Моя Длина, считавшая себя большим специалистом по части амурных дел, немедленно просекла ситуацию и выразительно захихикала. У Олега екнуло сердце. Он увидел, как коротко стриженные волосы на голове у Темыча встали дыбом. Тимофей, судя по выражению его лица, тоже намеревался проявить себя перед Катей с самой выгодной стороны. Ситуация была готова выйти из-под контроля. Если это случится, их мигом отсюда выставят. Тем более, что охрана и так поставлена на уши.
Олег быстро перемигнулся с Таней и указал ей на Темыча. Девочка поняла без слов. Миг — и, склонившись к Теме, она что-то ему зашептала.
— Значит, тебе не велят говорить, что случилось, — тут же кокетливо поглядела Катя на Тимофея.
— Не велят говорить чужим, — немедленно отвлекся тот от назревающего конфликта с Темычем. — А вы свои. В общем так…
Он снова умолк. Олег облегченно перевел дух. Обстановка, кажется, разрядилась.
— В общем так, — повторил Тимофей.
— Ну! — выкрикнул Женька. Олег ткнул его в бок.
— В общем так, — изрек в третий раз Тимофей.
— Это мы уже слышали, — не выдержала на сей раз Катя. — И хорошо запомнили. Можешь спокойно двигаться дальше.
Тимофей посмотрел на нее влюбленными глазами, затем открыл рот, но ничего не произнес.
— В общем так, — сказал Женька и тихо хрюкнул.
— Я тебя сейчас убью, — процедил сквозь зубы Олег, который и сам едва сдерживался от смеха.
— Ну, мы как с Олегом поговорили, — решительно начал Тимофей, — а тут отец.
— Что отец? — спросил Женька. — Ой! — это Олегу опять пришлось наступить ему на ногу.
— В общем, отец там читал, — продолжал рассказ Тимофей.
— Где? — с нарочитой ласковостью переспросила Катя.
— У себя в кабинете, — объяснил потомок купца первой гильдии. — Он там всегда по вечерам в кресле прессу просматривает. И под люстрой сидит.
— Под кварцевой, что ли? Загорает? — поинтересовалась Моя Длина. — Это теперь что, Тимофей, принято кварцевые люстры в кабинете вешать?
— Не знаю, — пожал плечами Тимофей. — У отца в кабинете обыкновенная люстра.
— Зачем же тогда под ней сидеть? — не могла успокоиться Моя Длина.
— Ни зачем, — отвечал Тимофей. — Отец не то чтобы специально сидит под люстрой. У него просто там кресло поставлено, в котором он прессу по вечерам просматривает.
— Так бы сразу и сказал, — была очень разочарована Моя Длина.
— Я и говорю, — продолжал Тимофей. — Отец в кресле под люстрой сидит…
Компания с Большой Спасской переглянулась. Кажется, Тимофея снова заклинило.
— Ну, ну, Тимофей, — подбодрила Катя. — Папа твой в кресле с газетой сидит.
— Ага, — улыбнулся ей потомок купца первой гильдии. — Сидит под люстрой.
Олег жестом потребовал от друзей, чтобы Тимофея больше не перебивали.
— Сидит под люстрой, — словно зациклился тот. — Верней, не сидит, а только сел. То есть даже не сел, а только совсем слегка опустился.
— Куда опустился? — нарушил Олег молчание, которого только что с такой настойчивостью добивался от друзей.
— На кресло, — откликнулся Тимофей. — Взял со стола газету и уже почти сел с ней в кресло. А потом спохватился, что сигареты у него в пиджаке остались. А пиджак висел на стуле, который стоит возле стола. Отец мой снова туда пошел. Тут люстра прямо на кресло и рухнула.
— Как рухнула? — воскликнули друзья.
— Оторвалась и упала, — продолжал Тимофей. — А люстра такая большая, тяжелая, — развел он руки в разные стороны. — Бронза с хрусталем.
— Старинная? — спросила Моя Длина.
— Нет, — покачал головой Тимофей. — Современная. Итальянской работы.
— Тоже круто, — одобрила Моя Длина.
— И креслу отцовскому тоже круто пришлось, — невесело усмехнулся Тимофей. — От него одни рожки да ножки остались. Так что, если бы отец за сигаретами не пошел, у нас бы сейчас были похороны.
— Ничего себе! — воскликнули остальные.
— Отец жутко перепугался, — дополнил рассказ Тимофей. — Тем более, что все одно к одному.
— Да уж, — кивнул Олег.
— В милицию-то он обращался? — спросил Тема.
— Отец говорит, милиция вряд ли ему поможет, — ответил Тимофей.
— Почему? — не поняла Катя.
— Не знаю, — пожал плечами Тимофей. — Они о чем-то там с Юриком целый час совещались.
— Кто такой Юрик? — заинтересовался Олег.
— Наш охранник, — объяснил Тимофей. — Они с детства дружат. Вместе школу кончали. Потом Юрик стал спортсменом. А когда у отца свое дело наладилось, он тут же Юрика перетащил к себе. Вот такой мужик! — поднял вверх большой палец мальчик.
— Это он, что ли, нас встречал у тебя в передней? — спросил Темыч.
— Он, — подтвердил Тимофей.
— А чего он у вас такой злобный? — вырвалось у непосредственного Женьки.
— Он не злобный, — улыбнулся Тимофей. — Просто вчера очень перепугался. Вот теперь и боится что-нибудь проморгать.
— И что же ваш Юрик вчера по поводу люстры сказал? — спросила Катя.
— Он вызвал своего знакомого криминалиста. Они весь наш дом обшарили. От чердака до подвала. Похоже, во время ремонта рабочие плохо крюк закрепили, на котором висела люстра.
— Ну, народ! — в сердцах хлопнула себя по колену Моя Длина. — Ничего толком сделать не могут. Платишь им, платишь. Вот у нас тоже вроде евроремонт, а на потолке уже трещины появились.
— Я думаю, мы о ремонтах поговорим потом, — вмешался Олег. — Теперь вот что, Тимофей. Не хочу тебя пугать, но совпадений действительно чересчур много.
— Мне самому так кажется, — согласился тот. — Одна люстра-то еще ладно…
— Ни фига себе, ладно! — подпрыгнул на кресле Женька. — Твоего предка чуть не ухлопали!
— И почему крюк вылетел именно в тот момент, когда твой отец садился в кресло? — проговорила Таня.
— Не хочешь же ты сказать, что Тимофей Егорович крюк из потолка вытащил, — повернулась к ней Катя.
— Да вы что? — возмутило такое предположение потомка купца первой гильдии. — Мой прапрадед на подлости не способен.
— Мы тоже так думаем, — поторопился его успокоить Олег. — Нам кажется, Тимофей Егорович, наоборот, подает вам какие-то знаки, чтобы уберечь от опасности.
— Это он может, — с гордостью произнес Тимофей. — По семейным преданиям, прапрадед вообще всегда защищал обиженных.
— Поэтому мы решили попробовать еще раз… — начал Олег.
— Должно помочь, — перебил его Женька.