– Ничего не понимаю, – снова заговорила Жанна. – Вы ведь помните: он вчера даже по первому разу очень быстро отчистился, а уж по второму… Я только щеткой слегка провела, и он сразу заблестел.
– То-то и оно, – медленно произнес я.
– Чудеса в решете. – Макси-Кот взял из рук у Жанны венок и с силой поскреб ногтем черноту. – Ай! – вдруг вскрикнул он. – Укусил, зараза!
– Осторожней надо, – ответила Жанна. – Забыл, что ли? Там ведь шипы.
А я в это время увидел: на венке заалела капелька крови и почти тут же исчезла. Ну, будто чернильную кляксу промокашкой накрыли. Но это было еще не все. Венок на глазах начал светлеть.
– Видали? – привлек я внимание остальных.
Впрочем, они сами уже видели. Венок становился светлей и светлей. Жанна кинулась в ванную и, вернувшись с зубной щеткой, лишь слегка провела по его поверхности. Он засиял.
– Вампир, – подавленно произнес Макси-Кот. – Он питается кровью.
– Ужас какой, – выдохнула Жанна.
– Но факт остается фактом, – развивал свою мысль Макс. – Без крови венок темнеет. Понимаете, как бы засыхает.
– А тот, кто здесь был вчера ночью, получается, тоже вампир? – спросил я. У меня уже не было сил ужасаться.
– Вот уж не знаю, что получается, – отозвался Макс. – С одной стороны, вроде логично. Венок вампир, и хозяин вампир. Но с другой – почему он вчера так мирно себя вел?
– Откуда мы знаем, что мирно? – воскликнул я. – Мы ведь вообще после шкафа ничего не помним.
– Надо проверить, – сказала Жанна. – Ну-ка, показывайте шеи.
– А они разве только в шеи кусают? – посмотрел на нее я.
– В фильмах, во всяком случае, да, – подтвердила Жанна.
– То в фильмах, – тщательно ощупывая пальцами шею, буркнул Макси-Кот. – А в жизни, может, совсем по-другому. Вон этот, – он указал на венок, – из пальцев пьет и вполне доволен.
– Все-таки начнем с ваших шей, – потребовала Жанна. – Если он пил вашу кровь, должны остаться следы зубов.
Но с нашими шеями оказался полный порядок. Осмотрев их, Жанна потребовала, чтобы мы разделись до трусов. На руках, ногах и туловищах тоже не было ни намека на зубы. Однако мы с Котом этим обследованием не ограничились и, убежав от Жанны в ванную комнату, тщательно осмотрели оставшиеся фрагменты собственных тел. После чего наконец пришли к утешительному выводу, что пока нашей кровью никто не питался. Конечно, кроме венка.
– Ребята, а может, мы неправильно мыслим? – обратилась к нам Жанна после того, как мы с Котом снова пришли на кухню. – Вдруг все наоборот, и не этот, который появился ночью, хозяин венка, а венок его хозяин.
– Погоди, погоди, – опустился на табуретку Кот. – То есть венок вызывает его к себе.
– Или он просто следует туда, где оказывается венок, – предположил я.
– Или он и венок – единое целое, – возникла еще одна версия у Жанны. – Венок пьет кровь, вырабатывает какую-то энергию, и в результате появляется этот тип. То есть, вернее, не тип… – Она помолчала. – Не знаю уж, как его назвать.
– Фата-Морганой мы его наречем, – заунывным голосом изрек Макси-Кот.
– Какое-то женское имя получается, – покачала головой Жанна.
– А кто сказал, что он мужчина? – удивился Макси-Кот.
– Силуэт и впрямь невнятный, – поддержал его я.
– Так сказать, унисексный мираж, – хмыкнул Макси-Кот.
– Мы сейчас с вами дошутимся, – со страхом покосилась на венок Жанна.
Но вампир пока вел себя смирно. Он лежал и как ни в чем не бывало сиял.
Картина настолько напоминала вчерашнюю, что я невольно взглянул в окно. Вороны там не было. Там было очень много ворон. Но не у нашего окна. Огромная стая кружилась как раз над тем местом, где находился котлован.
– Ребята, глядите, – и я указал на окно.
Жанна закрыла рот ладонью, будто бы подавляя крик, а Макс, наоборот, с широко разинутым ртом, не отрываясь, следил за кружащейся стаей.
Мы выбежали на балкон, и нас немедленно оглушило остервенелое карканье, вырывающееся из сотен вороньих глоток. Это и впрямь напоминало какой-то жуткий фантастический фильм. Никогда в жизни не думал, что такое возможно в действительности.
Жанна, крепко вцепившись мне в руку, как загипнотизированная следила за взбесившимся вороньем.
– Что это? – пробормотал Макси-Кот.
Карканье становилось все громче. Опустив голову, я посмотрел на площадку двора. Находившиеся там люди тоже с немым удивлением следили за стаей птиц. А некоторые из бабушек и мам, похватав маленьких детей, спешно запихивали их в коляски и неслись к дому.
– Я знаю, что это такое, – сказала Жанна.
Внезапно до меня дошло, что я тоже знаю. И, перебив ее, я сказал:
– Толян. Он ведь там. Они на него…
Стая сбилась в плотное черное облако. На мгновение оно как бы зависло в небе, а потом камнем низринулось на стройплощадку. На улице сделалось очень тихо, однако это продолжалось совсем недолго. Стая вдруг взмыла в воздух и, с карканьем описав круг над стройплощадкой, устремилась прямо на нас.
– Быстро в дом! – что было силы заорал я.
Мы влетели на кухню, заперли дверь и даже задернули шторы.
– Макс! – продолжал вопить я. – Закрой форточку и шторы в большой комнате! Она выходит на другую сторону дома, но все равно!
Кот ринулся в коридор. Жанна накинула посудное полотенце на венок, и мы замерли посреди кухни, ожидая неизбежных ударов в стекла. Выдержат они или нет?
Мы все ждали и ждали. Но странное дело: за окном ничего особенного не происходило. И даже карканье вроде стихло. Неужели пролетели мимо?
На кухню вбежал запыхавшийся Кот:
– Закрыл. Там их не видно. А у вас чего?
– Как видишь, пока живы, – не очень уверенно отвечал я.
Кот прислушался.
– Надо бы выглянуть.
Жанна, покачав головой, осталась посреди кухни. А мы оба почему-то на цыпочках подобрались к окну и робко заглянули в зазор, образовавшийся между двумя шторами. Нам открылось чистое лазурное небо. Без единого облачка и, что важнее, без единой птицы. Тогда мы решились отдернуть штору. Все было спокойно.
– Куда ж они делись? – посмотрел на меня Макси-Кот.
– То ли улетели, то ли на крыше сидят, – терялся я в догадках.
Мы отодвинули вторую штору.
– На балкон выйдем? – спросил меня Макс. – Или еще подождем?
– Или, – я не стал изображать из себя героя.
По-моему, он испытал от моего ответа большое облегчение:
– Как хочешь.
Мы еще подождали. На улице по-прежнему ничего настораживающего не происходило. Со двора донеслось несколько детских голосов. Это нас успокоило еще больше. Я нерешительно взялся за ручку двери, повернул ее, и мы с Котом, стараясь держаться друг подле друга, выбрались на балкон.