— Очень нужно! — фыркнул Алька. — Она, кажется, у тебя, Майгонис?

Майгонис вытащил из кармана сокровище. Батарейка была не простая — с переключателем на белый, красный и зеленый свет.

— Отдайте ее своим новым подругам, — сказал Алька, вручая батарейку Маре.

— И передайте этим чубукам, пусть они не путаются у нас под ногами, — добавил Майгонис.

— Не чубуки, а чилкуты, — поправил Гунтис.

— По мне хоть чувяки, — махнул рукой Майгонис.

Глава 7. Нескладный день

— Льет как из ведра, — выглянув утром в окно, досадливо поморщился Майгонис. — Плакала наша рыбалка.

— Не ной! Давайте лучше устроим турнир по настольному теннису, — предложил Алька.

— Это можно, — успокоился Майгонис. У него было больше всего шансов на победу. Вскоре началась увлекательная борьба. Первый сет выиграл Майгонис, а второй — Алька. Сейчас шла третья, решающая партия.

— Четырнадцать — десять! — ликовал Майгонис.

— Мы еще посмотрим, кто кого! — сквозь зубы выдавил Алька, и, извернувшись всем телом, принял особенно трудный мяч Майгониса. Борьба обострилась. Даже девочки и Вовка прекратили играть в «Цирк», а Гунтис отложил книгу.

— Двадцать — восемнадцать! Жми, Алька!

В этот самый напряженный момент дверь в столовую отворилась и в ней показалась Шульце.

— Это еще что за новая мода! — выговаривала она. — Где дежурный по кухне? Дров не наносили. Вы, может, думаете, что у меня сто рук?

— Сейчас, сейчас иду! — нехотя буркнул Майгонис. — Чуть что — уж сразу ворчать.

Именно в этот момент Алька послал решающий мяч. Двадцать два — двадцать в его пользу, ура! Майгонис отшвырнул ракетку и выбежал за дверь. Он расстроился из-за проигрыша и во всем винил хозяйку.

— Вот вам дрова, — Майгонис с маху грохнул об пол охапку сырого хвороста.

— Ай-ай-ай, кто же так делает! Сложи-ка поровней, — распорядилась хозяйка, — да принеси еще охапки две из-под навеса, там, верно, посуше.

Наносив дров, как ему казалось, по крайней мере на неделю, Майгонис уже собирался уйти из кухни, как Шульце дала ему новую работу.

— Вот возьми повяжи мой старый фартук и почисть котлы.

Она положила перед мальчиком тряпку, стиральную соду и баночку с белым морским песком.

— А когда котлы вычищу, тогда можно уйти?

— Тогда и видно будет, — не обнадежила хозяйка.

Майгонис вздохнул и взялся за работу.

— Янка, чего ты стоишь, как телеграфный столб, бей! — кричали за дверью.

— Ну и мазила, вот так лапша! — громко смеялась Мара.

Игра в настольный теннис продолжалась без Майгониса.

Повариха резала мясо. И она была не в духе: из-за дождя сорвался давно задуманный поход за ягодами с местными кумушками.

— Готово! — сказал Майгонис, подавая хозяйке большущий котел. — Хоть девчонкам в комнату вместо зеркала вешай.

— С боков как будто ничего, — похвалила Шульце, — а дно на что похоже? Кто же дно чистить будет?

— Все равно опять закоптится, — оправдывался Майгонис.

— Рассуждать после будешь. Ты начисть, как полагается.

— Это вы нарочно придумали, чтобы я не играл в теннис, — прошипел он. — И вообще такую работу мы не обязаны делать.

На кухню вошла Вовкина мать.

— Чем ты недоволен? Такой большой мальчик, неужели тебе трудно вычистить две-три кастрюли?

— Пусть мне дадут другую работу, а кастрюли пускай чистят девчонки.

— Ты сегодня дежурный по кухне, значит должен делать все, что велит хозяйка. В лагере такой порядок, — вмешался в спор Гунтис.

— Если хочешь знать, мне этот твой порядок уже вот по-сюда. — Майгонис выразительно провел пальцем по горлу. — Здесь со скуки сдохнуть можно!

— Что ты сказал? Повтори еще раз! — Алька придвинулся к Майгонису.

— И повторю. Думаешь, я боюсь? — Майгонис угрожающе закатал рукава.

— Ты должен сейчас же извиниться перед товарищ Шульце и дочистить котел, — строго сказал Алька.

— И не собираюсь!

— Ладно, — принял решение Алька. — Я извинюсь за тебя. И котлы тоже начищу. Только ты не вздумай жить здесь за чужой счет, паразит этакий!

— Это я — паразит? Я? — Майгонис сгоряча кинулся на Альку.

— Да, ты!

Гунтис бросился между ними.

— Пускай он не обзывает! — кричал Майгонис.

— Сперва извинись! — снова потребовал Алька.

— И не подумаю! Тогда уж лучше в Ригу… — Майгонис схватил плащ и выбежал на улицу.

— Счастливого пути! Смотри не заблудись! — послал ему вдогонку Алька.

— Простудится еще, — забеспокоилась Янкина мать.

— Ничего, небось скоро вернется, — успокоила ее Вовкина мать. — Куда ему деваться. Поезд в Ригу идет только вечером.

Добежав до леса, Майгонис остановился, раздумывая, что делать. Денег на билет нету, а зайцем ехать не хочется — неприятностей не оберешься. Пошел бы пешком, но Рига далеко, засветло не дойдешь. Придется подождать, может быть приедет дядя Криш.

Майгонис свернул с дороги и побрел тропинкой, которая вилась вдоль быстрой речушки. Он обдумывал происшедшее. Надо же было этой Шульцихе встрять как раз в тот момент, когда победа была у него почти в кармане. Загорелось ей котлы чистить!

Так размышлял Майгонис, не замечая, что за ним уже долгое время следуют два индейца. Выждав удобную минуту, когда тропка юркнула в кустарник, они внезапно напали.

— Ага, теперь ты попался, бледнолицый! — ликовали они, скручивая пленнику руки за спиной.

— Разбойники, головорезы, — пытался еще вырваться Майгонис. Но индейцы, не обращая внимания на его сопротивление, продолжали тащить пленника за собой.

Извиваясь и петляя по обширной низине, речка образует здесь заливные луга. Еще со стародавних времен жители Юрмалциемса косили тут сочную траву и построили небольшие сенные сараи. В один из таких сараюшек индейцы и привели Майгониса.