К тому времени, когда подруги добрались до последнего магазина-ателье, где давали на прокат одежду, оно оказалось уже закрыто. Ничего не попишешь. Часы показывали половину седьмого, а ателье работало только до шести часов вечера. Подруги сокрушенно переглянулись и вдруг… Вдруг отдернулась занавеска, закрывающая одно из окон, и там мелькнуло девичье личико. Через минуту входная дверь открылась, и появилась тощенькая девушка в голубеньких джинсах, с вышитыми лиловыми цветами на штанинах. Девушка явно была последней из работников, и ей выпало сегодня закрывать дверь в ателье. Личико у нее было неприятным, малость смахивало на крысиную мордочку. С возрастом это сходство должно было стать еще более заметным, так что девушку оставалось только пожалеть. Тем не менее Юлька с Маришей почувствовали к малосимпатичной девице нечто вроде прилива дружеских чувств. Ведь она могла бы и не задержаться сегодня на работе, и тогда они бы наткнулись на безнадежно запертую дверь. Тем временем девица начала деловито запирать дверь на ключ.
– Девушка! – метнулись к ней подруги. – Постойте! Не закрывайте.
– В чем дело? – оторвалась от замка девушка. – Ателье уже полчаса как закрыто. А магазин так и еще раньше закрылся. Приходите завтра!
– Умоляю! Спасите! – взвыла Мариша. – Мы заплатим! Вот!
И она вытащила из кошелька пятисотрублевую бумажку. Девушка посмотрела на деньги, и на ее лице отразилось колебание. С одной стороны, сумма была невелика. Но деньги все же есть деньги. И если для того, чтобы заработать пятьсот рублей, нужно было сделать какой-нибудь пустяк, то…
– Что нужно-то? – все еще колеблясь, спросила у подруг девица.
– У вас в ателье есть костюм огромного кота? – скорей утвердительно, чем вопросительно спросила у нее Мариша.
Каким-то чутьем она чуяла, что они наконец пришли по адресу. И чутье ее не подвело. Услышав про костюм кота, девушка призадумалась.
– Был такой, – наконец произнесла она и хищно посмотрела на деньги, а потом перевела взгляд на Маришу.
Та верно его истолковала и вытащила весь кошелек. Видя такую готовность к сотрудничеству, девушка подобрела, и на ее худеньком личике даже заиграло подобие улыбки.
– Ладно, – сказала она. – Меня Жанной зовут. Сейчас дверь запру и пойдем в кафе. Там и поговорим, если хотите. В другом месте я с вами говорить не буду. Так что…
Через пять минут, перейдя через дорогу, все три девушки уже сидели в недавно открытом кафе. Несмотря на то что располагалось оно далеко от центра, цены тут были на удивление высокими.
– Двести рублей за порцию куриной грудки? И зеленый горошек к ней еще за восемьдесят? – удивилась Юлька. – Они что, с ума сошли? И кто станет покупать у них креветки почти за триста рублей за порцию, когда целый пакет обойдется не дороже ста рублей?
Видимо, благодаря высоким ценам, народу в новом кафе было немного. Нахальная девица заказала себе целый обед, и у подруг как-то не возникло сомнений, кому придется расплачиваться за нее по счету. Слопав большую порцию наваристой ухи и приступив к огромному ломтю телятины, поданной с тушеной картошкой, девица наконец снизошла до разговора.
– Так что вы хотели у меня спросить? – деловито кромсая ножом плохо прожаренный кусок мяса, спросила она.
– Костюм кота, как он выглядел? – для начала спросила Мариша.
– Как? – посмотрела на нее Жанна. – Такой большой мешок с лапами, куда нужно всунуть руки и ноги. Мех рыжий с темными полосками. Морда наглая и толстая. И живот огромный. Кино про кота Гарфилда видели? Вот с него и шили.
– Для кого? – жадно спросила Юлька.
Жанна прищурилась и посмотрела на подруг.
– А вам зачем? – спросила она. – Для кого шили, нужно смотреть в книге регистрации. А кому в конце концов отдали, могу сказать прямо сейчас. Наша директриса себе его забрала. Он у нас всего полдня и полежал. Как сшили, так он и исчез.
– Но вы же говорите, что его забрала ваша директриса? – удивилась Юлька.
– Ну да, – кивнула Жанна. – Потом она его забрала.
– Как это? – не поняли подруги.
Жанна задумчиво посмотрела на них и сказала:
– Тысяча, и я вам расскажу, как дело было.
– Не много ли ты хочешь! – вспыхнула Юлька. – Ты уже на тысячу себе еды заказала! Даже странно, как в тебя помещается! Вроде бы тощая, а лопаешь как лошадь!
– Это у меня наследственное, – огладив себя по тощим бедрам, произнесла Жанна. – Мама у меня тоже может есть булку с маслом, сверху положит огромный шмат копченого сала, и ничего ей не делается. И торт, если ей дать, одна слопает. Весь целиком. И все равно никогда не весила больше пятидесяти. Да и то за счет того, что кость у нее тяжелая.
И Жанна снова набросилась на еду.
– Хотите слушать, платите. А нет, так и ладно.
– Слушай, нахалка! – сказала Юля. – Мы вот сейчас с подругой плюнем на тебя, заплатим за те две чашки кофе, которые сами выпили, и уйдем. А ты объясняйся с официантом как хочешь. И расплачивайся с ним за свой обед тоже сама.
Кажется, угроза подействовала. Жанна искоса глянула на подруг и сбавила цену.
– Пятьсот! – сказала она. – И вы заплатите за обед! Мне деньги правда нужны. Вчера тушь кончилась. А зарплата только через неделю. Ждать столько не могу. А дешевую тушь тоже покупать не хочется. Ресницы у меня и так короткие, да и мало их. Если дешевой тушью намазать, вообще мрак получается. А та, с которой мои глаза прилично выглядят, меньше четырехсот не стоит. И то если на распродажу попадешь. А сейчас в «Рив Гош» как раз распродажа.
Причина показалась подругам убедительной. Реснички у Жанны и в самом деле были жидковаты. А дешевая тушь висела на них комочками и придавала глазам жалкое выражение.
– Хорошо, – сказала Юлька. – Договорились. Вот деньги, кладу их под пепельницу. Рассказывай.
Жанна проглотила последний кусок мяса, отодвинула тарелку и принялась рассказывать. Их ателье до недавнего времени в основном занималось прокатом подержанной одежды. Выглядел механизм следующим образом. Купит себе богатенькая, но не так уж чтобы слишком, дамочка платьице на рынке. Выглядит роскошно, блестит, переливается, все подруги от зависти падают. Но один раз его наденешь, а куда потом? Второй раз вроде бы уже неудобно – видели тебя в нем. Обратно на рынок не сдашь. Это вам не фирменный магазин, куда платье после небольшого скандала, а может быть, и без него, вернуть запросто можно. Вот и несут дамочки свои бесполезные, хотя и совершенно новые туалеты в скупку за десятую часть настоящей цены. Но кто поумней, те сдают в ателье проката. Тут платят за целую вещь все же побольше. Так действуют почти все ателье по прокату. Новой вещи там никогда не найдешь. Хоть один раз, но платье или костюм обязательно надевали.
– А весной наша директриса, – продолжала вполне сытая Жанна, – наконец выкупила помещение, рядом с нашим, где раньше обувной магазинчик находился. Магазинчик переехал в помещение побольше, а директриса поставила там швейные машинки и наняла четырех мастериц, которые шили отличные театральные костюмы на заказ по лекалам, которые притащила им та же оборотистая директриса. В основном это были костюмы для спортивных танцев, но и вообще для выхода на эстраду. То есть яркие краски, много блесток, золотое и серебряное шитье, тюль, воланы, блестящий атлас. Затем директриса посчитала, что часть помещения не используется и наняла еще двух портних и посадила их за шитье костюмов зверей. Она полагала, что эта ниша еще не полностью занята, и тут можно что-то поиметь.