Палатка, небольшое приземистое строение из шлакоблоков, выглядела необитаемой, окна на ночь были закрыты ставнями. Погружаясь по щиколотку в сыпучий песок, я обошла ее справа. На суше я чувствовала себя не столь уверенно, как в волнах прибоя. Я стремительно отпрыгнула, самым краешком глаза успев заметить, что он стоял там, слева от меня. Снова припав к земле и рассчитывая, что он меня не разглядел, я поползла по-пластунски, отталкиваясь локтями. Добравшись до чернильно-густой тени пальм, которая выделялась даже на фоне серой ночной темноты, я еще раз оглянулась влево и снова различила его фигуру. На нем была белая рубашка и темные брюки.
Он скрылся в тени пальмовых деревьев рядом со столиками для пикника. Позади меня умиротворенно рокотал могучий океан, служивший роскошной декорацией для маленькой пьесы под названием "Кошки-мышки". Справа от себя я обнаружила цилиндрический мусорный бак высотой примерно до груди, с крышкой на петлях. Услышав звук мотора автомобиля Чарли, я с удивлением обернулась: неужели он уезжает? Может, ему показалось, что он упустил меня и поэтому решил перехватить где-нибудь дальше на пляже? Пока он разворачивался, я подскочила к мусорному баку, одним рывком подняла крышку и, перебросив ноги через край, устроилась на куче отбросов, состоявших из бумажных стаканчиков, тарелок, объедков и прочей дряни. Как следует придавив мусор задом, я просунула ноги поглубже и поморщилась от отвратительной вони. Правая нога погрузилась во что-то липкое и холодное, зато мусор прямо подо мной был горячий, словно компост, медленно перегорающий под действием бактерий. Я немного приподняла голову и выглянула в щель, образованную неплотно прилегающей крышкой. Автомобиль Чарли направлялся точно в мою сторону, а его фары упирались в мое убежище. Я быстро скрючилась, а глаза чуть не выскочили из орбит от стука бешено заколотившегося сердца.
Оставив фары включенными, он вышел из машины. У себя в баке я увидела тонкий отраженный лучик света. Хлопнула дверца. Послышался звук его шагов по бетону:
– Кинси, я знаю, ты где-то здесь, – сказал он.
Я старалась не двигаться. И даже не дышать.
Тишина.
– Кинси, тебе не стоит меня бояться. Господи, неужели ты этого не понимаешь? – произнес он очень настойчиво, мягко, убедительно и огорченно.
Может, я и вправду ничего не понимаю? Голос у него сейчас был такой же, как всегда. Опять тишина. Я слышала его удаляющиеся от меня шаги. Немного выждав, опять выглянула через щель. Он застыл в десяти футах от меня, уставившись на океан. Постояв немного, расслабленно опустив плечи, он вдруг обернулся. Я снова втянула голову. Послышались приближающиеся шаги.
Сжавшись в комок, дрожащими руками я подняла пистолет дулом вверх. Может, я просто сошла с ума? И веду себя, как полная идиотка? Я всегда ненавидела играть в прятки. В детстве мне в эту игру никогда не везло. Стоило кому-нибудь просто оказаться рядом с моим укрытием, и я сразу выскакивала, потому что от жуткого напряжения вполне могла обмочиться. Я почувствовала подступающие слезы. "О Боже, только не сейчас!" – пронеслась лихорадочная мысль. Мой страх постепенно перерастал в нестерпимую боль. Каждый удар сердца вызывал настоящее мучение, а в ушах слышались резкие толчки от подскочившего кровяного давления. Похоже, он уже догадался, где я прячусь.
Крышка бака медленно приподнялась. На золотистых щеках Чарли отражался яркий свет фар. Он взглянул на меня. В его правой руке я заметила кухонный нож с острым десятидюймовым лезвием.
И тогда я спустила курок.
* * *
Полиция Санта-Терезы провела короткое расследование, но по его окончании никаких обвинений предъявлено не было. Дело Лоренса Файфа пополнилось лишь моим отчетом, направленным главе отдела расследований и сбора информации, который признал, что применение оружия было вполне законным, поскольку «соответствовало правам и обязанностям», закрепленным за мной по роду деятельности. Еще осталась копия чека на неистраченную часть аванса, которую я вернула Никки. За все про все я заработала 2978 долларов и 25 центов, включая оплату счетов, связанных с этим 16-дневным расследованием. По-моему, это вполне справедливо. От того выстрела я до сих пор не приду в себя. Ведь из-за него я попала в одну компанию с вояками и маньяками. Никогда и никого убивать я не собиралась. Хотя если подумать, то же самое могли бы сказать и Гвен с Чарли. Конечно, все уляжется, и через пару недель я снова смогу заниматься своим делом. Но уже никогда не стану той, что была раньше. Мы вечно стремимся упростить свои проблемы, но из этого обычно ничего не выходит, и в конце концов все равно остаемся наедине с самими собой.
С искренним уважением,
Кинси Милхоун