— Это что же, — останавливаясь под фонарем и ожесточенно чиркая барахлящей зажигалкой, спросил он, — «дикие гуси»? Наемники?
— Грубо говоря, да, — ответил Мурашов. — Только перестань, пожалуйста, орать.
— И много? — поинтересовался Постышев, раскуривая сигарету.
— Не так много, как хотелось бы, но и не мало, — сказал Мурашов. — Что-то около полка.
— Че-го?! — Постышев чуть не выронил сигарету. — Мне послышалось или ты сказал «полк»?
— Я сказал «около полка», — улыбаясь, поправил Мурашов. — Что тебя удивляет? Спрос рождает предложение. Так было всегда, и не нам с тобой это менять.
— Н-да, — пытаясь собраться с мыслями, промямлил Постышев. — А зачем ты мне все это рассказываешь? В «зеленые береты» я уже не гожусь.
— Оружие, Петюнчик, — пояснил Мурашов. — Оружие необходимо просто до зарезу. Я ведь знаю, чем ты у себя в конторе занимаешься. Поможешь?
— Угу, — медленно наливаясь ядом, сказал Постышев. — Конечно. Ты, значит, навел справки и решил, что я могу между делом вооружить твою банду...
— Тише, — попросил Мурашов.
— Тише, — передразнил его Постышев, — тише...
Ты что, контуженый? Нет, я, конечно, не против помочь по старой дружбе. Вот вчера, к примеру, на Белорусском взяли двух отморозков — продавца и покупателя.
Изъяли трехлинейный обрез и десять патронов. Не интересуешься? Хотя нет, на что тебе обрез... Месяц назад один клоун на базаре винчестер продавал — старинный, с латунным казенником. Вот это вещь! Правда, его наш шеф к себе на дачу уволок, так что выцарапать будет трудновато, но попытаться можно. В крайнем случае, возьмем дачу штурмом — у тебя ж народу целый полк, вы охрану шапками закидаете...
Мурашов остановился и медленно похлопал в ладоши.
— Браво, — сказал он. — Ты стал настоящим мастером разговорного жанра. Так как насчет моего дела?
— Стас, — вздохнув, сказал Постышев, — послушай... Мне неприятно это говорить, но... Ты, вообще-то, хорошо представляешь себе, с кем разговариваешь?
Старая дружба — это, конечно, расчудесно, но мы же не первый год живем на свете и знаем, что почем.
А что, если я тебя просто сдам, а? И даже не сдам, а разработаю по всем правилам и повяжу вместе с продавцом и всеми твоими «дикими гусями»? Дело получится громкое, и отмазывать тебя, насколько я понимаю, будет некому.
— Так уж и некому, — сказал Мурашов, и Постышев понял, что попал впросак: старый друг, конечно же, рассказал ему далеко не все. — Это все болтовня, Петенька, — продолжал Мурашов, — ненаучная фантастика, сказочки для детей среднего школьного возраста. Ты так никогда не поступишь, потому что ты умный человек.
— То есть?.. — переспросил майор.
— Не прикидывайся валенком. Допустим, ты меня сдашь.., я уж не говорю о том, что долго ты после этого не проживешь, я не так воспитан, но допустим.
— Да, — сказал Постышев, — допустим. И что?
— Нет, — ответил Мурашов, — это я тебя спрашиваю: что? Что ты с этого поимеешь? Очередное воинское звание?
— Допустим, — повторил Постышев. — А что будет, если я тебе помогу?
— Деньги, — просто ответил Мурашов. — Много денег.
— Да черт бы тебя подрал! — взорвался Постышев. — Если у тебя есть деньги, почему ты не обратишься к оптовикам? Только не говори мне, что не знаешь, где их найти. Это для моей конторы проблема, а не для того, у кого есть бабки.
— Деньги есть, — терпеливо сказал Мурашов, — но их недостаточно. То есть тебе их хватит надолго, а вот к оптовикам с такой суммой даже соваться нечего. Это капля в море, понимаешь? Тут надо что-то такое сочинить, а у тебя голова светлая, да и информации побольше...
— Грубо льстишь, — проворчал Постышев. — Сколько?
— Миллион, — сказал Мурашов. — Миллиончик. Миллионишко. И — к чертям отсюда, в теплые края. А?
— Ого, — сказал Постышев, стараясь сохранять безразличное выражение лица. — Солидное предложение. Это сколько же тебе нужно оружия, если миллиона на закупку не хватает?
— Столько; сколько удастся достать, — ответил Мурашов. В его голосе не осталось даже намека на прежний шутливый тон, а волчий блеск в глазах усилился — казалось, они светятся в темноте собственным светом.
— Столько, сколько удастся? — переспросил Постышев, старательно игнорируя и этот блеск, и изменившийся тон. — Слушай, возьми винчестер. За такие деньги я его сам украду, без всякого штурма.
Мурашов промолчал — Ладно, — со вздохом сказал майор. — Я подумаю.
Оставь свои координаты. Так, говоришь, миллион?
— Как одна копейка, — подтвердил Мурашов.
— Копейка? — с сомнением переспросил майор.
— Виноват, — спохватился Мурашов. — Я хотел сказать, как один цент.
— Это другое дело, — сказал Постышев. — Я позвоню.
— Только думай быстрее, — сказал Мурашов.
— Быстро только кошки родятся, — возразил Постышев — А серьезные дела требуют солидной подготовки.
— Время поджимает, — сказал Мурашов.
— Я постараюсь, — заверил его Постышев, — Что-нибудь придумаю, не беспокойся.
— Вот за это я тебя и люблю, — признался Мурашов. — Смотри, вон кабак. Зайдем?
Майор Постышев темнил. План родился в его голове в тот самый момент, когда Мурашов назвал сумму.
Миллион — сущая мелочь для тех, кого ежедневно показывают по телевидению, но для майора Постышева, на сегодняшний день имевшего за душой жалких пятнадцать тысяч, это был солидный куш. За такие деньги стоило поработать и даже немного рискнуть. Конечно, кинуть генерал-полковника Шарова — это не совсем то, что называется «немного рискнуть», но майор Постышев был не из тех людей, которые спят в тот момент, когда в их дверь стучится госпожа Удача, План, несомненно, нуждался в доработке, но имел такое неоспоримое преимущество, как простота. Следовало лишь продумать все детали, как следует обезопасить себя от возможных осложнений и провести некоторую подготовительную работу. Самой подготовительной работы было довольно много, и вдобавок она была сопряжена со смертельным риском, но за нее платили миллион долларов. Располагая такой суммой, можно будет наконец спокойно удалиться от дел, отдохнуть и даже заняться своим здоровьем. В последнее время майор с удивлением начал ощущать сердце, которое до сих пор вело себя вполне пристойно. Это обстоятельство сильно беспокоило Постышева, пробивая брешь в его имидже железного как снаружи, так и внутри человека. Тем не менее он был уверен, что, располагает обговоренной суммой, можно залатать любую брешь — по крайней мере, до тех пор, пока дело не зашло чересчур далеко.
В ту ночь майор Постышев уснул, чувствуя себя Остапом Бендером, напавшим наконец на след подпольного миллионера Корейко.