– Не стоит, – тихо сказал Тарас, выбираясь на мостик. – В этой реальности жизнь дается только раз. Я вполне понимаю, что ты человек военный и действовал по приказу. Но лучше бы ты отказался от похищения той девочки. Где она?
Золиньш усмехнулся.
– Ну, скажу я, где она, и что дальше? Тебя же все равно отсюда не выпустят. Здесь со мной восемь человек, и все вооружены.
Тарас хладнокровно поднял автомат, направляя ствол в лоб майору.
– Вопрос больше повторять не буду!
Золиньш побледнел, внезапно ощутив волну морозного ужаса, ослабившего тело.
– Ее забрал телохран полковника…
– Ельшина? Дмитрий?
– Больше я ничего не знаю, – заторопился майор. – Мое дело – выполнять приказы. Я доставил девчонку на базу… пальцем не тронул… потом приехал Дмитрий и…
– Куда он ее повез?
– Не знаю, хоть режь! Может, к себе на квартиру?
– Адрес.
Золиньш облизнул губы, помялся, оглянулся на выглядывающих из-за угла строения в тридцати шагах сослуживцев.
– Адрес! – повторил Тарас, усиливая эффект воздействия движением рук и мысленным импульсом покорности.
– Шоссе Энтузиастов… семнадцать… недалеко от Авиамоторной… квартира, кажется, двадцать шесть… не помню точно. Седьмой этаж.
– Отлично, майор. Теперь мы вместе сядем в мою машину, и ты велишь своим парням открыть ворота. Пусть не балуются с оружием, машина бронированная, на ней президент ездил. Шагай!
Золиньш вздрогнул и безропотно полез в кабину «ЗИЛа». Тарас снял мокрый пиджак, кинул на заднее сиденье, сел сам. Рубашка и брюки неприятно липли к телу, в туфлях хлюпала вода, но переодеваться было некогда, бойцы ДДО «Гамма» могли не выдержать и открыть стрельбу, чтобы выручить командира.
«ЗИЛ» медленно подъехал к стадиончику, возле которого собрались все восемь спецназовцев, приехавших с Золиньшем на полигон. Тарас приставил к виску майора ствол автомата, чтобы это было видно со стороны, продолжая вести машину правой рукой, приспустил стекло с его стороны.
– Командуй!
– Синицын, жди меня с ребятами здесь, – проговорил сквозь зубы Золиньш. – Откройте ворота.
– Но, майор!.. – сунулся к окну бородатый, голубоглазый, с утиным носом лейтенант. – Мы же его…
– Пропустить, я сказал! Я скоро вернусь, ждите.
Лейтенант отступил в сомнении, глядя то на майора, то на Тараса, потом все-таки махнул охранникам:
– Откройте ворота.
«ЗИЛ» выехал с территории полигона, попетлял по переулкам и оказался у железнодорожного моста. Тарас остановил машину, посмотрел на пассажира.
– Выходи.
Золиньш с недоумением огляделся.
– Ты меня… отпускаешь?
– Вылезай быстрей!
Майор открыл дверцу, вылез, придержал ее.
– Зря ты с нами связался, парень, мы тебя из-под земли достанем.
Глаза Тараса налились тигриным блеском, он сделал правой рукой странное движение, напоминающее полет птицы, и выбросил короткое, несущее энергию слово:
– Забудь!
Золиньш отшатнулся, бледнея.
Тарас закрыл дверцу и погнал машину к центру города. Вспомнил об автомате, хотел было выбросить, потом подумал, что он может пригодиться, и оставил. В два часа дня он подъехал к дому номер семнадцать на шоссе Энтузиастов, где, по признанию Золиньша, обитал бывший ученик Елисея Юрьевича.
Одежда за то время, пока он ехал, высохнуть не успела, но вода с нее стекла, и она уже почти не прилипала к коже. Тарас накинул пиджак, сунул под него автомат майора, привычно огляделся в пси-поле. Полей внимания в пределах зоны чувствительности «третьего глаза» не обнаружилось, и, судя по всему, Дмитрия Щербаня дома не было. Да и ауры Тони Тарас не почуял. Золиньш или соврал, что было маловероятно, или же Дмитрий не повез Тоню к себе на квартиру.
Тарас оставил машину у бензозаправки и направился к старой девятиэтажке с разнокалиберно застекленными лоджиями. Он уже понимал, что приехал сюда напрасно, тем не менее следовало проверить этот след, чтобы потом не сожалеть о потерянных возможностях.
Дом имел домофоны. Дождавшись, когда жильцы откроют дверь подъезда, Тарас поднялся на седьмой этаж и присмотрелся к дверям четырех квартир, выходящим на лестничную площадку. Дверь квартиры Дмитрия светилась чуть сильнее остальных – в энергоинформационном диапазоне. Тарас, насыщенный силой, переливающейся по сосудам и мышцам, приложил ладонь к отверстию замка, сосредоточился и волевым усилием заставил его открыться. Дима Щербань, считавший себя хозяином своих вещей и территорий, не оставил каких-либо секретов, не позволявших никому заходить к нему без разрешения. Он был уверен, что воры его квартирой не заинтересуются.
Тарас остановился в прихожей, готовый к появлению чего-то необъяснимого, но все было тихо. Никто его здесь не ждал. Хотя некоторые следы ожидания присутствовали. Повинуясь голосу интуиции, скользнул в гостиную, прислушиваясь к насыщенной «ментальными» запахами хозяина тишине квартиры, состоящей из трех комнат. Планировка здесь была старой, неудобной, и гостиная представляла собой проходной зал, из которого две двери вели в другие комнаты. Зато сама гостиная заставила Тараса покачать головой: она была почти полной копией его «рыцарского зала» с очень хорошей коллекцией холодного оружия. Тарас обнаружил на стенах комнаты те же мечи, кинжалы, алебарды, акинаки, сабли, что украшали стены его дома, задержал взгляд на кельтском двуручном мече, но отвлекаться не стал. Подошел к старинному круглому столу с инкрустациями и обнаружил листок бумаги с написанным от руки текстом: «Молоток, если читаешь эту записку, ученичок. Пора нам выяснить отношения. Девочку твою я отдал, так что если хочешь узнать, у кого она сейчас, приходи в храм Инсектов, что под Курским вокзалом. Если ты, конечно, понимаешь, о чем идет речь. Вход – через метро. Время встречи – шесть часов вечера».
Тарас прочитал записку два раза, скомкал в руке, так что она превратилась в пепел, с трудом погасил гнев и ярость. Прошелся по «музею» Дмитрия, находя клинки, которых не было в его собственной коллекции. Похоже, они с Дмитрием имели сходные черты характера, хотя признаваться в этом не хотелось даже самому себе.
«Странно, что мы оба увлеклись собирательством оружия, – пришла мысль, – в то время как учитель никогда этим не занимался».
Зазвонил телефон.
Тарас невольно вздрогнул, не ожидая звонка в чужом доме.
Телефон зазвонил снова. Он снял трубку.
– Дмитрий, какого дьявола ты забрал девчонку?! – раздался в трубке чей-то взбешенный голос. – Что за самоуправство?! Немедленно привези ее в контору! И вообще, что ты делаешь дома? Ты мне нужен! Только что позвонил Золиньш, у них побывал твой бывший дружок Горшин!
Тарас наконец узнал голос Ельшина.