Утес уходил вдаль, оставаясь таким же высоким и бесплодным, с бесчисленными скалами у основания, о которые море ударяло с яростью. Вид, в общем, был страшный и дикий. У пассажиров сжалось сердце, и не все верили Роберу, когда он утверждал, что этот грозный остров укрывает и кормит около тысячи человеческих существ. Кроме нескольких долин, немного зеленевших, глаз везде встречал следы самого ужасного запустения. Никаких признаков жизни не было заметно на этих черноватых базальтах, на этих оголенных и грандиозных скалах, нагроможденных, разбросанных по капризу какой-то безмерной силы.

– Вот работа землетрясений, – заметил Робер. При этом слове толпа пассажиров пошатнулась, и Джонсон, расталкивая всех, с сердитым видом остановился против переводчика «Симью».

– Что вы сказали, сударь?! – вскричал он. – Вы говорили о землетрясениях. Они, значит, бывают на Азорских островах?

– Они бывают во всем свете, – отвечал Робер.

– И теперь?

– Теперь, – сказал Робер, – если они совершенно прекратились на Флоресе и Корво, то нельзя того же сказать о других островах, особенно об островах Святого Георгия и Святого Михаила.

Услышав этот ответ, Джонсон, казалось, воспылал гневом.

– Это гадость! – крикнул он, обернувшись к Томпсону. – Надо предупреждать людей, черт возьми! Напечатать об этом в программе. Ну, сударь, вольно вам сойти на берег и всем тем, кто будет иметь глупость следовать за вами! Но заметьте себе вот что: моей ноги там не будет!

Сделав это заявление, Джонсон так же внезапно удалился, как и пришел, и вскоре слышно было, как он орал в столовой.

Через полчаса «Симью» подошел к южной оконечности пустынного острова. В этом месте гордый утес понижается и берег заканчивается довольно низменным мысом, который Робер называл Пейшкейро. Тогда капитан повернул немного к западу и прямо подошел к Флоресу, отделяемому от Корво проливом в десять миль.

С тех пор как Флорес был замечен, он необыкновенно вырос. Теперь можно было охватить его общие очертания. Ясно различалась вершина Моро-Гранде, высотой в девятьсот сорок два метра, и окружающие ее горы, холмы, террасообразно спускающиеся к морю.

Будучи больше, чем соседний остров, Флорес имеет пятнадцать миль в длину и девять в ширину, или около ста сорока квадратных километров, и население его не меньше девяти тысяч душ. Вид его мягче и приятней. Холмы, скатывающиеся в океан, покрыты обширным ковром зелени, перерезанной там и сям купами деревьев… На вершинах блестят на солнце тучные пастбища. Ниже тянутся поля, обрамленные и поддерживаемые стенами из лавы.

Пассажиры просветлели при виде этой приветливой природы.

Когда пароход оказался на небольшом расстоянии от мыса Альбернас, образующего северо-западную оконечность острова, капитан Пип повернул его прямо к востоку. «Симью» проследовал таким образом через канал, отделяющий острова-близнецы, идя вдоль берега веселого Флореса, между тем как Корво понемногу стушевывался на горизонте. Капитан последовательно принял направление на юго-восток, потом на юг. Часам к четырем пополудни «Симью» находился против главного города Санта-Крус, дома которого, ярко освещаемые солнцем, легко можно было различить.

Направление тогда еще раз было изменено, и «Симью», оставив позади себя два первых Азорских острова, на всех парах продвигался к Файалю.

От Санта-Крус до Орты, столицы Файаля, расстояние приблизительно в сто тридцать миль, что требует для переправы около одиннадцати часов. Незадолго до семи часов вершины Флореса были едва видны; вскоре они окончательно растаяли во мраке.

Так как на другой день предстояла довольно обширная экскурсия по острову, то палуба в этот вечер опустела с раннего часа. Робер тоже собирался покинуть ее, когда Рожер де Сорг подошел к нему обменяться несколькими словами и дружески пожелать спокойной ночи.

– Кстати, – сказал он в момент расставания, – будет ли нескромностью спросить вас, любезный соотечественник: в каком французском лицее состоите вы профессором?

Робер, нисколько не смутившись, рассмеялся.

– В воображении господина Томпсона, – весело ответил он. – Исключительно ему я обязан этим назначением, хотя, поверьте мне, и не хлопотал о нем.

Оставшись один, Рожер посмотрел ему вслед и подумал:

«Не профессор, – в этом он сам признался. Случайный переводчик – ясно. Интригует меня этот господин».

Временно отложив занимавший его вопрос беспечным жестом, Рожер спустился в каюту последний. Загадка эта, однако, продолжала его интриговать и, растянувшись на койке, он бормотал:

– Из головы у меня не выходит, что я где-то видел это лицо. Но где, тысяча карабинов, где?

Глава шестая Медовый месяц

Когда на другой день около семи часов утра Робер поднялся на палубу, пароход неподвижно стоял на якоре в порту Орты, главного города острова Файаль. Со всех сторон земля граничила с горизонтом.

На западе, имея по бокам два форта, город шел амфитеатром, громоздя колокольни своих церквей одну на другую, увенчанный вверху обширной постройкой, некогда иезуитским монастырем.

На севере взгляд останавливала Понта-Эспаламака, доходившая до одного из берегов бухты, на юге – две скалы, соседние с другим берегом – Монте-Кеймадо (Сожженная Гора), на который опирается коса, образующая порт, и Понта-да-Гийя (Мыс Путеводителя), древний вулкан, отбитый кратер которого, Адский Котел, залит морем и служит иногда убежищем рыбакам в бурную погоду.

К северо-востоку вид свободно простирался до западной оконечности острова Св. Георгия, отстоящей приблизительно на двадцать миль.

На востоке находилась громадная масса Пико. Под этим названием сливаются город и гора. Из волн резко выступают берега острова и по прерывистому склону на две тысячи триста метров вырастают горы.

Этой вершины Робер не мог рассмотреть. Приблизительно в тысяче двухстах метрах туманная завеса останавливала взгляд.

Над этой непроницаемой завесой по склону, спускающемуся до самого моря, луга, поля, деревья окружали многочисленные «кинты», куда богатые обыватели Файаля бегут от летней жары и москитов.

Робер любовался этой панорамой, как вдруг голос Томпсона вывел его из созерцания.

– Доброе утро, господин профессор! Интересен, скажу вам, этот край! Пожалуйста, сегодня утром я нуждаюсь в ваших услугах. Пассажиры должны, как всем известно из программы, высадиться здесь в восемь часов. Предварительно же необходимы кое-какие приготовления.

Приглашенный в такой вежливой форме, Робер покинул пароход в компании с Томпсоном.

Следуя по берегу моря, они достигли первых домов Орты. Вскоре Томпсон остановился, показывая пальцем на довольно большое здание, снабженное вывеской на португальском языке, которую Робер тотчас же прочел.