Восьмиэтажный дом постройки времен культа личности бледно-желтой разлапистой загогулиной уходил одной своей стороной в Астраханский переулок, а другой — в Грохольский. Ребята, сверяясь с запиской Моей Длины, стали искать подъезд. Он оказался как раз рядом с булочной.
Ребята вошли. Подъезд был просторный. Тут все явно рассчитывалось на лифтера, а может быть, и охрану, бдительно стоявшую на страже покоя и безопасности сановных жильцов. Но сановность дома давно канула в прошлое. Стены обшарпаны. Пахнет кошками. Лампочки не горят. Из-за этого лифт непривычки не сразу и найдешь.
— Направо, — первым сориентировался Олег.
На третьем этаже их встретил огромный холл такого размера, что тут запросто разместилось бы по крайней мере еще три квартиры. В холле горела всего одна тусклая лампочка, отчего атмосфера была совсем неуютной.
— Блеск и нищета куртизанок, — брякнул Женька.
— При чем тут куртизанки? — пожала плечами Катя.
— Ну, тогда генералов, — ничуть не смутился Женька и первым нажал на звонок двадцать третьей квартиры.
За дверью послышались шаркающие шаги. Затем загремела цепочка.
— Кто там? — высунулась, наконец, в щель маленькая старушка.
— Это мы, — не очень-то вразумительно начал Олег.
— Ну, ваши шефы из две тысячи первой школы, — подхватили девочки.
— Заходите! Заходите! — с радостным видом распахнула дверь Мария Александровна.
Прихожая у нее была тоже размеров весьма внушительных. Ребята изумленно оглядывались по сторонам. Слева от двери большая вешалка. На стенах висят картины вперемежку с какими-то расписными тарелками. И на всем — печать запустения.
— Ну, раздевайтесь же! — улыбнулась друзьям Мария Александровна. — Страшно рада, когда кто-нибудь из нашей школы заходит. Раньше вот думала: уйду на пенсию и с удовольствием отдыхать буду. А теперь уж пять лет как не работаю, и мне… — она замялась. Затем решительно проговорила: — Ну, что греха таить. Мне просто скучно. Сижу тут одна в четырех стенах, а жизнь мимо проходит.
Старушка была небольшого роста, худенькая. Седые волосы аккуратно уложены в пучок. Поверх черного платья надета длинная золотая цепочка, на ней висят два каких-то непонятных украшения. Таня и Катя, сколько ни приглядывались, никак не могли понять, что это такое.
— А-а, — перехватив их недоуменные взгляды, улыбнулась Мария Александровна. — Это наши с Иваном Денисовичем обручальные кольца. Когда он скончался, я их стала вот так носить. Наверное, просто старческая причуда. Но мне кажется, мы с ним так как-то ближе. Ну, пойдемте пить чай» Мне тут вчера ваша Машенька дивный торт принесла. Со взбитыми сливками.
Ребята внимательно смотрели на Марию Александровну. Поэтому никто не замечал, что творилось с Темой. Он тоже пожирал глазами старушку, и рот у него открывался все шире и шире. Когда же Мария Александровна отворила дверь в комнату, Тема с такой силой пнул в бок Олега, что тот вскрикнул.
— Ты что? — с возмущением обернулся он к другу.
Темыч в ответ состроил какую-то жуткую рожу и принялся тыкать пальцем в глубь коридора.
— Тебе, мальчик, плохо? — заметила его странное поведение старушка.
— Вообще-то нет, — прохрипел тот. — Просто пить захотелось.
— Тогда иди на кухню, — сказала Мария Александровна. — Заодно и чайник поставишь.
— Пойдем вместе, — наклонился Тема со зверским видом к самому уху Олега.
Тот, снова пожав плечами, двинулся следом за Темой в конец коридора.
— А нам ведь тоже на кухню надо, — водрузили на вешалку теплые куртки и шапки Женька, Катя и Таня. — Мы продукты купили. По списку Моей Длины… Маши Школьниковой.
— Спасибо. Какие вы молодцы, — обрадовалась старушка. — Старость — ужасная вещь. Ноги зимой почти не ощущаются. По квартире еще кое-как ковыляю, а на улицу просто страшно.
И она кинула выразительный взгляд на угол у двери, где стояла палочка.
Затем она было двинулась следом за ребятами в коридор, но в последний момент передумала.
— Раз уж вы шефы, то разбирайтесь сами, — засмеялась она. — А я лучше пока чашки на стол поставлю.
Кухня располагалась в другом конце коридора. По пути в нее ребята насчитали три двери.
— Бедная, — посочувствовала Таня учительнице. — Жить совершенно одной в такой огромной квартире.
«Блеск и нищета генералов» везде давали о себе знать. Обои потускнели от пыли и времени. Кухонные столы и шкафчики рассохлись. Потолок стал серым от копоти.
— Обстановку бы здесь поменять, — деловито заметил Женька. — И ремонтик. Тогда бы…
— Вечно тебя волнует всякая чепуха, — перебил его Тема. — Тут… Тут…
Он осекся. Глаза у него лихорадочно блестели.
— Что с тобой? — хором спросили ребята.
— Что-что, — еще больше разволновался Темыч. — Старушка-то как две капли воды из моего сна. И комната, где она нас собирается чаем поить, такая же.
Таня как раз взяла спички, чтобы включить конфорку. Коробок выпал у нее из рук на пол. Катя застыла с чайником в руках. Олег и Женька, которые к тому моменту еще не успели заняться ничем полезным, просто в полном остолбенении смотрели на Тему.
Вечно тебе что-то кажется, — первой пришла в себя Катя. — Только зря с толку сбиваешь.
— Нет, мне не кажется, — даже не обиделся на нее против обыкновения Тема. — Она просто вылитая старушка из моего сна. Только про цепь с обручальными кольцами никак не вспомню. По-моему, в моем сне ее не было.
— Наверное, она специально для твоего сна сняла ее, — вновь попыталась свести все к шутке Катя.
Но никто почему-то не засмеялся, Впрочем, и сама Катя была озадачена. Темыч из всей их компании меньше всего поддавался игре воображения. И вдруг такое навязчивое упрямство по поводу какого-то дурацкого ночного кошмара.
— Думайте что хотите, — словно прочел ее мысли Тема. — Но я правда именно ее той ночью и видел.
— Слушай! — вдруг хлопнул себя по лбу Олег. — Ты ведь в принципе мог и наяву ее раньше видеть. Раз она у нас в школе работала, вы запросто могли с ней встречаться.
— Вообще-то, конечно, могли, но вряд ли, — возразил Темыч. — Она же последний год в школе работала, когда мы во втором классе учились.
— Верно, — подтвердил Женька. — Это же в новом корпусе. У нас там и вход был отдельный. И раздевалка своя. И даже буфет другой.
— Ну, мы ее на улице, например, могли видеть, — не хотел Олег прежде времени расставаться со своей версией. — И потом, она наверняка в школу ходила. Большинство пенсионеров обожает на прежнее место работы наведаться.
Тема задумался. Затем решительно потряс головой.