— А любовных романов у вас каких-нибудь новых нет? — немедленно спросила Моя Длина. — Я бы приобрела.
— Ни новых, ни старых, — отрезал Сергей Михайлович Пролюняев. — Мы издаем только высокохудожественную литературу для узкого круга читателей.
— Почему для узкого? — поинтересовался дотошный Темыч. — Ведь это совсем не выгодно.
— Мы — элитарное издательство, — высокопарно изрек господин Пролюняев. — И публикуем литературу только для истинных знатоков.
— Оно и видно по вашей мебели, — не удержалась Моя Длина.
— Когда-нибудь, юная девушка, вы, надеюсь, поймете, что настоящее счастье не в мебели, — тем же тоном продолжал Сергей Михайлович, — а в высоком парении духа, устремленном в двадцать первый и даже в двадцать второй век.
— Так это ведь ждать зашибись-помрешь, — и тут не смутилась Школьникова.
— Давайте-ка все-таки с призом решим, — вновь перевел разговор на сугубо реальную почву Темыч.
Тут дверь в конце комнаты распахнулась. На пороге возникла сухопарая, отчаянно молодящаяся женщина.
— Сколько раз тебе говорить! — повысил голос господин Пролюняев. — Мы занимаемся только книгами, а не призами.
— А чем вы докажете? — с прокурорской суровостью осведомился Темыч.
— Вот именно! — проорал на всю комнату Женька. — Письмо получили за вашей подписью! Ехали к вам!
— Личные силы и время тратили, — подхватил с плутовской улыбкой Пашков.
— К тому нее у вас на бланке написано не «издательство», а «ЗАО», — перехватил инициативу Темыч. — Вот и докажите, что вы не ЗАО, а издательство.
— Мы ЗАО! И издательство тоже! — лицо у господина Пролюняева побагровело. На лбу вздулись жилы. — И вообще, почему я обязан вам что-то доказывать? — уже срывался у него голос от крика.
Тут дверь в конце комнаты распахнулась. На пороге возникла сухопарая, отчаянно молодящаяся женщина. Несмотря на ее титанические попытки выглядеть современной молодой женщиной, ей можно было дать, по крайней мере, лет на двадцать больше, чем господину Пролюняеву.
— Что здесь происходит? — строго спросила она.
— Вот. Ребята какое-то дурацкое письмо принесли, — с явным подобострастием протянул ей ксерокс бланка господин Пролюняев. — На нашем бланке и от нашего имени.
— Сейчас посмотрим, — в голосе молодящейся женщины прозвучали металлические нотки. — Добрым именем честных предпринимателей многие спекулируют.
Она углубилась в чтение, отставив бумагу далеко от глаз. Видимо, у нее была сильная дальнозоркость. Наконец женщина вернула «документ» господину Пролюняеву.
— Было бы из-за чего так кричать, — с укором обратилась она к Сергею Михайловичу.
— Ваша мама совершенно правильно говорит! — воскликнул Лешка Пашков. — Не кричать надо, а отвечать.
— Я не мама! — полыхнули злобой глаза молодящейся женщины. — Я жена Сергея Михайловича.
— Выходит, вы госпожа Пролюняева? Как интересно! — постаралась загладить оплошность Катя.
— Нет, не Пролюняева, — откликнулась женщина. — Моя фамилия Заповоротная, Я — главный редактор издательства.
— Ну а с призом-то что будем делать, госпожа Заповоротная? — спросил Темыч, уже настолько вошедший в роль, что ему почти верилось, будто Олегу и впрямь пришло письмо с объявлением выигрыша.
— Ты что, тупой? — затрясся от гнева господин Пролюняев. — Сколько раз тебе твердить: не выдаем мы призов!
— Перестань, Сергей! — властно оборвала его госпожа Заповоротная. — Вот чт; я вам скажу, ребята. Эта бумага, — потрясла она в воздухе бланком, — не что иное, как чей-то глупый розыгрыш. Видимо, кто-нибудь из наших авторов неостроумно пошутил.
— Ну да, — весьма громко шепнула Моя Длина на ухо Кате. — Небось этому автору гонорара не заплатили, вот он теперь и шутит.
Глаза у госпожи Заповоротнои недобро блеснули. Однако она притворилась, будто ничего не услышала.
— Знаешь, Сергей, не хочется огорчать ребятишек, — сладеньким голосом проговорила она. — Они все-таки сюда ехали. Надеялись. Давай-ка мы им в качестве приза подарим наши издания и десять долларов, естественно, не возьмем. Где-то у нас тут фирменные пакетики после книжной ярмарки оставались.
С этими словами она полезла в шкаф и действительно отыскала десяток полиэтиленовых сумок с надписью «Издательство «Пролюняев и сыновья». Над надписью красовалась эмблема: три человечка, держащихся за руки.
— Ты, как всегда, права, Кларочка. — И господин Пролюняев принялся суетливо запихивать по четыре книги в каждый пакет.
— А где же ваши сыновья? — решил до конца разобраться Темыч.
— Какие сыновья? — повернулась к нему госпожа Заповоротная. — У нас с Сергеем Михайловичем нет детей.
— А почему издательство называется «Пролюняев и сыновья»? — не мог успокоиться Тема.
Катя, низко опустив голову, тихонечко прыснула.
— Это историческое название, моя лапонька, — засюсюкала госпожа Заповоротная. — Двоюродный прадедушка Сергея Михайловича и двое его сыновей основали одно из крупнейших издательств дореволюционной России. В нем публиковались при жизни Бальмонт, Блок и другие великие писатели,
— Улет! — восхитилась Моя Длина.
А Олег в это время подумал: «Забавное совпадение. Карен ведь вчера нам тоже про своего дедушку-издателя рассказывал. Может, они с Пролюняевым родственники?»
— И вот мы с Сергеем Михайловичем, — продолжала восторженно-занудным тоном экскурсовода госпожа Заповоротная, — возродили славное дело предков. А если хочешь узнать об этом побольше, деточка, вот тебе история нашего издательства. Мы с Сергеем Михайловичем сами ее написали.
И она вложила в сумку Темыча тоненькую брошюрку с претенциозным заглавием: «Издательство «Пролюняев и сыновья». Два века высокодуховной жизни».
— А теперь, ребяточки, извините. Нам очень некогда.
И госпожа Заповоротная, не переставая сладенько улыбаться, стала решительно теснить ребят к входной двери.
— Ну и семейство, — оказавшись на улице, сказала Катя.
— Я бы поставил вопрос шире, — улыбнулся Олег. — Ну и контора.
— А как Пролюняев перепугался вначале, — тихо добавила Таня.
— Какие-то они подозрительные, — кивнул Пашков. — Только вот жаль, не узнали, связаны они с Кареном или нет.
— Думаю, раз у него лежат их бланки, то как-то связаны, — задумчиво произнес Олег. — Я прямо мозги вывернул набекрень, чтобы хоть слово о Карене вставить. Но ничего не получилось.
— Зато как мы сегодня слаженно действовали, — отметила Катя.
— Вообще-то, — честно признался Темыч, — мне вдруг показалось, будто они действительно должны Олегу приз выдать.