— Вряд ли. Они не знали о «слезах» Демона. А я их, разумеется, предупреждать не стал.
— Они погибли?
— «Слезы» представляют собой многомерные энергоинформационные сгустки, способные каким-то образом реализовывать если и не мысли, то движения души. Я думаю, «слеза» вышибла охотников из колодца и зашвырнула куда-нибудь далеко отсюда, в болото или вообще в космос. Или же прямо на планету Червей. Но до могильника с «джинном» они не добрались, это точно, иначе я бы почувствовал.
— Считаешь, он бы выполнил их… желания?
— «Джинн» — боевой робот, поэтому может только разрушать. Если его включит человек с нарушенной психикой, может случиться катастрофа. Но этот «джинн», что сидит над нами, уже на последнем издыхании. Почти миллион лет Черви сосали его энергию, остались крохи… хотя какое-то уж совсем неистовое желание он, наверное, выполнить бы смог…
— Я пройду наверх! — воскликнул Ульрих. — Я включу его! Пусть уничтожит спайдер-систему и поможет найти других «джиннов», еще живых…
— Не стоит этого делать, Ульша… боевые роботы негуман непредсказуемы, да и управлять ими человеку не под силу. Какое-то желание он, конечно, выполнит, но при этом наверняка с дикими последствиями… для того, кто пожелает им воспользоваться… и для всех людей… Зо Ли он, к примеру, наградил чуть ли не бессмертием, но при этом убил остальные человеческие чувства, сделал из него властолюбивого монстра! Ты этого хочешь?
— Но, дед, с помощью «джинна» мы узнаем столько нового! Прорвемся на родину Червей, выясним причину войны гиперптеридов с иксоидами! Да и на Земле многое можем изменить в лучшую сторону…
— А вот это уж совсем лишнее, внучек! Да и не твои это слова и мысли. Боюсь, ты всерьез поверил в благие намерения твоего начальства, потому и рискнул нырнуть на дно преисподней…
— Да, я верю Павлу!.. — запальчиво выкрикнул Ульрих и осекся.
Некоторое время в эфире царила тишина. Потом послышался звук, похожий на тяжелый вздох. Заскрежетал новый голос Селима:
— Этого я и боялся. Мне жаль тебя разочаровывать, Ульша, но ты напрасно согласился стать посредником между Пашей Куличенко и «джинном». Отсюда тебе к «джинну» хода нет.
Артем молчал. Паша Куличенко был начальником Службы безопасности Европы и подчинялся тому самому заместителю председателя Правительства, которому Селим фон Хорст дал пощечину и который жаждал изменить существующий на Земле порядок вещей. В свою пользу.
— Ты меня слышишь, гриф? — спросил полковник.
— Слышу, — очнулся Артем. Он давно был руководителем группы, коброй, а не грифом — специалистом-одиночкой, но говорить об этом не стал.
— Есть одна возможность… для тебя…
Сильно забилось сердце. Артем понял, на что намекал Селим.
— Но это… невозможно!
— Кто знает, что возможно, а что невозможно для Демона. Может быть, он не в силах оживлять людей, но, если Зари-ма жива, он доставит тебя к ней, где бы она ни находилась.
— Как?
— Помнишь, ты дарил ей бриллиантиду? А бриллиантиды, как известно, являются зародышами «джиннов». Тот, с которым сражался твой дед, уходя из Солнечной системы, оставил в кольце Сатурна программатор-инкубатор, начавший выращивать бриллиантиды. Но суть не в этом. «Джинн» должен найти Зари-му по пеленгу ее бриллиантиды.
— Не знаю… не верю!..
— Но это шанс, согласись.
Артем облизал пересохшие губы, судорожно ища возражения и одновременно подтверждения идее Селима. Тряхнул головой, избавляясь от наваждения.
— Я не боюсь рискнуть головой, но это все-таки… невозможно. Хотя я знаю, что нужно сделать…
— Будьте вы прокляты, идиоты, идеалисты! — взорвался вдруг Ульрих, открывая огонь по Артему и Червю из аннигилятора. — Я не дам вам сделать очередную глупость! «Джинн» должен служить…
Последние слова Хорста-младшего слились в бормотание, он рванулся к «глазу Мраг-Маххура» сквозь огонь и дым, исчез в отверстии, прежде чем ошеломленный неожиданным нападением Артем успел что-либо предпринять.
Импульс аннигилятора не причинил ему вреда, погашенный защитным полем «кокоса», а вот Червю Угаага досталось. Разряд пробил его тело насквозь, и гигантский металлический червяк сорвался с линзы «глаза», грохнулся на пол и начал биться в агонии, меняя очертания, пока не затих, распластавшись в форме ската.
— Селим! — подскочил к нему Ромашин.
— Беги… догони… этого запрограммированного дурака… — послышался скрежещущий голос полковника. — Пока… не произошло… беды… Дождись «слезы»…
Голос истончился, пропал.
Артем несколько мгновений вслушивался в наступившую шелестящую дождем тишину, ударил себя кулаком о ладонь и метнулся к «глазу Мраг-Маххура», из которого вдруг сорвалась и звучно шлепнулась в кратер окрашенная в алый цвет световая капля.
Могильник изнутри представлял собой нечто вроде готического собора с пластинчатыми стенами, напоминающими гиф сыроежки. Цвет его стен был черный, с фиолетовым отливом, поэтому «собор» производил гнетущее впечатление. Посреди него возвышалась пульсирующая коричнево-малиновая опухоль, по которой бродили пятна и ручейки свечения, вызывающая неприятное ощущение живого оголенного сердца, а из этого «сердца» вырастало стометровой высоты ажурное синевато-сизое яйцо, сквозь дыры в котором виднелось нечто непрерывно текущее, пульсирующее в такт пульсациям «сердца», стреляющее искрами, похожее на облако дыма и на каплю жидкости пепельно-серого цвета. «Капля» иногда сильно вздрагивала, и тогда из «сердца» вылетала молния, вонзалась в прозрачный пузырь, закрывающий дыру в полу зала, пузырь заполнялся светящимся туманом и проваливался в дыру, превращаясь в «слезу Мраг-Маххура». При этом очертания могильника искажались, начинали шататься, пространство зала судорожно вздрагивало, и защита «кокоса» едва справлялась с проявлением буйства стихий иного мира, хотя это был всего лишь «храп» спящего Демона.
Артем уже видел, как выглядит «джинн», закапсулированный законами чужой физики, но и на него подействовало дыхание исполина, способного, по легендам, творить чудеса, великолепные и жуткие.
Эллипсоид «джинна» снова вздрогнул, «сердце» его основания метнуло молнию, новая «слеза» упала в колодец, проделанный Червями Угаага для того, чтобы отсасывать энергию исполина для своих нужд. Артем почувствовал дурноту и встряхнулся, вспоминая, зачем он здесь. Долго выдерживать «храп» «джинна» было невозможно.
Только теперь Ромашин заметил, что «капля жидкости» внутри ажурного эллипсоида заполнена искрами света неравномерно. Снизу она светилась сильнее, затем постепенно темнела, к середине становилась серой, а к концу и вовсе чернела. Селим был прав: энергия Демона была на исходе. Если он и мог выполнить желание, то скорее всего только одно и вряд ли качественно.