— Подведите меня вон к тем кустикам, — жалобно попросила подруг Лена, указывая на кусты чубушника, гордо именуемого у питерских садоводов жасмином.
В густо разросшемся кусте оказалась премилая, давно не крашенная лавочка, на которую Лена и плюхнулась.
— Гляньте, кто там возле дверей в подъезд тусуется? — спросила она у подруг. — Витьки нету?
Девушки выглянули. Никого, даже отдаленно напоминающего Витьку, возле дверей в подъезд не наблюдалось. Были две бабушки и средних лет женщина, которые вдохновенно сплетничали. Подруги так и сообщили Лене.
— Ага, — оживилась та. — Отлично! А теперь смотайтесь ко мне домой, лекарство для меня возьмите.
— А сама что не идешь?
— Сама боюсь. Витька меня подкарауливать может возле дома. Не хочу снова получить. Во, смотрите, как он меня отделал.
И, задрав юбку, она продемонстрировала совершенно синее бедро. Второе у нее тоже стремительно синело от недавнего соприкосновения с мостовой. Судя по всему, кулаки неизвестного подругам Витьки немногим уступали по жесткости камню.
— А что за лекарство?
— Я вам объясню, — оживилась женщина. — Вы только принесите. А то мне по часам уколы делать нужно, а я и так уже два раза пропустила из-за этого гада.
— Он вас к вам же домой не пускает?
— Глумится, гад, — кивнула Лена. — Сказал: подыхай на улице, шалава. А домой сунешься, я тебя подкараулю и еще не так отделаю.
— За что же это?
Но на этот вопрос Лена предпочла не отвечать. Впрочем, судя по ее воровато блеснувшим глазам, гнев Витьки был отчасти оправдан.
— Я вам ключи дам, — сказала Лена. — А вы зайдете и возьмете. Лады? А то если не уколюсь, хана мне будет.
— А что там? — опасливо поинтересовалась Кира. — Если наркотики, то мы…
— Нет! Нет! Просто лекарство. У меня ВИЧ в прошлом году нашли. Ну, состояние не слишком стабильное. Вот врачи и прописали.
Так и есть! У нее еще и ВИЧ-инфекция. Вот попали! Но, как говорится, взялся за гуж, не говори потом, что не дюж. Подавив в себе острое желание оставить Лену в одиночестве разбираться в своей сложной личной жизни, а самим вернуться к своей слежке за салоном «Каллиопа», подруги почему-то взяли ключи и отправились за лекарством для Лены.
Неожиданно оказалось, что в квартире у нее полный порядок. Этакое гнездышко примерной девочки из хорошей, только крайне бедной семьи. Нигде ни пылинки. В аккуратно расставленных жестянках из-под пива топорщатся сухоцветы. Из проволоки сплетены какие-то украшения на стену. Где можно и нельзя, стоят дешевенькие безделушки. И самое удивительное, на них тоже ни пылинки. И старенький коврик на полу тщательно вычищен.
Подруги даже заколебались. Туда ли они попали?
Но номер на дверях был тот самый. Да и в указанном месте на кухне нашлась аптечка, а в ней упаковка с нужным лекарством и несколько запаянных в целлофан одноразовых шприцев. И когда подруги уже сочли, что успешно справились с ситуацией, за их спинами раздался грозный голос:
— И что это вы тут делаете?
Подруги обернулись и обнаружили, что в дверях застыл мужчина. Ростика он был самого маленького. Фигурка у него тоже была плюгавенькая, а головенка лысенькая. Одним словом, не красавец, не урод, обычный мужчина, каких в мире целые толпы, но женского взгляда они к себе не привлекают.
— Что вы тут делаете? — повторил мужчина, сжимая кулаки.
А вот кулаки были здоровые. Просто кувалды какие-то, а не кулаки. И именно по кулакам девушки догадались, что перед ними тот самый драчун Витька, так отделавший их знакомую. В этот момент мужчина увидел в руках подруг упаковки с лекарством. И глаза его злобно блеснули.
— Ленка вас прислала?
— Да.
— А ну! Выметайтесь отсюдова!
Подруги бы и рады были последовать приказу, да выход был перекрыт.
— А лекарство мне отдадите! — безапелляционно заявил им Витька. — И ключи от квартиры! Нечего сюда всяким шастать!
— Мы не можем! Лена нам такого поручения не давала.
— А где она сама? — насторожился мужичок.
Подруги молчали. Тогда он двинулся на них мелкими, но грозными шажками. Кулаки у него при этом угрожающе сжались. И он явно намеревался пустить их в ход. Но если с одной-единственной Леной он и справлялся, то подруг ведь было две. А вот этого он и не учел!
И пока он выбирал себе цель, а потом, выбрав (ею почему-то оказалась Кира), двигался к ней, Леся отодвинулась в сторону и схватила первое, что попалось ей под руку. Дело происходило на кухне, так что ничего странного в том, что первой ей под руку попалась тяжелая чугунная латка, в которой хорошо было запекать гуся, такая она была огромная.
— Я тебе нос сломаю! — пугал тем временем Киру хулиган. — Глаз порву и на жопу натяну. Знаешь, какой у меня удар? Враз челюсти людям вышибаю!
И отвел руку. Вряд ли он в самом деле собирался бить Киру. Не то бы давно ударил. Удар у него был отменный. Небось на Ленке натренировался. Но Леся ждать не собиралась. И едва мужчина занес руку, как она сделала шаг вперед. Охнув, она обеими руками подняла над головой латку и резким движением нахлобучила мужику на башку.
Бам-м-м! — разнеслось по кухне громкое эхо.
Башка у хулигана оказалась пустой и гулкой. Но чугунина села на нее туго, словно была заказана по специальному размеру. Подруги убедились в этом, когда Витька замотал головой и попытался стащить с себя латку. Это ему не удалось. И Витька тоже это понял. А поняв, вдруг жалобно завыл. И метнулся вперед. Впереди была Кира, а за ней стенка. Девушка от контакта с Витьком увернулась. А вот со стеной тот поздоровался.
Бам-м-м! — снова разнеслось эхо, а за ним болезненный стон Витька, у которого удар о стену гулко отозвался в черепе.
Он принялся быстро вертеть головой, пытаясь избавиться от латки. Ничего не видя, кроме пола у себя под ногами, и к тому же почти ослепнув от бешенства, он сшибал на своем пути все, к чему прикасался. Подруги замерли, в ужасе глядя на разгром, который Витька учинял в аккуратной кухоньке.
И по мере того как он бесчинствовал, их охватывало возмущение. По какому праву этот тип тут носится с латкой на башке и все вокруг портит? И чего это он при этом ругается на них нехорошими словами? Разве не сам первый начал?
Но в этот момент Витька окончательно озверел. И, промчавшись вперед, врезался в окно. Стекло рассыпалось мелким крошевом. А сам Витька, не удержавшись на ногах, по инерции вылетел вперед.
— Ах!
— Ой!
— Убился!
Последнее подруги выкрикнули уже хором. А затем подскочили к окну. И осторожно, чтобы не пораниться осколками, выглянули во двор. Там среди все тех же жасминовых и теперь совершенно поломанных кустов лежал Витька. Чугунная латка у него на голове сидела все так же плотно. И отсюда, сверху, казалась просто симпатичным оранжевым картузом. Кусты смягчили падение хулигана. Потому что ноги у него скребли землю, а изо рта лился поток таких ругательств, проклятий и обещаний, что подругам даже на высоте нескольких метров стало не по себе.