Сохраняя спокойствие, Игнат сел в кресло и погрузился в чтение. Пока супруг читал, Анастасия сидела рядом, внимательно следя за его реакцией. Глубокой ночью Игнат дочитал до эпилога.
– Не томи, что там?
– Чертовщина какая-то. Детективная история, в которой сыщик-любитель расследует убийство миллионерши.
– А название? Мальчик на обложке?
– В сюжете есть небольшое отступление – воспоминание главного героя, где рассказывается о смерти его девятилетнего сына.
– И?
– Насть, автор в точности описала смерть Ника.
– Ох!
– Более того, не изменено даже его имя. Пацана звали Никитой.
Колпакова схватила книгу. Пришел черед ждать Игнату.
Утром Анастасия напоминала зомби.
– Что же это? Откуда писательнице стала известна наша история?
Автором детектива была некая Ирина Глининская. Судя по фотографии на обратной стороне нетленки, женщине едва исполнилось тридцать пять лет.
– Ее еще на свете не было, когда погиб Никита. Она в принципе не могла располагать информацией.
– Она нет, но есть другие люди, например отец Ника.
– Брось. В ту пору ему было около пятидесяти. Прибавь еще сорок лет, получится…
– Девяносто.
– И где связь? Он это он, а писательница это писательница.
Колпаков взял сотовый.
– Позвоню Казимиру.
Денисов примчался на удивление быстро.
– Что за спешка, други мои? Зачем я вам понадобился в выходной день да еще с утра пораньше?
– Казик, помнишь Ника?
Денисов насупился.
– Полагаешь, такое можно забыть?
– Забыть трудно, а с появлением этой книги – невозможно.
– Интересная книженция?
– Очень. Сядь и прочти.
Вечером Казик пытался успокоить Колпакову.
– Настен, да ерунда все это. Не бери в голову. Ну подумаешь, авторше стало известно о смерти Ника, и она решила вставить историю в книгу. Не вижу повода для паники.
– А кто, позволь поинтересоваться, рассказал авторше эту историю?
– Да кто угодно.
– Например?
– Родственники Никитки. Мы же не знаем, были ли у него братья, сестры.
– Не забывай также о милиции, – напомнил Игнат. – Они в курсе всего. Сейчас все пишут. Все кому не лень. Допустим, родственница следователя, с которым мы беседовали после гибели Никиты, решила стать писательницей. А он ей сюжетики подкидывает. Логично? Думаю, вполне.
– Нет. Неужели вы не обратили внимания на имена детей?
Казик пожал плечами.
– Почему, я обратил.
– И как их звали?
– Погибшего Ником.
– А тех, чьими прототипами стали мы?
Колпаков открыл книгу на нужной странице.
– Одного мальчишку зовут Денисом, второго Славиком, девчонку Светкой.
– Нормальные имена.
– Глупцы! Включите наконец мозги. Денис это значит Денисов. Это ты Казик. У Славика фамилия Игнатов. Игнатов, врубаетесь? Это ты, Игнат.
– А Светка? Ты ж у нас Анастасия.
– Забыл девичью фамилию собственной супруги?
Игнат выругался.
– Совпадает. Ты ж Светина.
– Что теперь скажете? Автор обвиняет детей в гибели сына главного героя. Прочтите еще раз. При описании этого момента в каждой строчке так и отдает ненавистью. Вот послушайте:
«Никитка лишился жизни по вине жестоких, бессердечных детей, место которым не на воле, а в колонии строгого режима».
Казимир выхватил книгу.
– Хорош! На сегодня сеанс чтения подошел к концу. Я узнаю адрес писательницы и лично переговорю с дамочкой.
Неделю спустя Денисов сообщил Колпаковым о визите к автору детективных романов.
– Как прошла встреча?
– А никак! Глининская подняла меня на смех, заявив, что у нее пока все в полном порядке с фантазией и воображением. Ей не требуется помощь посторонних, чтобы придумывать сюжеты.
– Она настаивает, что все это плод ее фантазии?
– Представь себе, да.
– Но ты же не поверил. Казик, скажи, что ты не веришь. Игнат, не молчи.
– Настюх, давай рассуждать как взрослые люди. Чем тебе не угодила данная книжка? Конкретно тебя, Анастасию Колпакову, в девичестве Светину, никто ни в чем не обвиняет. Так? Ну и к чему весь сыр-бор?
– Согласен с Игнатом. Забудь.
Настя решила не вступать в длительный спор с мужчинами.
А утром она отправилась в книжный и купила все произведения Ирины Глининской. Девять романов, написанных в жанре криминального детектива, были прочитаны Колпаковой меньше чем за неделю.
К счастью, в них не обнаружилось ничего такого, что бы могло вызвать новую волну подозрений.
– И все бы ничего, – исповедовалась Настя перед Каткой, – если бы не последующие книги Глининской.
– А что в них?
Колпакова достала с полки четыре нетленки.
– Смотрите внимательно. Вот та самая книга, в которой рассказывается история Никиты. Она вышла в свет в марте прошлого года. Запомнили?
– Угу.
– Идем дальше. Я решила отслеживать новинки Глининской. Мне не давала покоя мысль, что она соврала Казику намеренно. Ну не могла она выдумать тот эпизод. Не могла! На сегодняшний день Ирина Глининская выпустила тринадцать книг. Девять до злополучного романа «Прогулка к развалинам» и три после. Вот здесь стоит сконцентрировать внимание на деталях. Следующий детектив вышел в августе месяце, – Колпакова протянула Копейкиной серую книгу. – Потом новинка появилась в январе, а последняя – тринадцатая – вышла месяц назад.
– Довольно-таки быстро пишет.
– При чем здесь ее работоспособность? Я толкую совсем о другом.
– Извините, продолжайте.
– Соберитесь и постарайтесь сосредоточиться только на моих словах. Я прочту небольшие отрывочки из каждого романа, а после вы ответите, что это: моя разбушевавшаяся фантазия или мне действительно угрожает опасность?
– Я готова.
– В каждой книге совершается по одному убийству, они-то нас и интересуют.
Анастасия открыла роман, вышедший в августе прошлого года.
– Итак, страница шестьдесят пятая. Убили владельца сети магазинов. Читаю:
«– Как был убит мой сын? – спросила Анна Никодимовна у краснолицего капитана.