Олег подавился салатом и начал кашлять. «Неужели предок просек, что мы опять…» — пронеслось было у него в голове. Но тут Нина Ивановна воскликнула:
— Боренька! Зачем ты так! Олежка уже почти взрослый. И с этими играми у них с прошлого года покончено. Правда?
Олег неопределенно повел головой и сделал вид, будто снова закашлялся.
— Попей воды, — посоветовал отец.
Затем он вновь принялся расписывать прелести кругосветного круиза. Нина Ивановна несколько раз пыталась робко заметить, что до следующего лета еще как-никак целый год. Однако Беляев-старший, заговорщицки подмигнув Олегу, ответил, что это типично женская логика.
— Мы, мужчины, потому и двигаем прогресс, — усмехнулся он, — что умеем жить не только сегодняшним днем.
Нина Ивановна промолчала. Послушав еще с полчаса про кругосветное путешествие, Олег отправился к себе в комнату доделывать уроки. Каждые десять минут он поглядывал на часы. Танина мама давно уже должна быть дома. Правда, может, отец приехал из командировки, и Таня решила попозже поговорить с обоими предками сразу? Но Олегу оставалось лишь дожидаться, пока она позвонит сама. Они так заранее условились.
Доделав уроки, мальчик посмотрел телевизор. Затем полистал журналы, которые купила по дороге с работы Нина Ивановна. В журналах, однако, ничего интересного не оказалось. Отец с увлечением смотрел по телевизору очередное ток-шоу, поминутно восклицая: «Ты только послушай, Нина, какие идиоты и чего они несут!» Пользуясь этим, Олег пошел в родительскую комнату и уселся за компьютер. Однако последняя из игр, которую принес Беляев-старший, Олега почему-то совершенно не увлекла. Он никак не мог достичь даже второго уровня. А, главное, Олегу сейчас не очень хотелось играть. Поэтому он отправился к себе в комнату и тщательно собрал рюкзачок на завтра.
За все это время несколько раз звонил телефон. Но просили не Олега, а кого-нибудь из родителей. Наконец, в одиннадцать из гостиной послышался строгий оклик отца:
— Олег, ты сегодня спать собираешься?
— Ложусь! — ответил мальчик. «И чего она не звонит?* — добавил он про себя и принялся медленно раздеваться.
Он уже почти лег, когда в дверь начал скрестись Вульф, который всегда спал на коврике возле постели младшего из хозяев. Олег впустил его. Затем, выглянув в переднюю, крикнул родителям:
— Спокойной ночи!
Тут и раздался телефонный звонок.
— Не берите трубку! Я подойду! — предупредил Олег.
— Опять эта Танька! — донеслось до него ворчание Беляева-старшего. — Никогда не даст Олежке вовремя лечь спать.
— Перестань, Боренька, — возразила Нина Ивановна. — Таня очень хорошая девочка. И из приличной семьи.
Дальше Олегу было не до родителей. Схватив трубку, он услыхал взволнованный Танин
голос:
— Какие же мы с тобой, дураки!
— То есть? — опешил мальчик.
— Моя мама ведь в той же самой школе училась, — объяснила девочка.
— Как это? — едва мог прийти в себя от изумления Олег.
— Они же родные сестры, — продолжала Таня. — Уж я-то могла сообразить. Там все их семейство жило. Мама, тетя Вера и мои бабушка с дедушкой. То есть папа с мамой тети Веры и моей мамы.
— Нда-а, — ошалело протянул Олег. — Бывает.
— Вот и я говорю: бывает, – едва слышно произнесла Таня. — В общем, они ходили в одну и ту же школу где-то на проспекте Мира. Только мама на два класса старше тети Веры.
— Ого! — изумленно воскликнул Олег. — Ты хочешь сказать, твоя мама училась вместе…
— Именно, — едва слышно прошептала девочка.
— Ты чего так тихо? — спросил Олег.
— Чтобы предки не услышали. Они в гостиной сидят.
— Понятно, — и Олег тоже, сам того не замечая, перешел на шепот.
— Ты-то чего шепчешь? — усмехнулась
— Да так, на всякий случай, — сказал Олег. — Лучше объясни, каким образом тебе удалось выяснить про Воронова.
— Ну, я сперва то же самое, что тете Вере сказала. Про Женьку и новый велосипед. Только теперь Женьке вроде бы как испорченный велосипед поменяли. Ну, а потом говорю: «Там такой магазин классный, и велики классные». А предки вдруг начали: «А какой бы тебе, Танюша, велосипед хотелось?» В общем, они решили, что я у них велосипед хочу попросить. Ну, я же не дура отказываться. Короче, объяснила, какие мне велики нравятся.
— И правильно, — одобрил Олег. — Во-первых, велосипед новый будет, а во-вторых, очень легко перейти к разговору о старшем продавце.
— Конечно, — подтвердила Таня. — Я и перешла. Говорю: «Там Женьке велосипед менял очень заботливый продавец. Он нам даже представился. Его зовут Борис Александрович Воронов».
— Ну и… — замер в предвкушении Олег.
— Тут мама какая-то странная сделалась, — продолжала Таня. — И меня переспрашивает:
«Воронов? Борис Александрович? А сколько ему лет?» Ну я отвечаю, что около сорока пяти. Тут мама и сказала, что у них в классе вроде был второгодник Боря Воронов.
— Значит, все верно, — был совершенно ошеломлен Олег. До сих пор он надеялся, что версия Пашкова не подтвердится. То есть она и впрямь не совсем подтвердилась. Вера Андреевна была ни при чем. Однако дело обстояло еще хуже. Выходит с Вороновым связалась Танина мама. Значит, тем более девочке угрожает опасность.
Все это пронеслось в голове у Олега за одно мгновение. Затем он быстро спросил:
— А твоя мама не говорила, они с этим Борькой в последнее время не виделись?
.— Я именно это и пробовала узнать, — послышался в трубке взволнованный голос Тани. — А мама как-то странно на меня посмотрела и говорит: «А почему тебя это интересует?» Ну, я отвечаю: «Просто так. Все-таки бывший одноклассник. И мы с Женькой сегодня у него велосипед меняли». А мама так резко вдруг отвечает: «Не видала и не хочу видеть». И тут же с отцом на другую тему заговорила.
— Ладно! — постарался как можно бодрее – воскликнуть Олег. — Ты пока не особо волнуйся. Нам в это дело еще надо вникнуть как следует.
— Тебе хорошо говорить «не волнуйся», — возразила Таня. — А если Воронов…
— Если мы правы, он при родителях тебе не опасен, — перебил ее Олег. — И когда ты среди людей — тоже. А потом, я думаю, он еще
какое-то время выждет. Потом перейдет от скрытых к прямым угрозам. А уж потом, как Школьникова сказала, разборка начнется,
— Может, мне тогда рассказать родителям про ночные звонки? — спросила Таня.
— Пока не надо, — принял решение Олег. — Вдруг мы все-таки ошибаемся, а ты их только зря напугаешь. И потом они ведь тогда поднимут панику. После этого мы уже самостоятельно действовать не сможем.
— Тогда подожду, — согласилась девочка;