– Говорят, у него сын есть?

– Имеется, – кивнула головой Катерина Ивановна. – Такой же уголовник. В папашу весь пошел. Тоже сидит. То есть сидел. Не так давно вышел.

– А другие родственники?

– Жена у Коли была. Да померла уж третий год как.

И Катерина Ивановна поджала губы, намекая, что лично у нее сомнений нет, что дядя Коля и к смерти своей жены руку приложил.

– А еще, кажется, сестра у него есть, – добавила она. – И племянница. Но те сюда носа не кажут.

– Что так?

– Так оно и понятно. Кому охота с таким типом дело иметь? Не посмотрит, что сродственники, прирежет и глазом не моргнет.

Слова Катерины Ивановны оставили в умах подруг неприятный осадок. Ведь Настя уехала вместе со своим опасным дядей. И вроде бы он обещал ей вернуть Бориса. О господи, как же они сразу-то не сообразили! Ведь если это все же он, дядя Коля, похитил Бориса, то бедной Насте и самой грозит нешуточная опасность.

Глава 9

Эта мысль так прочно угнездилась в мозгах подруг, что Катерина Ивановна, с которой они поделились своими опасениями, невольно заразилась их страхом. Она побледнела. И даже потеряла аппетит. Нетронутый винегрет красивой горкой лежал в ее тарелке. А женщина про него даже не вспомнила.

– Милиция вам тут не поможет! – заявила она. – Они в родственные дела обычно не вмешиваются.

– Что же делать? – повторяла Кира. – Что же делать? Куда он повел Настю? Я почти уверена, что он держит пленника у себя дома.

– Как вы сказали? – неожиданно встрепенулась Катерина Ивановна. – У себя дома? Так это же все меняет!

Подруги вопросительно уставились на нее.

– У меня есть ключи от его квартиры!

Это в самом деле все меняло. Если у подруг будут ключи от квартиры дяди Коли, то они смогут проникнуть туда. И если уж не найти Бориса, то хотя бы попытаться найти его след. Девушки были совершенно уверены, что дядя Коля причастен к истории с исчезновением Бориса. Иначе с чего бы ему так пугаться, когда Настя стала грозиться милицией?

– А откуда у вас ключи от чужой квартиры? – спохватилась Леся.

– Муж у меня слесарь, – принялась объяснять подругам Катерина Ивановна. – Давно это было. Когда Коля в очередной своей отсидке находился, а жена его еще живехонька была. Как-то она ключи потеряла. И пока сына дома не было, дубликат заказала. Никто из ее мужиков и не узнал потом о потере.

– И что? Она ключи заказывала. А у вас-то как ключи от ее квартиры оказались?

– Говорю же, муж у меня слесарь. А сосед этот Коля беспокойный. Я у мужа в мастерской как раз сидела, когда дело происходило. Ну и говорю ему, когда жена Колина ушла, сделай, дорогой, еще комплектик. Глядишь, и пригодится. Явятся менты Кольку брать, тут ключи и пригодятся.

Муж Катерины Ивановны над доводами жены посмеялся. И заявил, что кому нужно, тот и без ключей дверь вышибет. Но надо было знать Катерину Ивановну. Если ей в голову втемяшивалась какая-то мысль, выкурить ее оттуда бывало очень непросто. И чтоб не трепать себе попусту нервы, муж сделал, как просила жена.

– А теперь ключики и пригодятся! – радовалась женщина. – Только не знаю, давно это было. Может быть, Коля после смерти жены и замки-то поменял?

Но подруги решили все же попробовать. И, взяв ключи, они торжественно поклялись Катерине Ивановне, что никогда и даже под самыми жестокими пытками не выдадут ее. В обмен она дала им слово, что если услышит их призывы о помощи, тут же вызывает спецназ, ОМОН и участкового инспектора, который давно точил зуб на ее беспутного соседа Колю.

И подруги поднялись на последний этаж. Номер квартиры дяди Коли им также сообщила Катерина Ивановна. Но едва подруги приготовились вставить первый ключ в подходящую по форме замочную скважину, как дверь распахнулась. И подруги столкнулись нос к носу с неприятного вида молодым человеком.

Он был тощий, с бледной кожей. И, несмотря на молодость, уже заметно начинал лысеть. С неприязнью оглядев подруг (Кира едва успела спрятать за спину ключи), он рявкнул на них:

– Вам чего тут надо?

– Э-э-э… Мы к Клавдии Сергеевне, – ляпнула Кира первое пришедшее ей на ум имя. – Из собеса мы!

– Не туда попали! Нету тут таких!

И с этими словами парень шагнул через порог. И, явно сочтя разговор оконченным, повернулся к подругам спиной и закрыл дверь. Очень неосторожно с его стороны, так как подруги запомнили, какой ключ от какой замочной скважины. Затем парень вызвал лифт и, по-прежнему неприязненно косясь на подруг, угрюмо шагнул в него.

Чтобы усыпить подозрения этого тощего типа, подруги спустились с ним до самого низа. И вместе вышли из дома. Но затем, едва парень завернул за угол, прошмыгнули назад. На этот раз девушки не совершили ошибки. И прежде чем начать ковыряться в замках, позвонили в дверь. Им никто не ответил. И Кира принялась колдовать над замками. Леся вертелась рядом. И изнывала от беспокойства. Чтобы хоть как-то отвлечься, она начала задавать разные глупые вопросы.

– Как думаешь, кто это был?

– Парень, которого мы встретили?

– Да.

– Тут и думать нечего, сынок это дяди Колин.

– Фу! Противный!

– Тебе же за него не замуж выходить.

– Но кому-то придется. Бедняжка.

– Себя пожалей, – вырвалось у Киры. – Дурочка!

И с этими словами Кира повернула в замке последний ключ и вошла в квартиру.

– У-у-у! – недовольно протянула Леся, шагнувшая следом за подругой. – Какой бедлам!

В квартире и в самом деле было крайне неопрятно. Да попросту грязно. Запахи витали самые разные, но не сказать, чтобы особенно приятные.

– Воняет, как в свинарнике, где кроме того еще хранится годовой запас грязных шерстяных мужских носков.

Вывод, который сделала Леся, лишь в очень слабой мере характеризовал амбре, висевшее в квартире. Особенно сильный дух исходил из кухни, где стояло помойное ведро. Смрад от него был до того ядовитый, что глаза слезились.

– Смотри, тараканы и те не выдержали.

Кира подняла глаза и с удивлением поняла, что огромное пятно на потолке в противоположном от помойного ведра углу кухни – это вовсе не след протечки, а колония насекомых. То-то ей показалось, что пятно шевелится и все время изменяет свою форму.

– Бедненькие, как им тошно, – посочувствовала Леся таракашкам.

Те и в самом деле выглядели какими-то растерянными. И попыток наведаться к мусорному ведру не делали. Видимо, единодушно решив, что голодная смерть все же предпочтительней, чем смерть от невыносимой вони. Или они просто обсуждали вопрос своей миграции в соседние квартиры.