– На себя бы посмотрел, – не осталась я в долгу.
– Пойдем, Мердок, – сказал император начальнику Управления. – Не стоит травить Элизу нашим беззаботным и свободным видом.
– Эй! Постойте! – окликнула я их и жалобно попросила: – Хоть немного поделитесь информацией.
– Завтра, – загадочно блеснул глазами Мердок. – Все будет завтра.
Хлопок – и я вновь одна в палате. Нет, что ни говори, а мужчины иногда бывают редкостными свиньями!
Повторив для себя эту знаменательную истину, я глубоко задумалась. Предупредительный Мердок, даровав мне зрение, все же оставил тело в объятиях повязки. Я чувствовала себя младенцем, чересчур крепко спеленатым неразумной мамашей. Унизительное ощущение. Если бы сейчас сюда забрался маньяк-убийца, он бы получил небывалое наслаждение от лицезрения меня, беспомощной и неподвижной.
Дверь тихонько скрипнула. Ну вот, вспомнишь неприятность, она и произойдет. Я с трудом повернула голову, готовая увидеть незнакомца в темном, неслышно крадущегося к моей постели с огромным тесаком наперевес. Мало ли кто в очередной раз решил свести со мной счеты. Врагов в этой реальности у меня оказалось предостаточно. Мерзавец Мердок даже и не думал предупреждать меня о моем неблаговидном прошлом, когда приглашал на постоянное проживание в другом мире.
К моей неописуемой радости, в комнату вошла миловидная, молоденькая девушка с копной пшенично-желтых волос, в беспорядке падающих на хрупкие плечи. Я настороженно наблюдала за ее действиями. В моем нынешнем бедственном состоянии со мной справится и ребенок, а зло любит маскироваться.
– Рада видеть, что тебе лучше, – приветливо улыбнулась незнакомка, подходя ближе.
– Со мной все просто замечательно, – буркнула я, окидывая ее цепким взглядом.
Кажется, оружия девушка не принесла. По крайней мере, его было бы весьма затруднительно спрятать в легком, развевающемся платьишке. Похоже, я превращаюсь в параноика, как ни прискорбно это осознавать.
– Отлично! – непонятно чему обрадовалась та. – В таком случае я выведу тебя на прогулку, хотя император предупреждал, что ты еще слишком слаба.
– Нет-нет, – испугалась я перспективы остаться в лежачем положении на неопределенное время. – Я чувствую себя замечательно! Правда!
– Ты меня убедила, – улыбнулась девушка, резким взмахом обрывая мои путы. – Надеюсь, не будешь делать глупостей, иначе рискуешь задержаться в нашем учреждении.
– А где мы? – поинтересовалась я, растирая затекшие от долгого безделья суставы.
– Мы в лечебнице императорского двора и столицы Дареора, – серьезно ответила моя спасительница. – А я главная целительница – Мастер Заная.
– Приятно познакомиться.
Я спустила ноги с кровати и сделала первые осторожные шаги. Конечности с охотой мне повиновались, не делая попыток подогнуться и отказаться выполнять долг перед обществом, то есть передо мной. Заная наблюдала за моими жалкими потугами со сложной гаммой удивления и восхищения на хорошенькой мордашке.
– Мердок был прав, – отметила она, стоило мне преодолеть путь до окна и высунуться наружу.
– Ты о чем? – мимоходом поинтересовалась я, наслаждаясь безмятежностью спокойного утра, свежестью морского бриза, брызгами волн, изредка доносивших до лица водяную пыль.
– Он предупреждал, что ты удивишь меня стремлением к выздоровлению, – ответила она. – На моей памяти еще никто с такой быстротой не приходил в норму после столь сильного удара, да еще не отраженного защитой.
– Какого еще удара? – повернулась я к ней, но Заная уже молчала, с шутливым испугом зажимая себе рот ладонями.
– Мердок оторвет мне голову, если узнает, что я тебе рассказала, – пояснила она и растаяла в солнечных лучах.
– Правильно, – рассердилась я. – Все почему-то боятся уважаемого начальника знаменитого Управления. И никто не вспоминает, что я тоже в силах оторвать кому-нибудь голову. Более того, даже съесть ее, судя по прошлым подвигам.
Никто не отозвался на мою реплику. Я, обиженно засопев, вновь уставилась на пейзаж за окном.
Лечебница находилась на самом берегу океана. Прямо от ворот больницы убегала светлая песчаная дорожка, обрывающаяся в полосе прибоя. Ни души вокруг. Лишь огромная водная пустыня, безлюдный пляж и чайки, лениво качающиеся на седых гребешках волн.
– Думаю, тебе пора подкрепиться, – неслышно материализовалась позади радушная хозяйка. – А там, глядишь, и выпущу тебя прогуляться. По крайней мере, ни Мердок, ни Милорн не возражали против этого.
– Ну да, конечно, – язвительно протянула я. – Меня просто распирает от счастья от такого милостивого разрешения. Что бы я без них делала?
– Если против, можешь остаться в палате, – не оценила моей иронии Заная. – Только, боюсь, тебе здесь будет скучновато. Я, к сожалению, не смогу составить тебе компанию на весь день. Все же меня и другие пациенты ждут.
– И много здесь больных? – вздохнув, сменила я гнев на милость, присаживаясь к богато накрытому столу, невесть как очутившемуся в комнате.
– Хватает, – не стала откровенничать девушка и рассеянно взъерошила челку. – К сожалению, некоторые личности начинают считать себя всемогущими, стоит им найти вход в Лабиринт Пространств. Уж сколько раз твердили, что зайти туда легко, а вот найти выход дано единицам.
– Ничего не поняла, – честно призналась я. – Больно мудреные понятия.
– Это и к лучшему. – Заная одарила меня ласковым взглядом бирюзовых прозрачных глаз. – Всему свое время. А теперь мне пора идти. Дверь я не запираю. Броди по округе сколько душа пожелает. Станет вдруг плохо – я почувствую. Но не увлекайся. Завтра будешь абсолютно здорова, а сегодня побереги силы.
Я быстро закончила обед в полном одиночестве, почти не ощущая вкуса наспех проглоченной пищи. Меня буквально разрывало любопытство, толкающее выйти наружу.
Через полчаса я уже лицезрела пенистый прибой у своих ног. Древний, мудрый океан, обязанный вечно хранить тайны человеческих взлетов и падений, простирался докуда хватало глаз. Бездонная голубая бездна, способная в один миг взбеситься и в беспредельной ярости пожрать крохотных созданий, силящихся пересечь ее на утлых суденышках. Самый старый противник, самый верный враг. Умудренные печальным опытом люди, познавшие ненадежность обманчивой глади воды, – где вы? Давным-давно упокоились на дне, поглощенные величайшей из стихий. И лишь выжившие по нелепой случайности могут рассказать, как хохочет ветер, ломая снасти, вступив в сговор со смертью и обрекая на гибель в ледяных волнах. Лишь спасенные в последний момент, уже задыхающиеся под натиском стихии, поведают, как сладка морская вода перед ликом старухи с косой. Что мы перед тобой, седой старик? Надоедливые муравьи, щекочущие веслами поверхность твоей морщинистой кожи?.. Но почему так силен твой зов? И в грохоте волн, и в стонах альбатросов – белых клочках человеческих душ, не вернувшихся на берег…