— Мы, дорогая моя, не в искусстве, — начальственным тоном перебил её Лев-в-квадрате. — Мы в школе. И растить из своего внука Герасима морального урода я, например, никому не позволю.
Дверь директорского кабинета распахнулась. В неё вошли два новых действующих лица. А именно: Сеня и Виталий Семенович Баскаковы.
— Здравствуйте, Екатерина Дмитриевна, — с очаровательной улыбкой произнес Баскаков-старший и посмотрел на часы. Мол, рад вас видеть, но время — деньги.
— Садитесь, пожалуйста, — указала ему на кресло Екатерина Дмитриевна.
Баскаков-старший уселся, закинув ногу на ногу. Затем, словно бы спохватившись, полез в портфель, вынул оттуда сотовый телефон, демонстративно отключил его и вновь посмотрел на часы. Курс ценности времени нефтяного олигарха рос на глазах. Екатерина Дмитриевна, подобострастно улыбнувшись, понимающе кивнула, словно бы и себя причисляя к рангу очень занятых и крайне деловых людей.
Ребята с замиранием сердца взирали и внимали феноменальному представлению. Каждый из четверых сейчас думал лишь об одном. Главное, чтобы никто не застукал их до наступления развязки. Ибо не каждый день удается собственными глазами наблюдать такое.
Лев-в-квадрате начал зачитывать избранные места из произведений Гриппова, каждый раз приговаривая:
— И это вы считаете искусством? И такому человеку вы доверили детей? Да по нему сумасшедший дом плачет!
Виталий Семенович очень сосредоточенно слушал и в равные отрезки времени едва заметно кивал головой.
— Извините, пожалуйста, — дождавшись паузы, проговорила Екатерина Дмитриевна. Она уже оправилась от первого шока и мало-помалу обретала привычный апломб. — Вы, Лев Львович, отдали своего внука не в простую школу. Наши методики преподавания вобрали в себя лучший мировой опыт. А вы, позвольте узнать, кто у нас по профессии?
Лицо у Льва Львовича сделалось практически одного цвета с ярко-рыжей бородой. И он грянул:
— Я у нас по профессии физик! Лауреат государственных премий! Кандидат в члены-корреспонденты Академии наук!
— Вот видите, — отозвалась Рогалева-Кривицкая.
— Ничего я не вижу! — топнул ногой Лев Львович Каменев.
Виталий Семенович, нахмурившись, вновь посмотрел на часы.
— Извините меня, пожалуйста, но мой лимит времени исчерпан. Сеня нанес какой-нибудь материальный ущерб?
— Материальный? — медленно произнесла Екатерина Дмитриевна. — Да, пожалуй, нет. Краска ведь исчезла. Однако своими необдуманными действиями ваш сын дважды нанес моральную травму Владимиру Дионисовичу Гриппову.
— Дважды? — был искренне изумлен Баскаков-старший, которому Сеня сказал, что виновен всего лишь в том, что имел неосторожность достать во время урока пистолет.
— Именно, — энергичным кивком подтвердила директриса. — Вообразите себе состояние тонкого и ранимого художника, которого ни за что ни про что дважды обдают какой-то краской.
— Это неправда! — донесся вдруг до ребят срывающийся голос Муму. — Сеня не стрелял в Гриппова краской. Первый раз Гриппов выстрелил в себя сам. А второй раз в него выстрелили вы, Екатерина Дмитриевна.
— Ну, Герка дает, — охнула Варвара. — Ой, что сейчас будет!
— Герасим, — уставился на него пытливым взглядом дедушка, — это правда?
— Что же, я врать буду? — обиделся внук. — Весь наш класс — свидетели. Спросите кого угодно. Сенька, я не пойму, почему ты-то молчишь?
— Не стрелял я, — немедленно последовал ответ Баскакова. — Только принес пистолет, и все.
— А если нам с Сеней не верите и классу — тоже, то спросите у Афанасия Ивановича, — уже не мог остановиться Муму. — Он сперва сам в вас выстрелил, а потом видел, как вы, Екатерина Дмитриевна, выстрелили в Гриппова.
— Ну! — напал нервный смех на Баскакова-младшего. — Сперва Екатерина Дмитриевна вся цветная стала, а потом и Гриппов.
— И это школа? — картинно простер руку в направлении директрисы Лев-в-квадрате. — Нет! — ответил он на собственный вопрос. — Это не школа, а сумасшедший дом!
— Лев Львович! — взвизгнула директриса. — Выбирайте выражения!
— Какие уж тут выражения! — продолжал бушевать дедушка Герасима. — Учителя стреляют друг в друга на глазах у детей!
— Но мы же не специально! — проверещала Рогалева-Кривицкая. — Просто там очень слабый курок.
— Кошма-ар! — мелодраматически воскликнул Лев-в-квадрате. — И вы ещё можете говорить о каком-то мировом педагогическом опыте? На что только тратит деньги Ярослав Хосе Рауль Гонсалес?
Услыхав имя главного спонсора экспериментальной авторской школы «Пирамида», Екатерина Дмитриевна разом сникла. Ей совершенно не хотелось, чтобы подобный скандал дошел до славного латиноамериканского миллионера русского происхождения. Что, если тот убавит размер пожертвований или вовсе откажется содержать школу? И директриса торопливо перевела разговор:
— Вот видите, Сеня Баскаков принес пистолет — и что из этого вышло.
Лев-в-квадрате хотел возразить, что пистолет принес Сеня, но стреляли-то из него взрослые. Однако Екатерина Дмитриевна не предоставила ему такой возможности.
— Сегодня, видите ли, пистолет, — с напором продолжала она, — а завтра гранатомет притащит.
— Да пистолет-то не настоящий, — заметил Виталий Семенович.
— Зато краска была вполне настоящая, — парировала выпад Екатерина Дмитриевна. — И нам совершенно случайно повезло, что она испарилась. Ведь в комплект входила ещё и краска, которая не отмывается.
— Это, конечно, плохо, — вынужден был признать Виталий Семенович. — Мы с вами, Екатерина Дмитриевна, так поступим. Материальный ущерб есть?
— Нет, — повторила директриса.
— Значит, будем компенсировать школе моральный ущерб.
Достав из кармана чековую книжку, Баскаков-старший что-то черкнул в ней ручкой, затем протянул листок директрисе.
— На ваш взгляд, этого достаточно?
Екатерина Дмитриевна посмотрела на чек. Четверо наблюдателей за окном стали свидетелями чудесной метаморфозы. За один лишь миг суровое лицо директрисы приняло умильно-ласковое выражение.
— Да, да. Большое спасибо! — просияла она.
— А с тобой, Семен, мы ещё дома поговорим, — обратился к сыну Баскаков-старший.
Сеня, однако, слов отца не расслышал. В тот момент, когда Екатерина Дмитриевна была занята чеком, Баскаков-старший выслушивал её благодарность, а Лев-в-квадрате выжидал удобный момент для следующего этапа обличительной речи, оба мальчика одновременно заметили на столе злополучный пистолет. Сеня действовал быстро и четко. Миг — и пистолет оказался у него в руках.
— Видали? — с восторгом произнес Павел.
— Сенечка борется за личную собственность, — шепнула в ответ Варя.