Мне здесь только Тани не хватает! Она очень ждала возвращения своей новой подружки и, когда внезапно догадалась, где ее можно найти, побежала навстречу. Ох уж мне эти незатейливые эмо-герл…
— Я тут! — орал у меня над головой Игнат. — У Жуков. Дом пустой помнишь?
Внутри меня скапливалось раздражение. Все было не так! Я хотела, чтобы было по-другому. Но мои желания сегодня и не должны сбываться.
— Да убери ты свой телефон! — не выдержала я, выхватывая у Игната трубку.
— Ничего не делай… — донеслось из сотового.
Дельный совет. Все, что мог, он уже сделал.
И хорошего. И плохого.
— Таня, беги! — крикнула я. — Беги отсюда! Таня застыла четко на углу участка. Забор сходился перед ней кривыми штакетинами. Маринка все еще пыталась на нее воздействовать, заставляя подойти ближе, но силенок было маловато. Тоже мне, иллюзионисты!
— Таня? — Игнат спрыгнул со ступенек. — Я же ее знаю! — глянул он на меня и пошел к забору.
— Вернись! — прошептала я, вкладывая в свой взгляд как можно больше ярости.
Меня не услышали. Меня не почувствовали. Все, пора на покой.
— Не выходи за территорию двора! — все-таки предупредила я.
А теперь этот чертов забор загорится. Как только Игнат к нему подойдет, он полыхнет синим пламенем.
Игнат споткнулся и руками вперед свалился в сугроб. Поджигать предметы взглядом я еще не научилась.
И на том спасибо! Только бы не вмешался Герасим…
В затылке вдруг болезненно запульсировало. Я сжала голову руками, чувствуя, как на меня накатывает отчаяние. Ощутила вынимающую душу безысходность. И пришло осознание того, что ничего уже сделать нельзя.
Я выпрямилась, спустилась на дорожку. Сюда шел Эдгар. Шел уверенно. Как будто уже не раз был здесь.
Оглядела двор. Маринка все еще стоит за упавшей калиткой, Таня припала к штакетинам — видимо, она тоже узнала Игната. А парень штурмует снежное пространство, утопая в нем по пояс.
— Выходи! — беззвучно приказала Маринка. Я прочитала это по губам. Успела ужаснуться, когда поняла, что она сделает дальше. Рванулась к вампирше.
— Марина! Нет!
Белое пальто скользнуло вдоль забора, на мгновение появилось за Таниной спиной. Таня даже вскрикнуть не успела. Взмахнула только рукой, когда Маринка рванула ее к себе. Красная перчатка обожгла меня.
Заорал Игнат.
Маринка улыбнулась мне окровавленными губами. Она дорого заплатила за невыполненное задание. Этого превращения ей уже не пережить…
Эдгар не спеша приближался к ней. После долгих лет скитаний и лишений солдат вернулся на родную землю. А здесь ни дома, ни завалинки, в пустых окнах гуляет холодный полярный ветер, бьется на ветке дерева забытое полотенце…
— Не надо!
Меня мутило. Хотелось лечь и закрыть глаза. Но умирать было рано. Оставался еще Игнат, бьющийся в истерике между забором и крыльцом. Маринку уже ничего не спасет. Вампир, нарушивший договор не убивать людей, мертв.
Я попятилась обратно к крыльцу, восстанавливая симметрию аркана.
Старый вампир миновал калитку и вдоль забора пошел дальше.
Нерасторопный Игнат на четвереньках полз вперед. Кажется, он уже не соображал, что делает.
В памяти всплыла упавшая ложка. Сейчас? — Стой на месте! Стой! — крикнул кто-то издалека.
Я уставилась на Игната, который с упорством бульдозера продирался через снег. Какие, однако, настырные парни живут в этом суровом северном краю!
Эдгар был почти рядом с ним. Их теперь разделял только забор. Ветхий, покосившийся, уже и не надеявшийся на своем веку опять увидеть вампиров.
С моей стороны забор дрогнул от мерного «трыканья» — словно кто-то шел, ведя по штакетинам палкой. Знакомо чихнули.
Кажется, я не удивилась, увидев Антона. Только успела укорить себя за невнимательность — с чего я решила, что на джипе, на том черном монстре, в который я врезалась на снегоходе, приехал Эдгар? Зачем вампиру машина?
Только для того, чтобы возить людей (Макс, например, меня катает). Если вампир один, то обходится без техники.
Антон сильно изменился. Он похудел и как будто стал выше. Свои рыжие кудри собрал в хвост, отчего голова его выглядела неожиданно большой. На покатый лоб падала реденькая челка.
— Где Ирина? — повернулась я к нему.
— Она с твоим вурдалаком куда-то почесала. — Антон тер нос, пытаясь остановить аллергию.
От любителя вурдалаков слышу…
— Стой там, хороший аркан! — крикнул Антон, пробегая мимо. До меня донеслось очередное чихание. — Я его на тебя выведу.
— Там… — показала я на Маринку и Эдгара.
— Я вижу. — Антон был мрачен. Эдгар скользнул за спиной Маринки. Мне
показалось, что ее белое пальто особенно ярко проявилось на его фоне.
Девочка подняла к вампиру довольное лицо. Я зажмурилась. «Нет! Остановись!» — мысленно обратилась я к нему.
— Даже после того, что она сделала? — нагло усмехнулся вампир в моем мозгу.
— Да!
Я медленно опустила руки от лица.
Любовь должна приводить к жизни, а не к смерти. Но почему же любовь этих девочек их же и убила…
Забор с хрустом рухнул, придавив собой наконец добравшегося до него Игната. Сначала та сторона, в которой была калитка, потом другая, перпендикулярная. Игнат успел только взмахнуть руками и провалился в снег. Белая толстовка удачно замаскировала парня в сугробе. Эдгар шагнул на территорию двора. Я услышала, как что-то крикнул Игнат. И тут со мной случилось маленькое дежавю: к нам бежал Герасим, неуклюже размахивая руками и что-то крича.
Так уже было! Даже Антон понял мой ужас. Он остановился, чихнул. Поднял палку.
Эдгар сделал последний шаг, и я покачнулась. Словно от ветра.
Старый вампир боролся с силой аркана, но заговор был сильнее его природы. Эдгар бросил быстрый взгляд вокруг себя и пошел вперед. Споткнулся. Пошел дальше, с трудом вынимая ноги из снега.
— Игнат! Стой! — орал Герасим, пытаясь как-то помочь сыну. Но он катастрофически не успевал.
Антон был ближе. И он вдруг побежал на Эдгара, подняв палку.
Вампир успел ощериться. Антон сделал последние два шага, опуская палку на голову старика. Но его уже не было. Серая тень распласталась по снегу, нависла над Игнатом. Парень последний раз вскинулся. Снег окрасился кровью.
Эдгар мгновенно завершил трансформацию, перекинувшись в волка. От человеческой крови мой аркан вздыбился, готовый вот-вот разрушиться.
Стало нестерпимо больно. Я на секунду закрыла глаза, а когда открыла их, увидела, что на меня несется здоровенный волк. У него на груди