– Если ты не передашь свою силу, то обречешь оба рода на уничтожение, – справедливо заметил Далион. – Вряд ли Дэмиен после твоей гибели проявит милосердие к тем, кто сопротивлялся ему так долго.
Эйра остановилась напротив маленького окошка. Провела пальцем по запотевшему стеклу, вырисовывая символ равновесия – два круга, один чуть смещен по отношению к другому. Далион нахмурился при виде знакомой эмблемы. Именно этот знак был выжжен клеймом на запястье Эвелины как доказательство особого внимания императорского рода.
Женщина полюбовалась своим рисунком и одной резкой линией перечеркнула его. Затем обернулась к мужчине и с достоинством взглянула ему в глаза.
– Людям свойственно надеяться, – глухо произнесла она. – Возможно, сумасшедшая затея Ронни все же увенчается успехом. Я обещаю дожить до последнего дня весны.
Далион скептически изогнул бровь, еще раз посмотрев на черное марево смерти вокруг женщины. Не доживет, точно не доживет. Она уже одной ногой в могиле. Просто удивительно, как ей удается так долго обманывать богов.
Однако продолжить разговор им не удалось. Эйра повелительно взмахнула рукой, плетя в воздухе сложную линию чар, которые вспыхивали и тут же гасли, осыпаясь холодными искрами на пол. А через секунду в дальнем углу комнаты вновь раззявил пасть между мирами телепорт, через который в комнату ввалился Ронни, а за ним и Нор с Райей.
– Что-то долго ждать пришлось, – недовольно заметил имперский маг, отряхивая напитавшийся влагой теплый плащ. – Я уж испугался, что ты решила не пускать меня больше в свою обитель.
– Я никогда не нарушаю данного слова. – Эйра с вызовом посмотрела на старшую гончую, будто убеждаясь, что он понял потайной смысл ее фразы. Далион в ответ предпочел отвести глаза. Упрямая старуха! Знает ведь, что ходит по самой грани, но все равно не сдается. Пытается убедить себя, что сможет противостоять самой смерти.
В комнате, и без того маленькой, с появлением имперца и младших гончих сразу же стало тесно. Нор и Райя робко топтались у дальней стены, невольно задевая друг друга руками. Ронни протиснулся мимо них к креслу, в которое успела вернуться Эйра, и язвительно поинтересовался:
– Любезнейшая, тебе не кажется, что нам стоит переместиться в более подходящее помещение? Или для приема почетных гостей в твоем доме служат лишь темные неудобные каморки, где даже сесть негде? И потом, я зверски проголодался. Думаю, остальные тоже не слишком сыты. Надеюсь, ты снизойдешь до озябшего родственника и его спутников и выделишь им пару тарелок горячей похлебки? А потом уже поговорим серьезно, в присутствии всех членов нашего отряда.
На бесстрастном лице Эйры не дернулся ни один мускул от развязного тона Ронни. Женщина рассеянно взъерошила седые волосы и наконец кивнула.
– Хорошо, – негромко сказала она. – Продолжим наш разговор после обеда. Или раннего ужина, что будет более соответствовать истине.
* * *
Далион удовлетворенно откинулся в глубоком кресле и с настоящим наслаждением положил гудящие от усталости ноги на невысокий пуфик, предназначенный для подобных целей. Эйра, выполняя свое обещание, приказала родичам накормить гостей, а затем проводить в каминный зал. Впрочем, залом это помещение можно было назвать с большим трудом. Оно оказалось лишь немного просторнее комнаты, в которую они угодили после телепорта, но, несомненно, гораздо более уютным. На полу лежал пушистый ковер – настоящая роскошь для этих мест. Под потолком плавал магический шар, разгоняющий лиловые вечерние сумерки. Плотные вышитые гардины, защищающие от сквозняков, надежно прикрывали узкие окошки, более похожие на бойницы в стене. Три кресла полукругом стояли рядом со столиком. Далион удивленно вздернул брови, когда увидел на нем неказистые глиняные кружки и – в противовес – бутылку драгоценнейшего вина с южных окраин империи, такую старую, что это было ясно даже по внешнему виду.
Нору и Райе места не хватило, поэтому они расположились около жарко растопленного камина прямо на полу. Понятное дело, хмельного напитка им тоже никто не предложил. Молчаливый мужчина неловко разлил вино по кружкам, в итоге едва не опрокинув столик случайным движением. Смущенно покраснел, буркнул что-то неразборчивое в качестве оправдания и поспешил скрыться за дверью.
– Мои люди не привыкли прислуживать, – протянула Эйра, будто пытаясь выгородить родича. – Воевать – да, привыкли. Их руки заточены для мечей, а не для хрупких предметов.
Далиону почему-то стало неловко после этих слов Высочайшей. Словно она укоряла гостей за хорошие манеры, которые они продемонстрировали за столом, и за привычку жить не в походных условиях.
– Мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать твоих людей и их воспитание. – Ронни небрежно развалился в кресле, держа поврежденную ногу неестественно выпрямленной. – Эйра, ты хотела посмотреть на Нора. Он перед тобой.
Юноша встрепенулся после этих слов имперца. Вскочил на ноги и склонился в глубоком поклоне перед Высочайшей.
– Подойди ко мне, – приказала та.
Нор сделал шаг, еще один и замер, не решаясь более приблизиться.
– Да не укушу я тебя. – Эйра хрипло рассмеялась, явно позабавленная робостью юноши. – Дай мне свою руку.
Нор затравленно посмотрел на Далиона, будто умоляя о помощи, но все же протянул женщине ладонь. Та вцепилась в нее высохшими пальцами, пробежалась по линиям судьбы и жизни. Юноша стоял спокойно, хотя Далион даже со своего места чувствовал, как отчаянно бьется у него сердце.
– Волчонок, – чуть слышно протянула Эйра, не выпуская руку Нора из своей хватки.
Нор дернулся, словно от удара плеткой. Побледнел так сильно, что Далион всерьез обеспокоился – не собрался ли его ученик рухнуть в обморок.
– Что вы сказали? – прошептал юноша. Облизнул пересохшие губы и продолжил более уверенно: – Извините, я не расслышал.
– Я назвала тебя волчонком, – любезно повторила Эйра, намеренно не замечая выступившей испарины на лбу юноши. – До волка ты еще не дорос. Хотя у тебя есть все шансы превратиться в могучего и прекрасного зверя.
– Я не понимаю, – с фальшивым спокойствием произнес Нор. – Про что вы говорите?
Далион и Ронни переглянулись. В глазах обоих промелькнуло уважение. Любой учитель мог бы гордиться той выдержкой, проявленной сейчас Нором. Не каждому удастся так откровенно лгать, глядя в глаза наместнику бога на земле.
– Мальчик, – выдохнула Эйра, – не играй со мной. Ты подчиняешься Младшей Богине, а я – ее глаза и голос на земле.
– Я не вступал в род, – даже слишком быстро ответил Нор.
– Ты принес ей клятву в верности, когда прошел посвящение богам. – Эйра растянула тонкие губы в торжествующей улыбке. – Пусть ритуал был проведен поспешно и без должной торжественности, но огонь принял тебя. Я чувствую в твоей душе его присутствие. И он чувствует меня. Ты хочешь, чтобы он откликнулся на мой зов и заставил тебя говорить правду? Учти, это будет очень, очень больно.