— Этот механизм еще надо отыскать.
— Он прямо под нами, под этим залом. Не отставайте и не удивляйтесь, если я… гм, гм, буду вести себя необычно. — Селим сделал страшную гримасу. — Все-таки я наполовину негуман.
Они снова залезли в кабину чедома, — Ульрих отошел к раскрытой палатке со своим хозяйством, делая вид, что не замечает их, — и Селим повел угаагский кибер, превратив правую руку в кольчатое щупальце и воткнув его в стенку кабины. Зари-ма при этом широко раскрыла глаза, она еще не знала подробностей спасения полковника, и Селим кивнул Артему:
— Расскажи ей…
Полет длился несколько минут, в течение которых Артем успел поведать девушке историю превращения фон Хорста в Червя и обратно. Она слушала с удивлением и страхом, переживая не столько за полковника, сколько за Артема, и пограничнику это было приятно, хотя он и старался говорить о себе поменьше.
— Великий Маххур! — прошептала она, когда рассказ закончился. — Бедные, вы так много пережили! И я так благодарна, что вы меня нашли!..
Ужасаться тому, что Селим фон Хорст по сути перестал быть человеком, Зари-ма не стала. Она искренне жалела его и готова была пожертвовать всем, чтобы полковник был жив и здоров. Но при этом психологические нюансы положения Селима ей были скорее всего недоступны.
— Спасибо, — усмехнулся Селим, оценив ее переживания, косо глянул на Артема: — Завидую, ей-богу! Такие чуткие непосредственные девочки в наше время редкость, цени подарки судьбы, гриф.
— Я ценю, — пробормотал Артем.
Чедом остановился.
— Вылезаем.
Это подземное сооружение Червей отличалось от всех, что попадались на пути раньше.
Две идеальные полусферы, обращенные друг к дружке раскрытыми основаниями и разделенные поясом. Радиус нижней полусферы достигал около сотни метров, радиус верхней — метров на двадцать больше, поэтому в месте соединения получилось нечто вроде ровной круговой дорожки, обегающей нижнюю полусферу по ее кромке.
Вышележащая часть этого подземелья была истыкана острыми черными кольями длиной в два-три десятка метров. Концы кольев блестели, тускло освещая все сооружение.
Нижняя полусфера напоминала сито, она вся была покрыта круглыми дырами диаметром в два метра, глубину которых оценить было невозможно, так как в них стоял густой текучий мрак. Кроме того, из вертикального пояса, разделяющего полусферы, вылезали толстые, отблескивающие жидким металлом, овальные трубы, которые спускались вниз, в полусферу, и там сплющивались таким образом, что их концы соединялись и создавали одну непрерывную щель.
По сути, перед глазами людей виднелась некая технологическая установка, предназначенная, по словам Селима, для транспортации создателей — Червей из их «твердой» вселенной в иную, ту, где существовали «нормальные» звезды, галактики, Солнце, Земля и планета Полюс Недоступности — «кладбище джиннов».
— Какая большая машина! — тихо восхитилась Зари-ма, с опаской приближаясь к краю естественной балюстрады. — Я таких еще не видела!
— Зона запуска портала, — рассеянно проговорил Селим. — Все, естественно, обесточено, энергии нет ни грамма, но оборудование цело. Это обнадеживает.
— Надо найти бункер управления порталом, — сказал Артем, посматривая на девушку; ему все время казалось, что рядом находится призрачная струя Лам-ки, это сбивало с мысли и стесняло.
— Именно этим я сейчас и занимаюсь, — обронил фон Хорст.
Шея его удлинилась на метр, превратилась в металлический кольчатый шланг. Уши вытянулись, засеребрились, голова начала вращаться то в одну, то в другую сторону.
Зари-ма, оглянувшись, закрыла рот ладошкой, во все глаза рассматривая метаморфозы старшего спутника. Артем уже был свидетелем трансформации тела полковника, но и ему стало не по себе. С одной стороны, «джинн» спас Селиму жизнь и возвратил человеческий облик, с другой — вряд ли сам Хорст был счастлив тем, что сохранил многие инстинкты и опыт Червей.
Селим втянул голову в плечи, превратился в человека.
— Побудьте здесь немного, я проверю кое-что и вернусь.
Он влез в люк чедома, и кибер унес полковника из гигантского зала угаагского «червивого тайм-фага», как мысленно назвал установку Артем.
— Мне его так жалко… — призналась Зари-ма, передернув плечами. — Ему будет очень трудно скрывать свои возможности оборотня. И жена может испугаться.
— У него нет жены, — сказал Артем, обнимая девушку. — Только дети. Они поймут. Ты бы поняла на их месте?
Зари-ма высвободилась из объятий, пристально заглянула в глаза Артема.
— Я — да! А ты?
Он стойко выдержал ее взгляд, понимая подтекст вопроса. Зари-ма не была землянкой, хотя и мало чем отличалась от людей в физиологическом плане, но в данный момент она являлась половинкой симбиотической пары, и второй половиной был не кто иной, как боевой робот гиперптеридов, пусть еще совсем юный и неокрепший.
В сущности, она тоже стала кем-то большим, чем человек, имея в распоряжении даже не дополнительный орган или сверхспособность, а «второе тело» с невероятно мощной энергетикой и возможностями. Впрочем, это не мешало Зари-ме оставаться доброй и простодушной девушкой, мечтающей о счастье и тепле.
— Я бы тоже понял, — проговорил он медленно.
— А ты не боишься, что я… что у меня…
Артем улыбнулся.
— Разве это главное? Я ведь тоже, можно сказать, ношу в себе гены «джинна».
Она недоверчиво сморщила носик.
— Ты шутишь?
— Ни капельки. Во-первых, мой дед Игнат в молодости встречался с «джинном» у нас на Земле и даже таранил его, так что кое-какую информацию при прямом контакте получил. А я ведь его внук. Во-вторых, спасая Селима на Полюсе, я тоже влез в сердце «джинна», и он меня послушался. Разве это не доказательство косвенного, но родства?
— Нет, ты не шутишь, — констатировала Зари-ма, подумала и заявила: — Тогда мы с тобой друг друга стоим!
Он засмеялся, поцеловал ее в щеку, потом в нос и в губы. Девушка не сопротивлялась. Она ему доверяла полностью. И доверял бесшумно круживший где-то неподалеку невидимый малыш-«джинн» Лам-ка.
— Ты очень хорошо говоришь по-русски, — похвалил Артем, заставив себя оторваться от любимой. — Когда успела выучить язык? Перед тем как мы неожиданно расстались… — он замолчал на мгновение, переживая одновременно страх и радость, — ты знала всего три десятка слов.
Зари-ма виновато шмыгнула носом.
— Мне было страшно… и еще Ульрих… я попросила Лам-ку помочь, и он каким-то образом дал мне знание языка Ульриха… а потом я разговаривала с ним, училась правильно повторять слова.