После этого вопрос о ночевке у Инны дома можно было считать само собой решенным. Тамара Ильинична согласилась, что вставать в шесть утра, чтобы к семи тридцати приехать к Инне и забрать Степку — это форменная глупость.
— К тому же утром во время сборов в школу приходится много ходить за ребенком. То одеть его, то причесать, то завтрак ему приготовить. А Инне с ее больной ногой — это будет трудно. Поезжай, конечно. Только… Только справишься ли ты?
Сомнение, прозвучавшее в голосе матери, больно задело Маришу. Что же ей уже и ребенка доверить нельзя? Тем более, такого вполне взрослого и самостоятельного парня, каким был Степан — сын Инны? Ему уже исполнилось восемь лет, и он сам мог и одеться, и причесаться, и даже приготовить себе на завтрак простенькое блюдо — горячее разогретое в микроволновке молоко плюс насыпанные в него шоколадные шарики.
На взгляд Мариши, это излюбленное Степкино кушанье по своему внешнему виду больше всего напоминало козьи какашки. Но Степка лопал их так, что за ушами трещало. И был твердо уверен, что эти коричневые, вкусно пахнущие шоколадом шарики помогут ему вырасти крепким и красивым — настоящим космолетчиком.
Одним словом, Степка бы не пропал и один. А в школу его могла отвести соседка, сын которой учился в той же школе, что и Степка. Но Марише было нужно изобразить Степку перед своей мамой бедным брошенным сироткой, и она вполне в этом преуспела.
Тамара Ильинична бросилась печь пироги с капустой для Инны и с рубленной телятиной для Степки. Ей было совершенно не до Мариши. И дочь тут же воспользовалась этим обстоятельством и выскользнула к Алине.
Та уже была дома и встретила Маришу у дверей.
— Заходи скорее! — возбужденно прошептала она. — Сейчас мама из магазина вернется, а при ней совершенно невозможно поговорить!
Мариша только вздохнула. И тут мама! И как она не подумала, что у Алины тоже есть мама, которая может и не отпустить свою дочь на ночь в клуб!
— В клуб? — изумилась Алина. — Меня? В ночной клуб?
— Тебя отпустят?
— Нет, конечно! Мама твердо уверена, что ночные клубы — это рассадник венерических и других инфекций. К тому же у меня спортивный режим. Пить мне много нельзя, чтобы на следующий день быть в форме. А трезвой в клубе очень грустно, шумно и болит голова.
— Но нам необходимо пойти сегодня ночью в клуб! — занервничала Мариша. — Мы должны там встретиться с Леопольдом!
— Ну, может быть, до вечера я что-нибудь и придумаю.
Но по голосу подруги Мариша поняла, что она сильно в этом сомневается.
— Ладно, — вздохнула она. — Выкладывай, что у тебя самой сегодня случилось.
— Есть новости!
— О чем?
— О нашем Толике!
— Вот как?
— Да! К нам в бассейн сегодня приходила какая-то зареванная девица. Она искала Толика.
— У вас в бассейне? — удивилась Мариша. — Но он же, когда был жив, играл в футбол?
— Ну да! Вообще-то она искала Вичку. Вичку Серову — жену Толика.
— А… А зачем?
— Хотела сказать ей, какая она гадина. Что у них с Толиком, оказывается, была огромная и светлая любовь. А Вичка позвонила и все испортила! Толик после ее звонка мигом сорвался, нахамил Свете — это его подружка — и убежал.
Мариша покачала головой.
— Погоди, погоди! Еще раз и, если можно, то поподробнее.
— Ну, я же и говорю подробно. Сегодня к нам в бассейн, когда мы занимались, ворвалась какая-то заполошная. Уж не знаю, как ее пропустили на входе, но только она ворвалась к нам, как была в куртке, уличной обуви и, представь себе, с зонтиком!
— С зонтиком? Разве сегодня на улице был дождь? Не заметила.
— Наверное, накрапывал маленький, — пожала плечами Алина. — Но не в этом дело! Зонт она сразу же отшвырнула в угол. Красивый такой зонт — ярко-красный, с большими белыми ромашками. Она почему-то его не закрыла, когда вбежала. Я даже сначала подумала, что зонт у нее сломан. Но когда уходила, она его все-таки сложила. Значит, он был цел?
— Хватит про зонт! Говори по существу!
— Вот я и говорю. Девица эта в одежде чуть в бассейн к нам не плюхнулась. Еще чуть-чуть и она бы оказалась в воде! Затормозила на самом краешке и давай кричать.
— А чего кричала?
— Кто тут Вика Серова! Выйди! Покажись!
— А вы что?
— Ну, Наталья Константиновна, естественно, объяснила полоумной, что Вика из команды ушла. И где она находится в данный момент, никто, включая следователя, не знает.
— Девица, ясное дело, спросила, при чем тут следователь?
— Ага! И тут такое началось! Такое… Словами не описать!
Услышав, что ее дорогой и любимый Толик убит, а в его убийстве подозревают его жену — Вику Серову, незнакомая девица устроила форменную истерику. Она падала на пол. Билась головой о кафель. И даже пыталась утопиться в бассейне. С большим трудом ее удалось более или менее успокоить. И тогда девица, давясь слезами, поведала выбравшимся из бассейна и окружившим ее спортсменкам историю своей романтической любви с Толиком.
Оказалось, что с Толиком они встречаются уже почти месяц. Что все это время он буквально обожал свою Светочку — Светчонка. И что совсем недавно перебрался к ней жить.
На этом месте Алина торжествующе взглянула на Маришу, и та ответила ей таким же взглядом. Новости, которые принесла из своего бассейна Алина, были, в самом деле, из ряда вон выходящими. Просто потрясающими они были! Они-то ломали головы, где жил Толик, когда сказал жене, что уходит от нее к Тане Рябовой. А оказалось, он ушел вовсе не к Рябовой, а к этому своему Светчонку.
— Он ее именно так и звал! Светчонок!
— Ну, а дальше?
А дальше было следующее. Несколько дней назад, а если быть совсем точной, то в день своей смерти, Толик получил сообщение от жены. Она писала, что у нее есть для него новости. И что она будет ждать его дома. И еще, что дело касается яхонта.
— Яхонт? — тут же переспросила насторожившаяся Мариша. — Толик тоже перед смертью упоминал про какой-то яхонт. И еще про Саратов говорил.
— Ну, из Саратова он был родом.
— Да. И Танечка Рябова — тоже. Кстати, тебе не кажется это совпадение странным?
— Я уж и не знаю, что тут думать, — махнула рукой Алина. — Ты слушай, что было дальше!
А дальше девица вновь забилась в истерике. И всем пришлось ее успокаивать. Чуток придя в себя, она заторопилась прочь из бассейна.
— Раз Вики тут нету, мне тоже тут делать нечего!
После этого странная девица подхватила свой невозможно яркий зонтик и была такова.
— И она даже не спросила про похороны Толика! Когда они будут? Где состоятся? Ничего не спросила! Взяла свой зонтик, сложила его и ушла! И это любовь?