Он услышит, как ее ноги скребут по камням, услышит, как шуршит по стене веревка. Он бросится вперед, растопырив руки, обогнет угол, схватится за веревку, стряхнет ее, и она упадет.
Рука за рукой, рука за рукой…
Внезапно ее ухватили за капюшон и потащили куда-то наверх. Молния куртки впилась ей в подбородок. Две руки ухватили ее, проволокли по корявому камню и уронили на каменный пол. Девочка перекувырнулась и растянулась на спине.
– Быстрей, быстрей! – шепот.
Сверху на нее падали бесконечные витки веревки. Четыре руки дернули еще разок, и мимо просвистел свободный конец веревки, глухо ударившись по дороге обо что-то металлическое. Саймон с Маркусом плюхнулись на пол рядом с ней, оба бледные, с вытаращенными глазами.
И все застыли, не дыша.
В тишине послышался скрип снега под ногами.
Шаги затихли.
Ребята не смотрели друг на друга. Эмили уставилась на царапинки на носках своих кожаных ботинок. На левом ботинке царапинок было пять – три длинные, две маленькие.
Она услышала, как Маркус тихонько всхлипнул.
Шаги раздались снова. Ребята напряженно прислушивались, как человек прошел мимо, вдоль стены… и наконец удалился.
Никто не двигался. Все молчали.
– Ты молодчина, Эмили.
Она села и уставилась на Саймона.
– Никогда еще не видел, чтобы кто-то лез так проворно. Ты забралась быстрее меня!
– Это все от страха.
Все тело у нее онемело. Болел каждый мускул.
– Это ты меня втащил? – спросила она.
– Я. Маркус втягивал веревку.
– Здорово. Здорово, Маркус. Значит, у нас все-таки все получилось!
– В последний момент успели. Он вырулил из-за угла, я едва успел пригнуться. Он мог бы заметить веревку прежде, чем мы ее втащили, если бы поднял голову.
– Но все же не заметил!
– Не заметил.
Саймон привалился спиной ко внутренней стороне стены.
– Ты тоже молодец, Маркус, – добавил он. Маркус сидел напротив, зажатый между Саймоном и Эмили, прислонясь к металлическому ограждению. Он был очень бледен, только на щеках горели два красных пятна. Его грудь судорожно поднималась и опадала.
– Вам не обязательно меня утешать, – буркнул он. – Я знаю, что был дерьмом.
– Ты все-таки долез, – сказала Эмили. – Это главное.
– Я сдох. У меня такое ощущение, словно у меня сейчас сердце разорвется.
– Погоди минутку, сейчас все будет в порядке.
– Курить охота.
– Не вздумай. Тогда Гаррис нас сразу заметит.
– С чего бы это? Он ничего не почует. – Маркус принялся рыться по карманам куртки.
– Ну давай, попробуй. Увидишь, что будет, если он вдруг зайдет внутрь.
– Действительно, надо быть осторожнее, – примирительно сказал Саймон. – Для начала, если он сюда зайдет, он нас сразу заметит. Надо переместиться.
– А с чего бы ему сюда заходить? Тут же все заперто.
Но тем не менее Маркус все-таки немного повернулся, чтобы посмотреть, где они оказались. И, повернувшись, он перестал рыться в карманах и сделался неподвижен и молчалив.
– Да-а! – тихо произнес он наконец. – Это то, зачем мы сюда пришли!
Они сидели на узенькой, в метр шириной, каменной галерейке, идущей изнутри вдоль стены цитадели. Над большей частью галерейки имелась крыша, но там, где они находились, крыша была снесена тем же самым могучим ударом, который пробил дыру во внешней стене. Через каждые три метра или около того стояли столбы с арками, поддерживающие крышу, и все арки были перегорожены современными перилами, вделанными в каменную кладку, чтобы человек, идущий по галерейке, мог спокойно на них опереться.
Это была необходимая мера предосторожности, потому что за арками была пустота. И далеко внизу лежал ковер нетронутого снега.
– Пол провалился, – сказал Маркус.
– Может быть… Я не знаю, – отозвалась Эмили.
– Ну да, конечно. Вон, видите тот камин на одном уровне с нами?
И да, действительно, резная каменная ниша открывалась в пустоту в шести или более метрах над полом.
– Какое огромное пространство! Это, наверно, был главный зал – он находился здесь, на нашем уровне. И в него можно было выйти из этого коридора. Но пол зала провалился. А там, внизу, должны были находиться кладовые…
– Пошли посмотрим, – предложил Саймон. Когда они поднялись на ноги, Маркус снова воскликнул:
– Ой, что это? – Он указал в пролом, на маленький деревянный домик, занесенный снегом. – На сарай похоже…
Эмили взглянула туда, куда он указывал.
– Это киоск. Там торгуют путеводителями, открытками и всем таким прочим.
– Говорите потише! – шепотом одернул их Саймон.
– Так точно, шеф! Пошли, поищем лестницу. – К Маркусу снова вернулось хорошее расположение духа. – Куда лучше пойти? Пожалуй, налево.
Он скрылся под сводами галереи. Там было относительно сумрачно. Сквозь арки намело немного снега, но большая часть каменных плит была темной и влажной. Эмили чувствовала характерный сырой запах, исходящий от камней, которых, казалось, не коснулся зимний мороз.
– Ага!
Маркус остановился. Впереди коридор менял направление: поворачивал под прямым углом и шел дальше, – но в углу виднелась невысокая арка, а за ней – лестница. Лестница уходила вниз, во тьму.
– Сначала – вниз! – распорядился Маркус – Надо разведать обстановку, установить контроль над захваченной территорией.
В его словах было нечто, от чего ребята заново воспрянули духом. Едва не налетая друг на друга, они ссыпались по лестнице, миновав пару бойниц, и через еще одну арку вылетели на свет.
Навстречу ослепительному снегу, в заснеженный дворик под открытым небом. Они не остановились, а помчались дальше, рассыпавшись по снегу пулеметной очередью, оставляя за собой глубокие борозды. Отовсюду, куда ни взгляни, смотрели на них серо-зеленые стены и пустые арки.
Понимая, что надо молчать, ребята сдерживали рвущиеся из груди восторженные вопли, но зато их обуял куда более сильный порыв – они принялись бегать, прыгать, взметать снег высокими фонтанами, обозначая свое присутствие в запретном месте. Они носились взад-вперед, петляли и кружили, раскинув руки, точно самолеты, пикируя друг на друга, но не задевая и не встречаясь взглядом. Раз Саймон подхватил горсть снега и швырнул ее в сторону Эмили, но как-то нехотя, и даже если девочка это и заметила, она никак не среагировала.