Горная страна казалась бесконечной, как Вселенная, но, если приглядеться, можно было понять, что это иллюзия. Один и тот же горный район отражался в невидимых зеркальных пластах множество раз, создавая ландшафт бесконечного нагромождения гор, скал и стен.
Кирилл посмотрел вверх, где должен был располагаться толстый слой стекла, но увидел только глубокое синее небо с неярким оком светила и тающее спиральное помутнение в том месте, где он «пронзил» границу миров-программ. Фантом самолета, указавший путь, исчез, будто его и не было.
Горная страна «под ногами» Кирилла (здесь летал его дух, а не физическое тело, но привычка ориентироваться по положению тела осталась) поплыла назад, открывая все новые и новые хребты и каменные складки. Появилось ущелье, разрезавшее горный хаос на две части. Это было то самое бездонное ущелье, в которое упала Лилия, и представляло оно на самом деле разрыв реальности, образовавшийся в результате пересечения программ-слоев Гиперсети разной сложности.
Снова учащенно забилось сердце.
Кирилл повернул к ущелью, полетел вдоль него, вглядываясь в скалы и площадки по краям. Вскоре появился веревочный мостик, соединивший края ущелья. Выглядел он жалким и ненадежным, и было непонятно, как люди отважились перебираться по нему на другую сторону пропасти.
«Какое значение имеет этот мост? – спросил Кирилл. – Кем и для чего он построен?»
«Мост – это попытка операторов «сшить» разрыв программы, – ответил компьютер иезода. – Таких мостов было много, остался один. Данная программа в стадии свертки».
«Тогда поторопимся».
Кирилл почти без усилий остановил поток времени в районе ущелья и повернул его вспять.
Дальние горы скрылись за взвихрившейся снежной пеленой. Небо потемнело. Реальность буферной зоны заколебалась, как отражение в воде, покрылась рябью локальных напряжений, приводящих кое-где к опасному расползанию материальной ткани пространства. Но Кирилл не думал о последствиях своего вмешательства в жизнь этого мирка. У него было только одно желание – спасти жену!
Трое суток пролетели как несколько мгновений.
На площадке у края ущелья появились беглецы с Земли: Лаврик, Утолин, Лилия и сам Кирилл. Они огляделись и двинулись к мостику. Первым взялся перейти на другую сторону Утолин.
Некоторое время Кирилл-оператор прикидывал, как изменить ситуацию, чтобы Лилия не погибла. Надо было сделать так, чтобы коррекция прошла оптимально, почти без последствий, не меняя дальнейшего развития событий. План действий созрел, когда Утолин и Лаврик перебрались на другую сторону ущелья.
По мостику двинулась Лилия.
Кирилл-оператор сосредоточился.
Появился вертолет СНОС, открыл ракетный огонь. Две ракеты ударили по скале, за которой укрылись Утолин и Лаврик. Две понеслись к мостику, миновали цеплявшуюся за ванты женщину и взорвались. В то же мгновение Кирилл поставил между точкой взрыва и мостиком силовое зеркало, и осколки до Лилии не долетели. Зато долетела ударная волна, сбрасывая ее в пропасть.
«Поймать!» – крикнул Кирилл внутрь себя, в то время как первый Тихомиров с криком стрелял из винтовки по вертолету.
«Петлевое пересечение приведет к изменению всей зоны стыка программ».
«Плевать! Я все равно спасу ее!»
Кирилл устремился вслед за падающей в бездну Лилией, вырастил невидимую руку и подхватил женщину, потерявшую сознание от удара и шока. Затем сделал усилие и прижал ее к себе, преодолевая чье-то яростное сопротивление.
В глазах потемнело. Небо над головой с грохотом раскололось, в звездообразный черный пролом высунулась страшная звериная морда со светящимися алыми глазами. Последним усилием воли Кирилл «прыгнул» со своей драгоценной ношей прочь, проломил барьер, отделяющий буферную зону от ближайшего слоя Гиперсети, и только потом потерял сознание.
Очнулся он в кресле, ощутив чье-то присутствие. Открыл глаза, приходя в себя, вспомнил о своем эксперименте, завертел головой и наткнулся на взгляд Диаблинги.
– Я ожидал чего-то подобного, – сказал оператор бесстрастно. – Уж очень вы целеустремленно начали играть, полковник Тихомиров. Как говорится, власть теряет все свое очарование, если ею не злоупотреблять. А вы не просто злоупотребили, но уничтожили программу!
– Где Лилия?
Диаблинга перевел взгляд за спину Кирилла, и тот оглянулся.
Лилия сидела в таком же кресле, что и он, потрясенная и испуганная, и смотрела на него затуманенными глазами.
– Что случилось, Кир? – прошептала она.
Кирилл сглотнул горький ком в горле, прохрипел:
– Все в порядке, дорогая. – И посмотрел на Диаблингу. – Я не сделал ничего дурного.
Оператор иезода наморщил лоб.
– Что же мне с вами делать?
– Отпустите, – предложил Кирилл и откашлялся, пытаясь избавиться от хрипоты.
– Рад бы, да не могу.
Диаблинга без следа растворился в стене комнаты.
Кирилл с трудом встал, подошел к креслу Лилии и опустился у ее ног. Улыбнулся, глядя на нее снизу вверх.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально… голова болит… – Она вздрогнула. – Я же сорвалась в пропасть!.. И вдруг очутилась здесь… Кто меня спас?
– Хорошо то, что хорошо кончается, – ответил Кирилл уклончиво.
– А где Игорь с Лавриком?
– Лаврентий недалеко от нас, в другой камере, а капитан куда-то пропал. Хотя я уверен, что он еще объявится.
Лилия оглядела комнату, кинула взгляд на окно. Глаза ее расширились.
– Ты сказал – в камере?! Что это значит? Где мы, Кир?!
– На небесах.
– Я серьезно.
– И я тоже. Это мир иной реальности, той самой, из которой наш друг Ювинга-Утолин.
– Значит, мы все-таки пробились сюда?! Но почему ты считаешь эту комнату камерой? И кто это был – лысый и накачанный, как Геракл? – Лилия передернула плечами. – Он разглядывал меня как… дьявол!
– Может, он дьявол и есть. Или бог. Смотря с какой стороны посмотреть.
– Ты шутишь? Бог не может так выглядеть, а тем более – так бесстыдно глядеть!
– Что поделаешь, он тут хозяин. Как говорил один умный человек: бог – не ангел. – Кирилл протянул Лилии руки. – Я не знаю, сколько у нас времени, но все же мы пока одни. Иди сюда.
Он обнял ее, поцеловал, заглянул в глаза.
– Надо жить, пока есть хоть малейшая возможность. Черт с ними, с богами!
Лилия слабо улыбнулась и потянулась к нему…
Прошла ночь, наступил день.
Автоматика иезода исправно обслуживала гостей, выполняя все их требования. Они пили хорошее вино, выбирали закуску и еду, соки и фрукты и вели себя так, будто находились на отдыхе где-нибудь на Кипре или на Филиппинах, в пятизвездочной гостинице.