– Ну и знакомые у тебя, – ужаснулась Юля.
– Зато с ними не пропадешь, – заявила Инна. – И скучать некогда. Поедем по этому адресу? Может, ты при ближайшем рассмотрении его и признаешь? Но только перед этим нужно милицейскую ксиву достать.
– Зачем?
– Господи, ну кто тебе просто так откроет? А милиции, может быть, и откроют. Хотя просто милиции вряд ли. Они там даже трубку брать не хотят.
– Может быть, их дома нет.
– Много ты понимаешь, всегда нужно готовиться к самому худшему.
– Ну хорошо, – смирилась Юля. – А где мы будем ее брать, эту твою ксиву?
– Да все у того же моего знакомого, – объяснила Инна и снова села за телефон. – Все в порядке, – сказала она спустя несколько минут. – Сейчас к нему подъедем, по дороге сфотографируемся, он на нас печать шлепнет и станем мы: ты – лейтенантом, а я – капитаном.
Как Инна говорила, так и случилось. Через час девушки стояли возле высокого кирпичного здания в четырнадцать этажей, находящегося возле станции метро «Гражданский проспект». Дверь им открыл худой и тщедушный мальчик лет пятнадцати.
– Наконец-то, – сказал он. – Явились. Давайте.
Инна протянула ему пять бумажек по сто долларов и фотографии. Парнишка, сосредоточенно сопя носом, наклеил их на красные корочки, шлепнул сверху печать и отдал девушкам.
– А оружия у него нет? – поинтересовалась Юля вполголоса, но парнишка услышал.
– Таким, как ты, оружие противопоказано, – сказал он. – Ты сама же себя застрелишь из него, а меня совесть замучает.
Только теперь Юля разглядела, что перед ней вовсе не парнишка, а мужчина лет сорока, но очень миниатюрный и хрупкий.
– В чем проблема-то? – спросил он.
И сама не зная почему, Юля все ему выложила. И про Бритого, и про убийства, и про ограбление, и про пропавших Засуру и Антона.
– Ищите директора, – решительно сказал замухрышка. – На нем все нити сходятся. А в вашу загадочную квартиру попадете так. Сначала нужно выяснить, есть ли в ней кто-нибудь. Для этого найдете какую-нибудь доверчивую бабку, желательно сверху или снизу от нужной вам квартиры, сунете ей в нос ваши корочки и пройдете к ней в квартиру под любым предлогом. А затем так…
Прибыв на место, подруги уже точно знали, что они будут делать дальше. Квартира номер двенадцать находилась на третьем этаже шестиэтажного нового дома. Инна осталась на улице наблюдать за окнами нужной квартиры, а Юля отправилась к соседям снизу. Она довольно долго звонила в дверь, но никто не отзывался. Тогда девушка поднялась наверх, и тут ей повезло. Дверь открыла бабка, которая идеально подходила под требуемый стандарт. Корочки даже не стала внимательно изучать, сразу же пригласила милиционершу в комнату.
Битых полчаса бабка потчевала ее различными сплетнями о соседях, в результате чего Юля выяснила, что нижних старуха видела всего раз и то мельком, приметила только, что там была женщина. Потом Юля попросилась в туалет. Бабка проводила милую девушку до места, а сама тактично удалилась обратно в комнату. Оставшись одна, Юля быстро извлекла из своей сумочки купленный по пути перцовый аэрозоль и несколько раз сильно пшикнула в слив раковины и ванны. В воздухе невидимо завихрились тысячи мелких иголочек, впивавшихся в глаза, горло, нос.
Опрометью выскочив из ванной, она плотно закрыла за собой дверь и вернулась к хозяйке. Но уже через несколько минут бабка стала проявлять признаки беспокойства.
– Перцем пахнет, – сообщила она, чихнув в пятый раз. – Безобразие.
Она подошла к окну и распахнула его. Одновременно сверху и снизу стали раздаваться звуки открываемых окон и гневные проклятия в адрес безобразников, рассыпавших перец. Неожиданно Юля обнаружила у себя еще один вид аллергии – на перец. Бабка уже давно перестала чихать и кашлять, а Юля все не могла остановиться. Воспользовавшись этим, Юля извинилась и ушла. Ее миссия была выполнена.
– Ну как? – спросила она у подруги, встретившись с ней возле крыльца.
– Порядок, там никого нет, – сказала Инна. – Ни один нормальный человек не выдержал бы там больше минуты. У меня даже на улице нос зачесался. А в двенадцатой квартире как были, так и остались окна закрыты.
– Может быть, туда не дошло?
– Чушь! – возразила Инна. – Все соседи повыскакивали, а подозрительная квартира находится по одному стояку с той, где была ты. Там запах должен быть просто убойной силы.
– И что нам дает тот факт, что квартира пуста?
– Мы в нее влезем, – сказал хрупкий Миша, внезапно появляясь из-за угла… – Простите, девчонки, решил вас одних не отпускать. Мало ли, если помощь понадобится… Как говорят, первый блин всегда комом.
– Здорово он на тебя клюнул, – шепнула Инна. – Ради меня он никогда квартиры не вскрывал.
– Хороший замок, – уважительно сказал Миша. – Только зря они все-таки сигнализацию не поставили, – добавил он, поковырявшись в замке всего какую-то минутку жалкой металлической палочкой, вытащенной из кучки строительного мусора, оставшегося во дворе после ремонта. Прижав ко рту заранее смоченные водой носовые платки, подруги вошли следом за умельцем.
Квартира, куда они попали, оказалась классическим образцом любовного гнездышка. В центре единственной и не очень большой комнаты лежал пушистый ковер – похожий Юля видела в офисе Марго – на нем размещалась огромная кровать с балдахином, который поддерживали четыре изящно вырезанные из дерева фигуры юношей. Изнутри в крышу балдахина было вмонтировано зеркало – больше в комнате не было ничего.
На кухне, помимо обычных стульчиков, полочек, мойки, холодильника и керамической плиты, стоял огромный шкаф со стеклянными дверцами, плотно набитый дорогой и не очень дорогой фарфоровой, стеклянной и фаянсовой посудой. На столе красовались тарелки с остатками еды и пара грязных кофейных чашек.
– Мы опоздали, – сказал Миша, дотронувшись тыльной стороной ладони до блестящего чайника на плите. – Тот, кто тут был, недавно ушел. Чайник еще теплый.
– Позавтракал и ушел, – согласилась Инна. – Поздненько что-то.
– Почему ты думаешь, что он или они позавтракали? – спросила Юля. – Я еще не встречала парня, который смог бы приготовить для себя что-нибудь, кроме яичницы. Так что ее остатки не показатель того, что человек завтракал. Вот если тут была женщина, тогда…
– Мужик тут был, – сказал Миша из ванны. – Помазок мокрый и весь в пене. Дурацкая привычка не мыть за собой. А мокрая зубная щетка только одна и полотенце тоже только одно влажное. Похоже, он тут был один.
Больше в квартире не было ничего интересного. Никаких документов, фотографий, писем. За исключением недоеденного завтрака, квартира была стерильно чиста.
– Думаешь, Антон живет здесь с этой сукой? – тихо спросила у подруги Юля. – Никак от него не ожидала.