– Как она сюда проникает? – спросила Лерка. – Она как-то ведь проникает в дом...
– Она в кошку превращается...
Лерка усмехнулась.
– Ты физику плохо учил. Нельзя превратиться в кошку, есть же физика. Нельзя превратиться в существо, меньшее по объемам...
– Ага! – возразил я. – А как же она тогда в трубу выскочила?
Лерка согласилась.
– Даже если она в кошку превращаться умеет, как она в дом попадает? – спросила она. – По крыше, по стене?
– Не. Она сразу в доме как-то оказывается. Прямо в комнате. Как она к Катьке попала? Как ко мне? Все было закрыто.
– Я не знаю... А ты иголку прихватил?
– Она новую воткнет... – я достал иголку пинцетом. – У нее этих иголок, наверное, килограмм...
– Не, – Лерка отобрала у меня пинцет, – такую иголку можно только один раз воткнуть. Если с первого раза не получилось – все, больше не выйдет.
Лерка вставила иголку между паркетинами, надавила на нее каблуком и сломала.
– Теперь за отца можешь не волноваться.
– А ты откуда знаешь?
– Да у нас в селе эти сказки каждый сопляк знает. Нельзя сразу наложить на одного человека два проклятья...
Дверь вздрогнула. Стук. Вернее, даже не стук, а удар.
– Что это? – спросила Лерка.
– Она. Поднимись к Катьке. Бита там.
– Я...
– Поднимись! – шепотом рявкнул я.
Лерка послушалась.
Мне не хотелось, чтобы Костриха выбила дверь. Я открыл.
В этот раз она не была похожа на ту милую бабушку, которая заходила к нам в первый раз. Она ворвалась в прихожую. Правая рука была примотана к шее грязной тряпкой и болталась безжизненно. Я подумал, что хорошо ей врезал, жаль, что по голове не попал.
Соседка обвела прихожую глазами, воткнулась в меня черно-красными зрачками и сказала:
– Нехорошо, мальчик. Нехорошо брать чужое.
Я осторожно скосился за плечо, так, на всякий случай. Убегать я не собирался, все равно бесполезно. Да и некуда.
– Нехорошо заходить в чужие дома и брать чужие вещи, – повторила Костриха.
– Я ничего у вас не брал, – сказал я, стараясь, чтобы не дрожал голос.
– Брал! – рявкнула соседка.
Тут она зажмурилась и забормотала что-то непонятное, быстро-быстро. Потом открыла глаза и уставилась на меня.
– Отдай то, что взял. Или будет плохо.
– Хуже не бывает.
– Бывает, – ухмыльнулась соседка. – Бывает гораздо хуже. Ты просто не представляешь, до какой степени может быть хуже! У тебя есть... Тебе знакома эта вещица?
Она сунула руку куда-то в свои тряпки и вытащила серебряное кольцо. Я сразу его узнал. Это было кольцо моей матери.
– Вижу, что знакома, – соседка надела кольцо на палец. – Если ты не вернешь то, что тебе не принадлежит, я брошу это кольцо в котелок с маслом, и буду варить, и от этого кожа твоей матери покроется пузырями...
Она говорила, но я слушал плохо, меня уже мутило от всего этого.
Соседка остановилась.
– Ты не только взял чужую вещь, – глаза соседки превратились в узкие щелочки. – Ты лишил меня моего слуги.
Она вытянула из рукава длинное существо, похожее на черную ящерицу. Но это была не совсем ящерица, даже мгновенного взгляда мне хватило, чтобы увидеть, что ног у ящерицы не три (одну-то я оторвал), а пять. Значит, сначала ног у нее было шесть.
– С чего вы взяли, что это я? – нагло спросил я. – Может, его собака покусала? Такого уродца каждый покусать рад...
Соседка молча показала мне мой фонарик с радио. Я обронил его в подвале. Когда этот шестилап пытался меня задушить.
– Подумай, мальчик, – сказала она. – Я приду, и ты мне отдашь то, что мое. Не пытайся бежать, не пытайся прятаться. Я тебя найду. Передай привет своей сестре.
Едва за ней закрылась дверь, как я побежал наверх.
Катька спала. Дышала спокойно и ровно. Лерка с битой сидела рядом.
– Что? – спросила она.
– Она приходила.
– И что?
– Хотела, чтобы я ей вернул то, что забрал.
– А что ты забрал?
– Не знаю. Мне кажется, она просто с ума сошла.
– Не все так просто...
– Проще не бывает. Ты пока тут побудь, а я это... пойду, посмотрю...
Я вышел в коридор. Заглянул в свою комнату, проверить почту. Подключился, вышел в сеть. В боксе обнаружилось письмо. Странно, но письмо было без обратного адреса, обычно такого не бывает. Впрочем, вирусный сканер ничего не показал. Я открыл послание. Номер мобильника. Я позвонил по указанному телефону.
Соединили почти сразу.
– Привет, – ответил искаженный пространством и электроникой голос.
– Кто-то прислал мне ваш номер, – сказал я. – Вы кто...
– Мы с тобой разговаривали.
– Мертвец?
Молчание. Видимо, знак согласия.
– Тебе нужна помощь. Я бы сказал, скорая. Даже очень скорая.
– Нужна, – ответил я. – И очень скорая.
– Отлично! – в голосе Мертвеца послышался восторг.
– Чего уж отличного...
В трубке замолчали. Потом голос в трубке произнес:
– Такие случаи довольно редки, я не хочу его упускать. Настоящая ведьма, настоящее проклятие. И потом... Меня интересует одна вещь...
Пауза.
– Ты описал мне свою соседку, я навел справки. Это очень сильная ведьма, мне с ней будет интересно побороться. Я разберусь с ней, попробую, затем...
В трубке засмеялись.
– Затем посмотрим.
– Хорошо, – сказал я. – Мой дом найти...
Я хотел сказать, что найти нас легко, двухэтажный дом с красной крышей...
В трубке снова засмеялись.
– Ничего не помнишь. Ты же рассказал всю свою историю. Написал письмо. Село Унжа, новый дом, два этажа. Я найду. И скоро приеду. Постараюсь. Как можно скорей. Отбой.
В трубке запикало.
Царапина на руке неприятно зудела, и я решил ее изолировать от внешней среды. За пластырем идти было лень, можно просто замотать руку скотчем. Где скотч? Последний раз скотч был нужен мне для того, чтоб подклеить плакат с волком. Я поглядел на плакат.
Нижние углы снова отклеились, скотч просох. Плакат надувался от легкого сквозняка. Я подумал, что забыл закрыть окно, обернулся. Окно было закрыто. Хорошее евроокно, такие окна не оставляют сквознякам шанса.