– Но-но! – зашевелил усами Камаль.
Все замолчали, напряженно глядя на Камаля. От его слов сейчас зависело очень многое. В первую очередь – жизнь Раджа. Звенел раскаленный полуденным солнцем воздух…
– Если это правда… – наконец тихо начал Камаль. – Если у нас есть король, наш Иса… Если он настоящий сын Гопала… то нет смысла в этой войне. И нет смысла убивать друг друга!
* * *
Иса и Соня сидели на берегу пруда – того самого, в котором выращивали форель. Неподалеку шумел на ветру лес, летели пожелтевшие листья… Начало осени.
«Унылая пора, очей очарованье…» Какая там унылая пора! Сегодня еще был относительно спокойный день – когда никто не лез через ограду, пытаясь взять интервью, когда не трезвонил непрерывно телефон… Иса и Соня были вместе, одни, но покоя в их душах почему-то не было.
А вся эта суета началась даже не тогда, когда Ису освободили из заключения и Соня рассказала своему возлюбленному тайну его прошлого. (Конечно, тайна сама по себе была сенсационная, невероятная: Иса, ты не простой человек, ты избранный. Ты – сын короля…) В конце концов, тайна касалась личной жизни Исы.
А суета и беспокойство начались именно тогда, когда появились эти люди. Они были индусы из Гиндостана и возглавляли движение сепаратистов. Их нашел Бо, умудрился созвониться с ними, вызвал в Москву… Личное с этого момента превратилось в публичное.
Представители сепаратистов, едва приехав, просили Ису возглавить их движение. Они были уверены, что с появлением наследного принца ситуация в Гиндостане переломится. Они звали его на родину.
Иса же не хотел ничего возглавлять. Он не хотел никуда ехать. Его дом был здесь, своей родиной он считал Россию. Он не хотел быть королем, он хотел быть фермером. Он рыб хотел разводить!
Публичность казалась Исе отвратительной. До того как начались все эти события и Иса считал себя сиротой безродным – он не раз обсуждал с Соней различные телепроекты, реалити-шоу, жизнь так называемых звезд и прочих известных людей… Да как они не устают быть в центре внимания! Почему им нужно это внимание? Да что в этих людях такого, что они вдруг становятся чуть ли не идолами? Мессиями? И ладно бы они что толковое народу сказали, нужное, а то ведь болтают перед камерой о своей интимной жизни… С кем встречались да с кем расстались. Тьфу. Эксгибиционизм какой-то. Работать надо, а не болтать!
Вот так раньше рассуждал Иса. А тут вдруг о нем почти весь мир узнал… Он сам стал звездой. История о маленьком принце! И эти, сепаратисты, тоже хороши… Неужели они думают, что Иса – самый обычный, простой человек, не знающий ни политики, ни философии, ни юриспруденции, ни международного права, – каким-то образом сможет переломить ситуацию в Гиндостане? Да, очень плохо, что там война… Но он, Иса, не сможет ничего изменить. И чем он изменит? Самим фактом своего существования?.. Не смешите. Политическую ситуацию в Гиндостане должен урегулировать умный, опытный человек (или группа людей) – но никак не он.
В данный момент Иса как раз излагал очередные свои соображения Соне:
– …ты понимаешь, монархия, как форма власти, устарела… Мозги-то по наследству не передаются! Равно как и желание властвовать. Вот я совершенно не чувствую, что я – наследный принц, как они выражаются. Да, я очень рад тому обстоятельству, что знаю теперь, кто был моим отцом. Я рад, что мой отец был человеком достойным и добрым. Меня печалит… нет, не так – мне ужасно жаль, что десять лет мой отец сидел в тюрьме в Гиндостане, потом еще десять лет – в дурдоме в России… У него несчастная, трагическая судьба как у человека… Но я-то, я… что я могу изменить? Каким образом я могу помочь народу Гиндостана? Я русский, я хочу остаться здесь, я хочу жениться на девушке, которую люблю, хочу детей от нее… Я хочу работать по той специальности, которую хорошо знаю… Я не хочу и не могу заниматься тем, чего не хочу и не знаю…
– Они уже тебе предложили официально стать королем? – ошеломленно спросила Соня. «Они» – это, разумеется, возглавлявшие сепаратистов Гиндостана люди.
– Нет, они мне пока только предложили возглавить оппозицию… Бред какой-то! – раздраженно отозвался Иса. – Я так понимаю, что многие просто хотят воспользоваться моим именем и наворотить всяких дел!
– Ты боишься не справиться?
– Да я точно знаю, что не справлюсь… Пусть умные люди, которых этому специально учили, занимаются политикой. А меня учили рыб разводить! И вообще… – Иса поднял с земли оранжевый кленовый лист, повертел его в руках. – Я не оратор. Я даже говорить не умею. А политик речи обязан толкать…
– Как это? Неправда! – не согласилась Соня. – Ты прекрасно говоришь… Ты говоришь так, что… ты меня одним словом можешь успокоить!
– Вот именно! Потому что я говорю только то, что думаю. Правду. А политик должен говорить только то, что надо сказать. То, что никого не обидит, что будет политически правильным… А я как ляпну, что думаю, так скандал на весь мир будет! А ты что, Сонь, хочешь, чтобы мы уехали в Гиндостан?
– Нет, – она положила ему голову на плечо. – Я хочу, чтобы все оставалось по-старому. Чтобы мы еще сто лет жили тут. Вот точно так же жили, как раньше… Вот это для меня – счастье.
– Вот видишь! – он порывисто обнял ее. – Ты тоже так думаешь… О господи, забыли бы они все обо мне поскорее, что ли!..
Они помолчали, глядя на озеро, подернутое рябью. С севера шли облака, затягивая небо.
– О чем с тобой хотел вчера поговорить Бо? – спросила Соня.
Иса поморщился – всякое упоминание о Бо было ему неприятно. Невыносимо.
– Да все о том же… – наконец неохотно произнес Иса. – Тоже мне, тайны мадридского двора… Я в это не верю.
– Мне-то он ничего не сказал! Ну и правильно, кто я… Все юлил, дурачка из себя строил. Но, ты знаешь, я об этом думала. Что-то в этом есть. Ведь недаром Рави Шандар и Фред засуетились именно год назад…
Бо рассказал Исе (только ему, и никому больше), что год назад произошла некая история. К Шандару пришел человек, житель одной из деревень, и заявил, что в джунглях на востоке страны можно найти кое-что интересное и неплохо бы туда отправить геологов. Геологов нашли – не местных, а подписали контракт с какими-то канадцами – те мыкались по свету в поисках легкого заработка. Геологов отправили в джунгли, но они не вернулись. Их съели тигры – как сказал Фред, и на том геологоразведочные изыскания вроде бы закончились.
Бо был свидетелем всего этого, но как-то не обратил внимания, не вник в эту историю. Зачем? Его дело – выполнять конкретные поручения. В конце концов, если надо было убить геологов – поручили бы ему, Бо.
Но задним числом (и только уже здесь, в Москве) Бо догадался, что не все так просто. Он постарался припомнить события годовой давности и сделал вывод – именно с тех пор Шандар и Фред засуетились. Во-первых, исчезновение геологов (их якобы съели тигры). Во-вторых, исчез бесследно и человек, утверждавший, что в джунглях Гиндостана можно найти нечто особенное. В-третьих, Фред именно с тех пор начал рыскать по миру (как позже выяснилось, чтобы окончательно устранить короля Гопала).