В итоге колдун сам начал от нее шарахаться — не ровен час бросится! И как только таким жутким бабам хозяйство доверяют?! Нервно дохлебав щи и даже не попросив третьей добавки, Верес поспешил снова удрать на улицу, на сей раз лыжами, и пропал надолго. Я от нечего делать помогла служанке перемыть посуду и замесить тесто для завтрашних хлебов, а Мрак, выдурив у сторожа всю наличность (если не ошибаюсь, игра началась с подаяния той бабуськи), теперь методично избавлял его от предметов одежды. Облезлая заячья шапка с лихо заломленными «ушами» уже хвастливо красовалась у него на голове.
Проснувшийся Рест смущенно, вдоль стеночки, проскользнул в уборную и обратно. От него терпко пахло потом, вместе с которым ушел и жар, но мальчишку продолжал терзать сухой надрывный кашель. Утром, при колдуне, я постеснялась предлагать свою помощь, но теперь без колебаний заварила в маленьком горшочке горсть травок из своих запасов и неумолимо всучила Ресту. Щенок жалобно глянул на дверь, за которой скрылся мастер, но та и не подумала за него вступиться. Пришлось, напоказ морщась (нормальный у зелья вкус, вяжуще-мятный, нечего придуриваться!), пить. Так день и прошел.
Закончив с хлопотами по хозяйству, служанка отправилась домой. В сумерках удрал и дедок, истово благодаря Мрака за одолженный ему до утра его же тулуп. Дракон, заскучав, повернулся ко мне:
— Шелена, давай хоть с тобой по медяку на кон!
Я, презрительно усмехнувшись, сгребла в кулак все пять кубиков и по одному, как сливовые косточки, выщелкнула на стол. Пять шестерок.
— Думаешь, один ты такой ловкий?
— Да верну я ему вещи, за кого ты меня принимаешь? — обиделся дракон. — Так, проучил чуток простофилю, чтобы в следующий раз трижды подумал, прежде чем с незнакомцами за азартные игры садиться! А то нарвется еще на какого жулика…
— И деньги?
Мрак притворился глухим и сменил тему:
— Ну куда этот Верес запропастился? Ужин давно остыл, а он всё где-то шляется!
Долгое отсутствие колдуна начинало тревожить и меня. Может, сбегать поискать? По такой темноте можно и на всех четырех… Я насторожила уши и почти сразу же с облегчением различила знакомый скрип снега под полозьями. Спустя пять минут закоченевший Верес ввалился в дом, источая холод не хуже ледяной глыбы, я даже руки в подмышки спрятала. Радостно кинувшийся навстречу ученик помог ему раздеться и стянуть сапоги, а дальше уж колдун заметил накрытый стол и оттаял прямо-таки в мгновение ока.
— Ну ладно, давай тогда в карты, — видя, что расспрашивать друга в ближайшие полчаса бесполезно, снова начал канючить дракон. — Только, чур, на этот раз с козырями не мухлевать!
— Больно надо. Твой главный козырь давно уже у меня. — Я, вальяжно развалившись на спине, маятником раскачивала у себя перед носом драконий амулет. Говорят, некоторых людей это усыпляет, но меня так и подмывало по-кошачьи шаловливо поддать по нему когтистой лапкой.
— Надейся-надейся. — Мрак тем не менее покосился на чешуйку с явной досадой. — Да пламя мне бы всё равно не понадобилось, таких жалких противников я укладываю одной лапой, а то и хвостом!
— Говорят, из драконьего хвоста получаются изумительные шашлыки… — Я задумчиво приподняла лежащий под боком даркан и нацелила в сторону Мрака, словно проверяя прямизну, то есть кривизну.
Дракон оценил, уважительно присвистнув:
— Ну спасибо, порадовала! Повешу в центре своей коллекции. А то иной раз с таким барахлом на ристалище приходят, что хоть ты жалобу в рыцарский орден пиши. Или вообще совесть теряют — ядами, стрелами…
— Не волнуйся, я предпочитаю слышать последний вражеский вздох на расстоянии клинка, — усмехнулась я, откладывая даркан. — Чтобы уж наверняка. Впрочем, если согласишься подождать до середины лета, можем попробовать вариант с коноплей!
Верес почему-то опустил ложку, плечи колдуна меленько вздрагивали.
— Шелена, — по вкрадчивому голосу Мрака стало ясно, что он не только читал пресловутый трактат, но и активно участвовал во внедрении его идей в жизнь, — как ты прекрасно знаешь, дракон — существо огнедышащее. А конопля в жаркий летний денек очень даже охотно горит. Так что когда мы, глупо хихикая, уже под вечер в обнимку выбрались из дыма, кто из нас дракон, кто рыцарь, а кто его лошадь, вспоминалось с большим трудом. По-моему, мы с ним даже поклялись друг другу в вечной дружбе и страшно вспомнить о чем еще, ибо наутро проснулись на постоялом дворе в одной постели. Бедный парень после этого «подвига» ушел монастырь; я как-то хотел его навестить, но он отказался ко мне даже выходить…
— Ладно, коноплю вычеркиваем, — со смешком согласилась я и, видя, что Верес уже допивает кисель, с деланым равнодушием поинтересовалась: — Ну как, наглядел что хотел?
Но сытый колдун оказался не разговорчивее голодного.
— Ага, — устало подтвердил он и, с трудом выкарабкавшись из-за лавки, отправился в постель. Мрак, давно привыкший к Вересовым причудам, только философски пожал плечами. Захочет — расскажет, нет — ну и не надо.
Ничего не попишешь, пришлось ложиться и нам.
Я, как настоящая волчица, могла чутко дремать сутки напролет, готовая в любой момент сорваться с места. Так что когда Верес легонько тряхнул меня за плечо, даже не вздрогнула.
— Чего тебе? — буркнула, не отворачиваясь от стенки.
— Вставай, пойдем за лошадками. Только тихо, а то Реста разбудишь!
— Так? — В следующее мгновение я уже стояла на полу рядом с Вересом, приземлившись мягче и грациознее кошки. Один-ноль, колдун инстинктивно дернулся рукой к поясу с мечом.
— Одевайся, — тряхнув головой, только и вымолвил он, отправляясь будить Мрака.
Дракон не пожелал так легко расстаться со сном, выразив свой протест приглушенным мычанием сквозь предусмотрительно зажавшую ему рот ладонь, а потом еще минут десять собирался, ворча и натыкаясь впотьмах на стены, как выкуренный из берлоги медведь-шатун.
— И это твое хваленое драконье зрение? — ехидно поинтересовалась я уже в сенях.
— Так не совиное же!
— Учтем…
Мрак разом проснулся, насупился и притих.
Верес повел нас куда-то в обход леса, по едва тронутому одинокой лыжней снегу, в который я проваливалась по колено. Путеводные полоски кое-где перекрывались волчьими следами, заметив которые Мрак начал сопеть мне в самую спину, мешая прислушиваться. Мешок на этот раз тащил он, мне достались уздечки. Колдун налегке шел впереди, вертя головой в поисках какого-то ориентира. Оным оказалась сосна с вытянутыми в одну сторону, от леса, ветками и осыпавшейся до середины ствола корой. Снег возле нее был утоптан и изрыт конскими копытами, как будто здесь валялся целый табун, вопреки пословице не оставив ни единой шерстинки. Более того — как я ни втягивала ноздрями воздух, запахов конского пота или навоза уловить не удалось. Только чутье от усердия отшибло, пришлось на минутку зажать озябший нос варежкой.