– Ну и чего мы тогда смотрим на них? – задала я резонный вопрос. – Быстро на лошадей, и в путь. Авось оторвемся.
Леон осторожно выглянул за дверь и обреченно покачал головой.
– Вряд ли. Окружили, сволочи.
– Тогда давайте хотя бы животных в дом заведем, – засуетилась я. – Жалко ведь.
– Подожди. – Гайяна напряженно всматривалась в безрадостный пейзаж за окном. – Кажется, больше не ползут вперед.
Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять правоту амазонки. Звери подступились вплотную к стенам дома, но дальше не двигались, словно сдерживаемые невидимой силой.
– Интересно, кто их на нас натравил? – неожиданно тоскливо протянул орк. – Кроты сами по себе никогда не нападают. Слишком дорогое оружие.
– Значит, у нас появился могущественный враг, – пожал плечами маг. – Странно только, кому мы могли так насолить, чтобы на нас такое полчище спускать.
Леон вдруг осекся и с силой сжал кулаки.
– Значит, говоришь, оборотень на тебя зла не держит? – усмехнулась я, без труда разгадав ход его мыслей. – Ну-ну. Чего на мертвецов зло-то держать. А мы скоро таковыми станем.
– Не может быть, – прошептал маг. – Дариг бы так не поступил.
– Да ладно. – Я демонстративно огляделась. – Кстати, чегой-то его жабу не видно. Как ее, Дабби, что ли. Или домовые часто погулять выходят?
Леон молча кусал губы, не отвечая на мои грязные обвинения.
– Домовые не могут самостоятельно покинуть дом, который они охраняют, – вместо мага тихо ответил Ярынг. – Только если их заберет хозяин.
– Что и требовалось доказать, – закончила я цепочку своих рассуждений торжествующей улыбкой.
– Не понимаю, чему ты радуешься, – грубо оборвал меня Леон. – Даже если ты и права, то как это поможет нам сейчас? Еще пара мгновений, и твари растерзают нас, сожрут живьем.
– Не думаю, – вновь прервала мага амазонка. – Они до сих пор не сдвинулись с места. Словно ждут чего-то. А скорее всего – кого-то. Я полагаю, скоро мы воочию увидим виновника этого спектакля.
Я отошла от окна. Вид сотен неподвижных животных, сторожащих нас, если честно, действовал на нервы.
– Насколько я помню из курса биологии, – задумчиво проговорила я, усаживаясь обратно на свое место, – кроты практически слепые. Да и ползают они в основном под землей. Как же они находят свои жертвы?
– По запаху, наверное, – несколько неуверенно отозвался маг. – А вообще – не знаю. Мне еще не приходилось слышать о том, что кто-то выжил после нападения кротов. А без выживших свидетелей все рассуждения оказываются пустыми домыслами.
Я хмыкнула и задумчиво подцепила с тарелки поджаристый кусок пирога. Похудеешь тут с такими событиями. Одни стрессы вокруг. Даже на рынке и то спокойнее было.
Мое неаппетитное чавканье прервало изумленное восклицание орка.
– Ну что там еще? – недовольно спросила я. – Уже темные колдуны заявились? Сейчас убивать начнут?
– Ты была права, – отозвался Ярынг. – Дариг в этом деле по самые уши замешан.
Я вскочила с места и рванула к окну. Ну конечно же, строй боевых кротов разошелся, давая дорогу странной процессии, которую возглавлял наш знакомый оборотень с Дабби в руках. За ним семенил невысокий пузатенький мужичок в розовом ночном колпаке, вышитом звездами халате и шлепанцах.
Парочка вышла на поляну перед домом. Дариг с легким полупоклоном посторонился, пропуская вперед спутника. Тот откашлялся и громко провозгласил:
– Сдавайтесь, проходимцы, и я сохраню вам жизнь!
– Это тебя, Леон, – бросила я магу. – Ты же у нас пройдоха.
Маг злобно на меня покосился, но отвечать не стал. Вместо этого он гордо выпятил грудь и звучно закричал:
– Мы желаем знать, почему вы ополчились на нас?
– Они желают знать, – зашелся в хриплом лающем смехе мужичок. – Вот наглость-то! Вы сейчас не в том положении, чтобы свои условия диктовать. Или сдавайтесь, или погибнете страшной и мучительной смертью!
– Что-то в последнее время мне слишком часто угрожают страшной и мучительной смертью, – буркнула я. – К чему бы это?
– К тому, что позволяешь себе чересчур многое, – прошипел Леон и уже более любезно обратился к незнакомцу: – А где гарантии, что вы на нас своих тварей не спустите, когда мы выйдем?
– Никаких гарантий, – равнодушно почесал нос тот. – Только мое честное слово. Или ты осмелишься не поверить Мэриону Темному?
– Кому? – попыталась было я переспросить и тут же охнула, получил весьма болезненный удар под ребра.
– Молчи! – со зверским выражением лица предупредил маг. – Это один из самых могущественных черных колдунов в землях людей. С ним практически никто не осмелится соперничать по части магического искусства. Если только Дугиор Темнейший, но его замок далеко к северу.
– Понятно, – отозвалась я, потирая ушибленный бок. – И нечего было так пихаться.
– Выходим, – прекратила нашу перепалку амазонка. – Не пристало такому великому волшебнику ждать. Еще обидится на нас.
Я скептически посмотрела на полчище злобных созданий, осадивших дом, но промолчала. Хотела бы я знать, чем это Леон так умудрился насолить Даригу, что тот прибег к помощи столь знаменитого колдуна.
Мы вышли из скромного обиталища предателя гуськом. Я шла последней. Мало ли. Вдруг этот Мэрион слово не сдержит и своих гаденышей натравит. Так хоть шанс будет, что успею обратно запрыгнуть и в доме забаррикадироваться.
– Значит, это ты Леон. – Темный колдун с неожиданной для его вида резвостью подскочил ближе и испытующе уставился на мага.
– Ну, я, – несколько ошарашенно ответил тот, на всякий случай пятясь назад.
– Понятно. – Мэрион довольно ухмыльнулся. – Ну вот что, Леон, зла на твоих друзей я не держу. Они могут идти. А вот тебе придется ответить за свои преступления.
– Да что я такое сделал-то? – взвыл маг. – Я тебя вообще первый раз в жизни вижу.
– Знаю, – отозвался колдун. – Но с Даригом-то ты знаком, надеюсь. Помнишь, как несколько лет назад решил над ним подшутить? Невесту его заколдовал, да так, что перед Вязальщицей Судеб та жабой оборотилась. А потом удалился прочь.
– Помню, – после продолжительной паузы ответил Леон. – Но это была просто шутка. Да и колдовство слабенькое, через день должно было само развеяться. Просто показалось забавным, что жених невесту целует, а та в жабу превращается.
– Ну и юмор у тебя, – не выдержав, фыркнула амазонка. – А про чувства бедной девушки, которой ты испортил счастливейший день в жизни, ты, конечно, подумать забыл?
– Я же говорю, молодой был, дурной, – смутившись, принялся оправдываться мужчина. – Сейчас бы так уже не поступил.