— Что ж, — вздохнул Михаил Петрович. — Учитывая обстановку в городе, претензий к Пашкову иметь не могу. Только, — поглядел он на Лешку, — если в следующий раз заметишь, давай лучше ко мне. Вместе саперов вызовем. Они разберутся.
— Это уж как выйдет, — заулыбался Лешка. — Иногда время не ждет.
А чуть позже Роман Иванович, поняв, наконец, что Пашков и его хотел спасти от взрыва, похоже, даже растрогался. Во всяком случае литератор сказал, что у него лично никаких вопросов по поводу этого случая к Лешке нет. Тем более что будильник, оказывается, работает.
Наконец директор и старый учитель ушли.
— А я-то надеялся, что вы хоть в этом году чуть спокойнее станете, — устало взглянул из-за стекол модных очков на свой класс Андрей Станиславович.
— Мы будем стараться, — немедленно проворковала Моя Длина.
— Держи карман шире, — вздохнул Андрей Станиславович.
На перемене он подошел к пятерым друзьям. Те уединились возле окна на лестничной площадке.
— Чего такие невеселые? — внимательно посмотрел на них любимый учитель. — Опять криминал какой-то нарыли?
— Да пока, кажется, нет, — ответил Олег. Андрея обманывать не хотелось. Но, собственно, и сказать ничего конкретного они не могли.
— Смотрите, — покачал головой классный руководитель девятого «В». — Мы ведь, кажется, с вами договорились. Если что, сразу ко мне или к Вовке Василенко.
— Да мы сперва уж и Василенко искали! — выпалил Женька.
Олег смерил его уничтожающим взглядом. Женька умолк.
— Что, что? — заинтересовался Андрей Станиславович. — Зачем вам Вовка понадобился?
— Да мы думали, что действительно… — тихо проговорила Таня. — А после…
— После выяснилось, — подхватил Олег, — что это скорее из области оккультных наук.
— Ну, в оккультных науках я пас, — с большим облегчением проговорил учитель. «Слава Богу, пока хоть эта компания ни во что опасное не влезла», — добавил он про себя.
— Кстати, Владимир Иванович в какой-то командировке. Не знаете, где? — решил на всякий случай выяснить Тема.
— Я и сам с ним разминулся, — вдруг погрустнел Андрей Станиславович. — Вовкина жена говорит, что он послезавтра вернется и еще…
Учитель осекся.
— Что еще? — спросили ребята.
— У Вовки большие неприятности, — с неохотой ответил Андрей Станиславович.
— Какие? — уставился на него Женька.
— Это его секрет, — покачал головой Андрей Станиславович. — Если захочет, сам вам потом расскажет. Ладно, звонок уже.
Ребята побежали на физику. У Андрея со Светланой выдался свободный час, и они пошли пообедать в кафе на Большой Спасской.
— Единственное, что меня сегодня порадовало, — говорил ей по пути Андрей Станиславович, — ребята мои переключились с расследований на какую-то мистику.
— Сейчас на этом многие сдвинуты, — отвечала Светлана Сергеевна.
— Думаю, это им скоро приестся, — продолжал Андрей. — Но хоть какая-то передышка от криминальных историй. Надоело мне постоянно за жизнь их бояться.
Прошло менее суток, и Андрей Станиславович пожалел, что не потрудился подробнее вникнуть в характер «мистических интересов» своих подопечных.
Пока, однако, учебный день продолжался вполне спокойно. После злоключений с сумкой Романа Ивановича девятый «В» явно выдохся. На физике в классе царил полный покой. А на следующих двух уроках даже нервная химичка Алевтина Борисовна с удовлетворением отметила, что «эти ребята переменились в лучшую сторону».
Лешка Пашков тоже добился своего. Моя Длина заявила в полном восторге, что он «просто классно сорвал урок у Романа». Затем они с Лешкой вместе отправились покурить на школьный двор.
Наконец первый день нового учебного года завершился. Компания с Большой Спасской поднялась на шестой этаж дома Олега и проверила новую нитку, которую утром Олег и Женька вновь прилепили к двери Македонских. Нитка оказалась цела.
— Тогда разбегаемся по домам, — принял решение Олег. — Во-первых, мне надо подумать. А во-вторых, послушать. Если там что-то опять будет происходить, мы с Женькой мигом вас вызвоним.
Однако сколько Олег и Женька ни прислушивались, наверху ничего подозрительного заметить не удалось. Там было совершенно тихо.
— Может, все же святая вода помогла? — спрашивал Женька у Олега.
— Тогда кто нашу нитку порвал? — не соглашался мальчик в очках.
Затем они вспомнили, что в бутылке Катиной бабушки не осталось ни капли.
— Теперь Катьке влетит, — расстроился Женька.
— Раньше соображать надо было, — поглядел на него с укором Олег. — И предка моего тогда бы до белого каления не довели.
— Вечно ты любишь ворошить прошлое, — отмахнулся Женька. — Все равно теперь ничего изменить нельзя. Может, просто нальем в бутылку Катькиной бабки кипяченой воды из чайника?
— Кипяченой нехорошо, — покачал головой Олег. — Там осадок. И вообще… Давай лучше «Эвиана», — открыл он пластиковую бутылку с альпийской горной водой.
— По крайней мере это Катиной бабке не повредит, — ответил Женька. — Она совершенно чистая. Мой отец ее даже в аккумулятор заливает.
— Мой тоже, — кивнул Олег. — Он говорит, она лучше дистиллированной.
— И вообще она, может быть, даже святая, — подхватил Женька. — Там, в Альпах, кажется, есть какие-то монастыри. И даже часовня Вильгельма Теля.
— А он разве был святым? — засомневался Олег.
— То ли святым, то ли стрелком из лука, — беззаботно ответил Женька. — А может, и то и другое вместе. Во всяком случае это крупный национальный герой. Для Катькиной бабки вполне сойдет.
Уняв таким образом угрызения совести, друзья вооружились большой воронкой и наполнили «Эвианом» заветную бутылку от отца Бориса.
— По-моему, даже получилось больше, чем было, — сказал Олег. — Надо немного отлить.
— Давай сюда! — вырвав из рук у Олега бутылку, Женька сделал несколько глотков прямо из горлышка. — Все равно мне пить захотелось, — пояснил он свои действия. Затем мальчики позвонили Кате.
— Вот молодцы, что вспомнили, — обрадовалась та. — Не хватало мне еще скандала от бабки.
— Тогда мы с Вульфом сейчас выходим, а ты давай нам навстречу, — распорядился Олег. — Мне не хочется слишком надолго пост покидать.
Отдав бутылку и в темпе выгуляв Вульфа, ребята вернулись.
— У меня такое чувство, что это дело вот-вот прояснится, — кинул Олег выразительный взгляд на потолок.
— Лучше бы это навсегда кончилось, — уже не испытывал страсти к расследованию Женька. — Ничего хорошего от Петра Кирилловича я не жду.