К счастью, это не время штурма Зимнего, когда так важно взять телеграф и почту, сейчас у всех мобильники, у многих при себе ноутбуки и пальмики, я вовремя получал информацию, был в курсе меняющейся обстановки, успевал скорректировать работу наших ребят. И хотя постоянно ждал, что вот-вот рухнет, ну не может такое везение продолжаться долго, однако же наступил час, когда вся предвыборная агитация была запрещена, избирателям оставляли несколько часов отдохнуть от массированной атаки и попытаться решить: кому отдать голоса.
В нашем офисе, как и в зданиях остальных партий, свет горел всю ночь. Со всех концов страны сходились сведения о предварительном подсчете голосов, первыми отрапортовали с Камчатки, затем пришли емэйлы из других регионов Дальнего Востока, Восточной Сибири.
Я смотрел на исхудавшие лица с отчаянными глазами, они смотрят на взлетающие кривые, страшатся поверить, слишком далеко внизу мы были совсем недавно, набирали десятые доли процента, а сейчас из каждого округа идут победные реляции: РНИ оторвалось от ближайших конкурентов где на семь процентов, где на девять, а в Новосибирске на целых двенадцать!
– Ничего не получится, – бормотал Лукошин. Он как заведенный метался по комнате, ломал пальцы и все бормотал, бормотал, бормотал. – Все решается в Москве, все решается в Москве… Как тут проголосуют, так и будет…
Ввиду чрезвычайной ситуации все чаще заседал наш штаб в составе Ротмистрова, Ольхина и Левакина, наши кадровики обычно забегали в мой кабинет по-свойски. Отсутствовал теперь Дятлов, зато все чаще появляется Микульский, постепенно в РНИ к нему привыкли, даже перестали хвастаться дома, что с нами такой гигант.
– Все-таки приятно, – заявил он с чувством, – видеть вокруг столько молодых лиц! Я только что смотрел телепередачу из «Народной Воли», там одни старики!
Лукошин спросил подозрительно:
– Это вы подводите базу под поговорку: много будешь знать, скоро состаришься?
– Ха-ха, мы не состаримся. РНИ – это молодость!
Раньше выборы в Думу подползали тихо-тихо, как охотники-прибалты к пытающимся умчаться от них улиткам. Мы обычно следили за ними со спортивным интересом зрителей, сейчас же впервые борьба за места, потому это мероприятие налетело со скоростью урагана. Мы совершенно не успели подготовиться, так меня уверяли на местах, не подобрали подходящие слоганы, не провели агитацию в полной мере, пропаганда хромает на обе ноги, но сроки не перенесешь, не передвинешь, и вот началось, мы собрались в головном здании, из общества спортивного питания «Iron man» принесли всякие поддерживающие напитки с кофеином и эль-карнитином, в каждой комнате в самом деле запахло сжигаемым жиром, хотя, конечно, это всего лишь выражение, но слова имеют такую силу, что даже я слышал запах горелого бараньего – а какого еще? – жира.
Бутылки, бутыли и объемистые коробки сложили в углу в редакторской, представитель фирмы оправдывался:
– Ребята, мы мало чем можем помочь, не такие уж мы и богатые, но помочь хотим. Это самая здоровая и чистая пища, ею питаются все чемпионы!..
Нам в самом деле некогда просиживать подолгу в кафе, так что коробки быстро распечатали, во многих оказались шоколадные батончики с добавками, в других – протеин, аминокислоты или еще какая-то хрень, но все достаточно вкусно, готовить просто – достаточно порошок развести водой, и вот наши пили и ели эту еду чемпионов, не обращая внимания ни на дозировки, ни на рекомендации.
Сенсации начались уже с Камчатки, откуда первыми поступают сведения о любых выборах. Правда, нашего кандитата там нет, однако член партии «Малого бизнеса» во всех выступлениях поддерживал нашу программу, постоянно говорил о ней, и это, как объявили аналитики, привело его к победе. Он вышел на первое место с приличным отрывом от соперников.
Бронштейн сказал нам предостерегающе:
– У них самих неплохая программа! И вообще он заметный бизнесмен. Так что особенно не обольщайтесь.
– А зачем пальцы скрестил? – уличил Белович.
– Чешутся, – огрызнулся Бронштейн. – Члены РНИ суевериям не подвержены.
– Но юсовцы блюдут все гороскопы, приметы, ходят к психоаналитикам…
Бронштейн посмотрел на меня за поддержкой.
– Мы вольемся в число американцев, – сообщил я. – И вместе с ними додавим юсовцев! По всему миру, не только в Штатах или в Америке.
Власов цыкнул:
– Тихо! Щас объявят по Дальнему Востоку. Там в трех округах – наши.
Лысенко сделал звук громче, мы не отрывали взглядов от экрана. Сейчас телевизоры работают во всем офисе, а где их нет, там новости смотрят на экранах компов, пальмиков и даже на крохотных дисплеях мобильников. Белович на цыпочках пробрался к столу, пригибая голову, как под обстрелом, чтобы не загораживать экран, воровато схватил банку с fitnes-shake, Бронштейн показал ему два пальца, Белович цапнул вторую.
На экране под прицелом множества телекамер на стол вывалили гору бюллетеней, сосредоточенные дяди и тети с суровыми лицами принялись разбирать добычу, а комментатор сунул микрофон под нос неулыбчивому председателю комиссии, на лице которого написано осознание величия возложенной на его плечи государственной роли.
– Скажите, уже есть какие-то сведения?
Хозяин участка сказал важно:
– Точные результаты станут известны только завтра. Примерно часам к восьми вечера. Сейчас же можно сказать, так сказать, только предварительно…
– Вот микрофон, на вас смотрят миллионы зрителей!
– Пока что с большим отрывом идет Василенко…
Дальше вроде бы еще раз величественно напоминал, что это предварительные данные и что могут измениться. Все может измениться в последний момент, но его слова потонули в громе аплодисментов. Я стискивал кулаки и челюсти, стараясь унять выпрыгивающее сердце. Вот оно! Впервые наш человек проходит в Думу…
– Это надо отметить! – орал Лукошин. – Это же историческое событие!
– Круто, – согласился Белович, он кивнул в мою сторону. – А наш Борис Борисович, творец этого чуда, спокоен, аки камень. И ведь знаешь почему?
– Знаю, – ответил Лукошин. – Василенко – первый! Но будут еще.
В комнате орали, подпрыгивали, обнимались. Хлопнуло, это Белович откупорил шампанское, лихо хлестнул струей, показывая, что не жадный, к нему потянулись со стаканами и чашками.
Когда избирательные участки закрылись в Восточной Сибири и готовились к закрытию в Западной, мы уже знали почти наверняка, что на Дальнем Востоке две трети избирательных округов проголосовали за кандидатов от РНИ. Успех показался мне настолько ошеломляющим, что я, честно говоря, просто струсил.
Был страх, что наши раскольники уведут голоса, но этого не случилось, народ не знает, что в РНИ могут быть разные националисты, это слишком сложно, все голосовали за кандидатов от РНИ. А уже дальше будем делить победу…