еще мне кажется, что эти двое не будут использовать какое-то там снотворное.
— Но ведь им же захочется допросить нас, а как допросить труп?
— Не думаю, что у них осталось время для допроса. Им надо очень спешить. Скоро здесь будут органы, потому что такую пальбу невозможно не заметить. А потому дышите глубже свежим воздухом, и, может быть, мы выживем. Только свет не зажигайте, а то они еще чего-нибудь сюда бросят, — сказала Ася, начисто забыв про то, что свет был вырублен еще в начале битвы.
Нам вовсе не улыбалась перспектива быть забросанными газовыми гранатами именно теперь, когда появилась надежда на спасение, и мы на всякий случай замолчали.
В то время пока мы вели оборонительную войну с противником, Юлька претерпела все мыслимые унижения и оскорбления от работника ГАИ и водителя разбитой машины и была полна боевого задора и желания как-то разрядиться. Ехать домой с этой целью ей показалось утомительным. За время скандала на проезжей части у Юльки из головы вылетело, зачем она тут находилась. И теперь, когда она перебирала в уме своих знакомых, которые жили поблизости и с которыми она могла бы выпустить пар и отвести душу, она вспомнила, кто, собственно, виноват в ее бедах, кроме нее самой.
«Дашенька, — злорадно вспомнила Юлька про меня и обрадовалась своей находчивости, — вот ей-то я и расскажу о своем приключении. Она обязательно меня поймет, а если и не поймет, то все равно будет обязана выслушать. Ведь не далее чем несколько дней назад она сама вывалила на меня схожую историю, и я ее проглотила».
И она принялась вспоминать, что же ей рассказывала Даша тогда, а заодно что же она рассказывала ей сегодня. За этими воспоминаниями она дошла до требуемой квартиры, но никого в ней не было. Только поблизости бродил молодой человек в сильном расстройстве чувств, но Юлька была незнакома с Русланом и не признала его, а поэтому не могла разделить с ним его грусть. Она уже приготовилась уйти, но на лестнице затопали тяжелые шаги, и появился симпатичный молодой человек лет 30, блондин. Юлька была сама не своя от светленьких и осталась, чтобы посмотреть, что будет делать светленький. К ее изумлению, он принялся звонить в дверь Даши. Юлька возликовала от такого великолепного шанса, который, ясное дело, был предоставлен ей самой судьбой специально для того, чтобы она, Юля, познакомилась с блондином, и она спросила его:
— Вам нужна Даша?
Блондин вздрогнул и обернулся к ней, показав при этом открытое и миловидное лицо. Впрочем, лицо дело десятое, а вот фигуру его Юля рассмотрела в подробностях, и она пришлась ей по вкусу. Подтянутая и спортивная.
— Да. А вы знаете, где она? — удивился блондин.
— А позвольте узнать, кто вы такой?
— Капитан милиции Степанов, — браво отрапортовал блондин.
Юля почувствовала, что ее воодушевление исчезает, как воздух из проткнутого воздушного шарика.
— А-а, — протянула она, — а я ее подруга. — После этих слов она приготовилась линять, но не тут-то было.
Степанов, почуяв новый след, вцепился в нее мертвой хваткой. Молодой грустный человек, который безучастно слонялся по площадке до этого, вдруг потерял свою пассивность и тоже метнулся к Юльке, которая теперь оказалась зажатой между двумя мужчинами и была не в восторге от этого соседства.
— Говори, где они? — почти прорычал печальный лестничный человек.
— Замолчите, Руслан, — сказал Степанов, — не пугайте девушку. Она нам и так расскажет все, что знает. Правда?
И Юля правдиво поведала все, что она знала. В итоге она осталась в обществе нестабильного молодого человека, что ее не обрадовало, потому что он был, во-первых, брюнет, а во-вторых, все время рассказывал ей про свою полоумную жену, которая постоянно пропадает где-то ночами и днями и не выполняет ни одну из супружеских обязанностей уже много дней, а еще иногда бьет его. Но он любит ее по-прежнему, и в этом драма всей его жизни.
Степанов же исчез из их поля зрения очень быстро, сказав, что мчится в Озерки спасать Дашу и Наташу, но не взял с собой ни Юлю, которая не выказывала такого желания, ни Руслана, который выказывал, но довольно меланхолично.
А у нас царило затишье. Бандиты, видимо, решили, что они нас уже достаточно потравили и теперь мы неопасны. Потому что в пустующей комнате вспыхнул свет и раздались шаги. Голосов слышно не было. Какие могут быть разговоры в противогазах?! Хотя от этих гадов всего можно было ожидать, возможно, что у них и противогазы с вмонтированной рацией. Шагов было много, и все они почему-то с непонятным упорством приближались к комнате, где мы спрятались. Такая их мстительность меня неприятно поразила. Получили же свое оружие и шли бы себе. Зачем тратить время на нас? Крови нашей жаждут, черти.
Мы затаились как мыши и вовсе перестали дышать. Это не помогло. В дверь застучали чем-то очень тяжелым, и она стала угрожающе подаваться. Дерево трещало, петли в любой момент могли вылететь из пазов, замок на двери явно доживал свои последние секунды. Еще пара усилий, и они смогут вломиться к нам и расстрелять нас в упор практически без помех. И тут дом содрогнулся от мощного взрыва, который вышиб все оставшиеся стекла на окнах и дверцах сервантов. Взрывной волной окончательно вышибло дверь, которая в полете чуть не снесла голову Амелину, и его спасло только то, что он по счастливой для него случайности в этот момент пригнулся, так как его не ко времени стало тошнить прямо на роскошный хозяйский ковер.
Последняя мысль, теплившаяся в мозгу перед тем, как я вырубилась, была наполнена сочувствием к хозяину этого дома. После этого я погрузилась на недолгое время в теплую темноту, которая заполнила меня полным безразличием к чьим бы то ни было неприятностям.
А снаружи разгорался самый настоящий бой. Взрывались гранаты, стрекотало оружие, падали люди в масках и люди в жилетах. Вечернее небо окрасилось в оранжевые тона от взрывов. На наших врагов шло наступление по всем правилам боя. Не помогли им их хваленые специалисты, и арсеналом им не удалось попользоваться, не до того им было.
С воем подкатывали неведомо откуда взявшиеся милицейские машины, и из них высыпались люди, которые сразу вступали в схватку. Над полем боя раздавались команды, и голос из репродуктора, временами заглушавшийся взрывами, рекомендовал сдаться и не усугублять вины. Бандиты догадывались, что усугубить свое положение они уже не смогут ничем, и сражались с отчаянием. Но их участь была решена с момента взрыва, прогремевшего в самом сердце их укрепления, унесшего многих их людей и сделавшего неприступным арсенал. Ящики с оружием завалило обломками мебели, стен, потолка, и, чтобы добраться до них, не было ни времени, ни людей.