— Кто там? — скучающе осведомилась она. — Хьюг? — И, не дождавшись ответа, снова спросила:
— Линнет?
— Нет, это я, Делла.
Корделла вскочила как ошпаренная, с лица медленно сбежала краска.
— Бренна… я…
— Что именно? — резко оборвала ее Бренна, подходя ближе. — Начнешь просить прощения? Хочешь покаяться в том, что я опозорилась перед мужчиной из-за твоего вранья? — Бренна, подбоченившись, яростно сверкая глазами, встала перед Корделлой. — Почему ты лгала насчет того, что происходит между мужчиной и женщиной?
— Потому что ты заслужила это! — Щеки Корделлы ярко вспыхнули.
— Но чем?! Какое зло я причинила, чтобы ты решилась так жестоко отомстить? Я хочу знать ответ, Корделла, прежде чем достойно наказать тебя!
Корделла снова побледнела, но все-таки попыталась оправдаться:
— Дунстан хотел тебя, а ты даже не понимала этого.
— Дунстан?! — нахмурилась Бренна. — Какой вздор! Он был твоим мужем.
— Вот именно, моим! — злобно взвизгнула Корделла. — Но он домогался тебя, и, знай ты правду, могла бы положить этому конец Ты же была слишком поглощена тем, что пыталась показать себя достойной гордости твоего отца, и не заботилась о чувствах других.
— "Но если ты говоришь правду, почему не рассказала мне? Знала ведь, что я не хотела ни одного мужчину, не говоря уж о Дунстане.
— Но как я могла признаться тебе или кому-то еще, что не смогла удержать любовь мужа?
— И поэтому заставила меня пережить кошмар наяву? Думала, что первым будет муж, но страшнее всего, что на его месте оказался враг, взявший меня силой! И дело не в том, что произошло и что я испытала! Впервые в жизни мужество покинуло меня, и я струсила, струсила, как цыпленок перед ножом кухарки!
— Я рада, что тебе пришлось хоть немного страдать, потому что я испытывала бесконечные муки из-за тебя!
Во взгляде Бренны молнией блеснула свирепая ярость. Размахнувшись, она отвесила Корделле звонкую пощечину и, пока та пыталась прийти в себя, выхватила кинжал.
— Не мне осуждать тебя за раненую гордость, Делла! Будь у тебя хоть немного разума, ты бы поняла это. Жаль, что я не встретила тебя сразу после той ночи, когда викинг впервые овладел мною! Вонзила бы клинок в твое черное сердце! Но не думай, что тебе удастся отделаться и на этот раз!
Корделла не веря глазам уставилась на кинжал в руке Бренны:
— И ты осмелишься убить беременную женщину?
— Ты правду говоришь, Делла? — Бренна мгновенно отпрянула.
— Линнет знает. Спроси ее, если не веришь. Бренна не рассчитывала на такое. Она, конечно, не собиралась убивать сестру, поскольку в своей внезапно обретенной любви к Гаррику смогла найти в собственной душе великодушие и способность прощать. Но все же хотела напугать Корделлу, чтобы как следует проучить. Теперь же оставались лишь угрозы — угрозы, которые она никогда не приведет в исполнение.
— Ты слишком постаралась испортить мне жизнь, Делла. И если еще раз вздумаешь сыграть со мной подобную шутку, придется позабыть о том, что я христианка, и пронзить клинком твое лживое сердце. Я не посмотрю даже на ребенка!
Пока Бренна вкладывала кинжал в ножны, Корделла, успела обрести мужество.
— Ты не запугаешь меня, Бренна Кармахем! — ехидно ухмыльнулась она. — Хьюг защитит меня! И ты дорого заплатишь за то, что хотела сделать со мной сегодня!
— Неужели желание отомстить стоит твоей жизни, сестричка? — зловеще прошипела Бренна, прежде чем повернуться и вылететь из комнаты.
Бренна была в бешенстве. Свидание с сестрой закончилось совсем не так, как она ожидала. Просто невозможно поверить в столь бесконечную наглость Корделлы! Нет, она отречется от сводной сестры и никогда больше не увидит эту лживую ведьму! Конечно, единственная пощечина вряд ли может считаться достойным наказанием, но придется довольствоваться и этим.
Красный туман больше не освещал небо. Стояла почти непроглядная тьма, пока Бренна спешила назад, в дом Ансельма. Теперь она жалела, что была так резка с теткой, и, войдя в холл, огляделась, чтобы отыскать ее и попросить прощения. Но той нигде не было видно, поэтому девушка пробралась к тому месту, где сидел Гарри к.
Стоило Бренне опуститься на скамью рядом с ним, как ее смущение возросло вдвое. Множество глаз с любопытством уставились на нее, но взгляд Гаррика был самым настойчивым.
— Ты видела сестру?
— Видела.
— Надеюсь, она здорова?
— Ждет ребенка, — раздраженно огрызнулась Бренна, но тут же пожалела о собственной грубости.
— Но она здорова? — настаивал викинг.
— Когда я уходила, была жива и невредима, — пожала плечами Бренна, слишком занятая собственными мыслями, чтобы обращать внимание на его тревогу. Только теперь, осознав свои чувства к Гаррику, она по-иному взглянула на него. Заметив, что ему явно не по себе, она невольно задала себе вопрос, в чем причина, и решила каким-то образом дать ему понять о произошедшей в ней перемене. Только нельзя действовать слишком открыто, иначе Гаррик заподозрит что-то неладное и решит, что Бренна вновь намеревается сбежать.
— Я уже говорила, как великолепно ты выглядишь сегодня, Гаррик? — Бренна кокетливо улыбнулась ему.
Как она и предполагала, викинг скептически оглядел ее:
— Насколько я припоминало, у тебя была такая возможность, но ты ее упустила. Улыбка Бренны стала еще шире.
— Ну так я говорю тебе об этом сейчас: ты действительно похож на благородного лорда. Правда, таких титулов в вашей стране нет!
— Нет, конечно, — покачал головой Гаррик. — У нас нет лордов и королей. В каждом роду есть вождь, и в своем поселении он и лорд и король.
— Как твой отец?
— Да, — кивнул он, подняв брови. — Но почему ты спрашиваешь?
— Ты не думаешь, что пришло время, когда мне следует побольше узнать о твоем народе и о тебе?
— Что ж, вполне разумно, — усмехнулся Гаррик.
— У тебя большая семья?
— У меня есть дяди, тетки и много двоюродных братьев и сестер.
— Я знаю, у тебя два брата, но других нет? И сестер тоже?
Лицо Гаррика помрачнело.
— У меня была сестра, — с горечью ответил он. — Младшая. Последняя, родившаяся у матери. Но она умерла много лет назад.
Бренна почувствовала, как его боль пронзает ее сердце, словно острый меч. Странно, почему это должно так трогать ее?
— Мне очень жаль, Гаррик.
— Не стоит, — сухо процедил он. — Ты же не знала ее.
— Нет, но мне знакома боль потери тех, кого любишь. — Бренна осторожно коснулась его руки.
Гаррик молча стиснул ее пальцы и поднял глаза, в которых медленно таял гнев.