Лереена была права. Я успела додумать ответ. Но совсем не так, как собиралась.
Он же телепат. Он слушал мои мысли, а не слова.
И я все испортила!
Как всегда.
– Полагаю, больше добавить нечего, – заключила Лереена, выпрямляясь и отступая от алтаря. – Он ушел. Окончательно.
– А как же… – неожиданно вспомнила я, хватаясь за грудь. Сердце билось, как ему и положено, о предумышленном убийстве напоминала лишь узкая струйка засохшей крови, наискось тянущаяся через бок. «Несколько капель, и все!» Ну, Ролар!
– Конечно, – пожала плечами Повелительница. Стилет опять был у нее руках. Лезвие дымилось, оставаясь при этом чистым и блестящим. – А как иначе ты собиралась попасть на тот свет?
– С тем же успехом я могла покончить с собой в первой попавшейся подворотне!
– Ролар, объясни ей, – свысока бросила Повелительница, продолжив неспешный обход Круга.
– Круг – гарантия твоего возвращения в твое же тело. – Ролар протянул мне одежду и деликатно отвернулся. Я только сейчас заметила, что реар исчез, на шнурке сиротливо болталась пустая серебряная оправа. – Он действует как пружина, сначала растягиваясь до предела, а затем сокращаясь и вытаскивая обратно тебя и… того, кто захочет последовать за тобой.
– Но почему… почему я не умерла? Еще ни один человек не переживал прямого удара в сердце!
– Видишь ли, Вольха… – Ролар замялся, – не хочется тебя расстраивать, но ты… не совсем человек.
– Что?! А кто же тогда?
– Ну… – вампир смущенно кашлянул. – В некотором роде… как говорят эльфы, с кем поведешься…
– Ты что, хочешь сказать, что я – вампир?!
– Нет-нет, это совсем другое, – поспешил заверить меня Ролар. – Просто в тебе течет кровь вампира, и это придает организму некоторые… хм… дополнительные свойства.
– Кровь?! Какая кровь? – у меня уже голова пошла кругом. Собственная смерть, тот свет, воскрешение, горькое разочарование, а теперь еще это сочувственное хмыканье и туманные намеки! – Ролар, или ты сейчас же, связно и подробно, объяснишь мне, в чем дело, или я придушу тебя голыми руками и буду долго, методично и упоенно пинать ногами труп!
– Ты уже оделась? – Ролар обернулся и, убедившись, что пикантный момент миновал, подошел и сел рядом, положив руку мне на плечо. – Вольха, ты обменялась кровью с Арр'акктуром, верно?
– Нет! – Вопрос показался мне настолько диким, что я возразила прежде, чем Ролар успел договорить.
– Да, – уверенно сказал вампир. – Реар – лишь символ, метка, в нем нет никакой силы. Она в том, кто его носит. В тебе. Мало просто вручить Хранителю реар, похлопать по плечу и пожелать удачи. Как тонко подметили в своих мемуарах охотники за вампирами, сердце – наше самое уязвимое место. Оправиться от такой раны, да и то, если она небольшая и чистая, может только Повелитель. Или тот, с кем он поделился своей кровью. Не укусил, не дал отхлебнуть из вены, а залечил ею смертельную рану… им же нанесенную. Я не знаю, как Арр'акктур это с тобой проделал – возможно, усыпил или загипнотизировал, и ума не приложу, зачем ему вообще понадобилось идти на такой риск, ведь человек куда уязвимее вампира, ты могла умереть еще во время посвящения, не говоря уж о самом обряде.
По мере того как Ролар говорил, мне все больше казалось, будто я очутилась в каком-то дурном сне, липком кошмаре, выпустившем на волю мои потаенные страхи. Да, возможностей у Лёна было хоть отбавляй. Время в его компании летело незаметно – а может, какая-то его часть просто ускользала от моего сознания? Вампиру даже не приходилось усыплять свою жертву, напротив – ему стоило немалых усилий добудиться меня по утрам, а в дом он входил бесшумно и без стука. Неизвестно, до чего бы я в конце концов додумалась, но тут в игру вступило воображение, такое же ехидное, как я сама. Я живо и красочно представила облизывающегося, плотоядно оскаленного Лёна, на цыпочках крадущегося к моей постели с огромным зазубренным ножом в поднятой руке, и длинную корявую тень, ползущую за ним по стене. «Жуткая» картина мигом привела меня в чувство. Нет, глупости, У него наверняка были веские причины так поступить.
Но какие – я уже никогда не узнаю…
А Ролар неумолимо продолжал:
– После посвящения тело Хранителя постепенно изменяется – обостряется зрение, слух, отступают болезни, повышается ловкость, возрастает физическая, а в твоем случае и магическая сила. Это происходит очень медленно, почти незаметно, но, как только Повелитель умирает, процесс ускоряется в сотни раз. С первого же дня Хранитель обретает способность к быстрой регенерации, а уже в конце недели становится практически бессмертным, как Повелитель.
– Бессмертным?! – Наверно, со стороны я здорово смахивала на помешанную – бледная, встрепанная, с приоткрытым ртом и безумным взглядом. – Ролар, что ты несешь? Я – бессмертная?!
– Уже нет, – уточнил он. – Первый же удар в сердце обращает процесс вспять. В отличие от Повелителя, при необходимости возлегающего на алтарь ежедневно, Хранитель может замкнуть Круг только один раз. Возможно, какие-то побочные эффекты вроде крепкого здоровья и ночного зрения сохранятся еще на несколько лет, так что, если у тебя намечаются какие-нибудь рисковые и опасные дела, не откладывай их на потом.
– Так вот что произошло в валдачьих катакомбах! – осенило меня. – Сила вампирьей крови, позволившая совершить грандиознейшую телепортацию в истории магии! Эх, зря они отговорили некроманта от сомнительной девицы, вышло бы не хуже, чем с вампиром!
– Что?
– Потом объясню, – пообещала я. – Но почему ты не рассказал мне об этом раньше? Если бы я знала, что могу без ощутимых потерь черпать силу из собственной крови, все было бы намного проще! Нам не пришлось бы сражаться с разбойниками, убегать от волков и питаться мятой селедкой!
Ролар, до сих пор старательно отводивший глаза, наконец отважился на прямой взгляд, и я почувствовала себя палачом, примеряющимся, как бы половчее тюкнуть секирой по повинной вампирьей шее.
– Если бы в течение двух недель тебе не удалось провести обряд, процесс стал бы необратимым. Представь – ты превратилась бы в самую могущественную ведьму на земле, сильную, ловкую, неуязвимую, без труда читающую чужие мысли и не стареющую до трехсот лет.
– Впечатляет, ну и что?
– Я боялся, что ты не устоишь против соблазна.
Не задумываясь, я размахнулась и отвесила Ролару пощечину. Он не увернулся, хотя вполне мог успеть, виновато потер щеку:
– Извини. У меня не было иного выхода.
Я грязно выругалась, чтобы не расплакаться.
Все было кончено. Мне не удалось спасти Лёна, я бесплодно растратила подаренную им силу, по собственной глупости провалив обряд, да что там – я даже не сумела заслужить доверие друга-вампира, с которым несколько дней делила пишу и кров и сражалась плечом к плечу. Отныне Догева была закрыта для меня навсегда, а о возвращении в Стармин не стоило и помышлять.