Джандер поднял факел повыше, и неверный свет выхватил из темноты искривленные морды горгулий, злобно скалящихся со стен. Джандер на мгновение застыл, разозлился на себя, обнажил свои удлинившиеся клыки, плотно сжал челюсти.
Он открыл дверь прямо перед собой и вошел в недлинный проход. Отодвинув малиновый бархат, которым был занавешен дальний конец хода, эльф оказался на балконе, отделанном столь же впечатляюще, что и остальные балконы замка. На площадке стояли два трона. Что же здесь можно наблюдать повелителям? Он подошел ближе.
Внизу, под балконом, оказалось помещение, напоминающее небольшой амфитеатр. В тусклом свете создания, некогда бывшие мужчинами, двигались в беззвучном смертельном танце между чудовищными устройствами, которыми была окончена их смертная жизнь. Скелет с побагровевшими от света факела костями снова и снова протягивал через пальцы ремни плетки, как будто наслаждаясь скрежетом кожи металла о голые кости. Неподалеку зомби корчился в страшной пародии на отчаянную борьбу, стараясь вырваться из прикованных к стене кандалов, срывая о стальные кольца куски сгнившей плоти. По всей огромной камере мертвецы, покорные черному юмору Страда, вновь и вновь повторяли страшные драмы, издеваясь над собственными смертями, не отрываясь от страшных приспособлений, что мучили их при жизни, разрушали их тела, убивали их.
Подавив отвращение, Джандер спрыгнул с балкона. Он легко приземлился, с изяществом и золотой грацией двигался среди дергающихся мертвецов, стараясь не вдыхать исходившее от них зловоние. Вместе с запахом смерти появился и звук – слабые стоны и приглушенные вопли, как будто в кошмаре кричали души узников, напоминая крики тех безумных женщин, что окружали его в те дни и ночи, которые он провел с Анной.
Он насторожился, повернулся на звуки. Слева оказался проход – прямоугольное черное пятно в стене пещеры. Он направился туда, ведомый звуками, становившимися все отчетливее при каждом шаге.
Сумасшедший дом вновь встал у него перед глазами, когда он распахнул дверь и вошел в темный коридор.
Стоны, рыдания, жалобные мольбы обрушились на него из загонов по обеим сторонам коридора. Фигуры задвигались, заметались, увидев его, некоторые забились глубже в тень, другие бросились навстречу, протягивая к нему руки через решетки, взывая к милосердию или помощи – или забвению. Это была кладовая Страда. Джандер остановился на мгновение, морщась от боли. Он не имел права освободить этих людей. В этом замке он был всего лишь гостем Страда.
Джандер был несказанно рад, что Наташа была отдана под его опеку, какой бы та ни была, и потому не заперта здесь, в этой ужасной темноте. Стараясь побыстрее избавиться от воплей страданий, эльф поспешил наверх по лестнице, смотря прямо перед собой, чтобы не видеть лиц несчастных узников.
На лестнице через каждые несколько футов были укреплены факелы. Впереди оказалась дверь, но помещение, в которое она вела, было погружено в кромешную тьму, так что Джандер не мог увидеть – что там. Он вытащил из канделябра факел и протянул его вперед. Он покинул обиталище умирающих и теперь вступил в зал мертвых. Перед ним была усыпальница рода фон Заровичей.
Он осторожно шагнул вперед. Несколько десятков знаменитых предков Страда спали здесь вечным сном. Джандер надеялся, что по крайней мере большинство из них обратились в прах. Он подозревал, что последний сон некоторых обитателей этих гробниц определенно лишен покоя.
Звуки, слишком высокие для человеческого слуха, предупредили его о присутствии тысяч летучих мышей. Они усыпали потолок и стены и теперь неуклюже завозились, пытаясь спрятать слабые глаза от непривычного яркого для них огня факела, что держал Джандер. Некоторые из тварей, особо растревоженные, соскользнули со своих мест и бешено закружились вокруг Джандера, испуская пронзительные вопли. Наконец твари перелетели на дальнюю стену и затихли. Пол и крышки гробниц покрывал толстый слой помета летучих мышей.
Смертных охватит ужас, окажись они в этом месте, подумал Джандер. Он испытывал лишь тоску. Разочарование и печаль, почти отчаяние. Эльф вернулся обратно тем же путем, что привел его сюда.
* * *
Эвермет! Эвермет! Ты – дом для народа, Волшебное царство, света земля. Давно я не видел чудесных лесов, Густых и тенистых, зовущих меня. Эвермет! Эвермет! Мчатся ветры с востока, Приносящие свежесть долины родной, И лишь царства сотрутся с лика земного, Блудный сын наконец возвратится домой.
Голос Наташи, может быть, был и не столь красив, как у той женщины, что напугала эльфа этой песней, но Джандер не задумывался об этом. Наслаждение переполняло его, ведь эта песня его родины звучит в этой темной мрачной стране. Сначала он сыграл Наташе мелодию на флейте. Она спросила, что это за музыка, и он с радостью научил ее и этой песне, и многим другим. Они провели вместе долгие часы – Джандер играл на флейте, а Наташа подпевала своим приятным, но печальным и усталым голоском.
Если Наташа была узницей серых стен Равенлофта, то с ней обращались очень хорошо. Джандер, как мог, поддерживал ее силы. В те дни, когда здоровье позволяло ей, она сопровождала его в прогулках по замку, маленьким тихим призраком следуя позади. Лицо ее было бледным и осунувшимся, но все же иногда она улыбалась ему.
Сейчас она умолкла, опустив взор. Эльф заметил, как внезапно сорвался ее голос на словах «блудный сын наконец возвратится домой». Озадаченный этим, Джандер уселся на кровать рядом с ней, ласково положил златокожую ладонь на ее маленькие белые ручки.
– Ты заболела, малышка? – участливо спросил он. – Я слишком много выпил из тебя?
Она замотала головой. За последние два месяца она уже начала доверять ему и даже, как он надеялся, смогла полюбить его.
– Нет, Джандер, это… – девушка закусила губу. – Джандер, отпусти меня домой! Пожалуйста!
Джандер было открыл рот для ответа, но холодный голос, раздавшийся от двери, помешал ему.
– Ты наша гостья в замке Равенлофт, – процедил Страд угрожающе. – Было бы невежливым с нашей стороны не проявить все то гостеприимство, что мы можем тебе оказать. Ты согласен, Джандер?
Эльф внутри закипел от гнева, но, как всегда, когда оказывался рядом со Страдом, заставил себя подавить эту вспышку чувств.
– Ты хозяин здесь, твоя светлость, а не я. И конечно же, тебе решать, кто достоин нашего гостеприимства.
– М-м-м, верно. Джандер, пойдем в мой кабинет, давненько мы уже не болтали, – он вышел, оставив дверь открытой, уверенный, что Джандер последует за ним. Эльф одарил перепуганную Наташу улыбкой, которую счел ободряющей, и поспешил за графом.
Когда Джандер вошел в кабинет, четыре волка, до того вытянувшиеся на полу у камина, вскочила на ноги. Их уши медленно прижались к головам, звери оскалились, обнажив острые желтые клыки. Удивленный этим, Джандер послал им мысленный приказ: «Это всего лишь я, друзья мои. Спокойно!»
К его недоумению, ни один из волков не подчинился ему. Вновь он старался коснуться их рассудка, но по-прежнему натыкался на некий барьер. Он взглянул на Страда. Граф сидел в кресле, положив ногу на ногу и соединив кончики пальцев обеих рук. На его бледном лице застыла самодовольная хищная улыбка. Если бы подобные эмоции можно было приписать элегантному вампиру, вполне вероятно было сказать, что Страд злорадствует.