Дугал ответил на ее атаку несколькими контрударами подряд, но как он ни старался, выстоять против Когтей, снабженных четырьмя клинками, было очень непросто. Да, Риона не слишком ловко обращалась с этим оружием, но все же ей удалось измотать и без того усталого Дугала, с трудом сжимавшего в окровавленных пальцах рукоятку меча. Риона всегда была более ловкой фехтовальщицей. Дугалу было трудно с ней справиться.
Он отбежал назад, подальше от лезвий Когтей Хан-Ура. Он очень надеялся, что Риона, пойдя в наступление, поскользнется на неровных камнях мостовой.
Лезвия Когтей снова и снова мелькали перед Дугалом, он мог только всеми силами обороняться. Стоило ему заметить просвет для контратаки, как Риона закрывалась и продолжала нападение. Порой при этом она получала раны от Когтей сама, но, похоже, это ее не смущало. Дугал медленно отступал, выигрывал время и расстояние, шел по кругу, заставляя Риону повернуться спиной к яме.
— Просто уходи, Дугал! — крикнула Риона, глядя на него в упор. — Ради старой дружбы я отпущу тебя. Так или иначе, но я заберу Когти. Тебе не обязательно умирать.
Она снова бросилась в атаку. Дугал еле сумел ее отразить. Клинок Когтей Хан-Ура задел его голень и прорезал глубокую рану.
Риона остервенело продолжала атаку, яростно размахивая древним чаррским оружием. Отражая мощные удары, Дугал попятился. Риона вынуждала его поменять позицию, оказаться спиной к яме, к лучу Пламени Проклятия.
Он представлял собой превосходную мишень. Собственно, именно этого он и добивался.
Риона испустила гортанный крик. Это могло быть проклятие, угроза, молитва. Она взмахнула Когтями Хан-Ура, и сдвоенные лезвия рассекли левое плечо Дугала. В это самое мгновение Дугал, превозмогая боль, нанес удар мечом, целясь прямо в сердце Рионы. Ей удалось отчасти парировать удар, и меч задел бок.
Но, что гораздо важнее, закрываясь от удара, Риона была вынуждена повернуться и по инерции сделала несколько шагов вперед, к краю ямы. Она снова замахнулась на Дугала Когтями Хан-Ура, но на этот раз он был точен и пронзил грудь Рионы. Лезвие черного меча проткнуло кольчугу и наполовину вошло в ее тело.
Риона вытаращила глаза от ужаса и изумления и качнулась назад, одними губами выговорив имя Дугала.
Дугал разжал пальцы на рукоятке меча, торчавшего из груди Рионы, и выхватил у нее Когти Хан-Ура. Риона еще сильнее отклонилась назад, к краю ямы.
В следующее мгновение она безмолвно рухнула в яму. Дугал не расслышал звука падения.
Часто и глубоко дыша, Дугал сел на краю ямы. Он крепко сжимал в руке рукоятку Когтей Хан-Ура. Из раненого плеча текла кровь, слезы заволокли глаза.
Он вздрогнул, услышав позади негромкое рычание. Значит, Эмбер жива. Дугал поднялся, пошатываясь от изнеможения, и, пошарив по карманам, нашел склянку — подарок Кранкскса. Он перевернул Эмбер на спину и влил немного красноватой жидкости ей в рот, а потом сам сделал глоток. На вкус жидкость походила на густой клюквенный сироп, но Дугал сразу же ощутил тепло и покалывание в раненых голени и плече. Азурское снадобье действовало.
Остатки целительного зелья Дугал вылил в рот чарры. Эмбер закашлялась, повернулась на бок, и ее вырвало кусками собственной плоти. Потом чарра осторожно прикоснулась к животу, чтобы убедиться, что рана срослась.
— Изменница… — процедила Эмбер сквозь зубы.
— Мертва, — сказал Дугал и заглянул в яму. — А мне понадобится новый меч. Опять.
Эмбер поворчала, кивнула и спросила:
— Как насчет тебя, Дугал Кин?
— Что — насчет меня?
Несмотря на выпитое снадобье, боль у Дугала еще не прошла. Он понимал, что один на один с чаррой он сейчас биться не в состоянии.
— Ты вернешься со мной в Дозор? Ты отдашь Когти Хан-Ура Алморре?
Слова чарры звучали враждебно, но в ее глазах Дугал прочел искреннюю тревогу.
Он не мог точно знать, что на уме у Эмбер, но медленно кивнул.
— Мне бы хотелось сделать это.
Эмбер обнажила острые зубы в улыбке.
— Хорошо. Знаешь, хотя я и окрепла немного после этого целительного зелья, драться с тобой у меня сил нет.
— Значит, ты хочешь вернуться, — проговорил Дугал.
— Конечно, — ответила Эмбер. — Не могу же я прийти к бабушке с пустыми руками.
— К бабушке? — удивился Дугал. — Ты хочешь сказать, что Алморра…
— У меня — ее глаза, — едва заметно улыбнувшись, сказала Эмбер. — Хотя моя мать служила в легионе Пепла. Только не говори мне, что ты не догадывался. По-моему, это даже человеку должно быть ясно с самого начала.
С дальнего края площади донесся могучий клич. Дугал и Эмбер вздрогнули и обернулись. На площадь, пошатываясь, вышел Гуллик.
— Не верю, — пробормотала Эмбер.
— А я верю, — сказал Дугал.
Норн был очень бледен, в нем с трудом можно было заметить признаки жизни. От его доспехов почти ничего не осталось, на теле не было живого места. Его густая и длинная грива почти целиком сгорела, окровавленную кожу покрывал слой белесой костяной пыли. Но он был жив.
— Клянусь Медведем! — гаркнул норн. — Вы что же, всех поубивали без меня? Азура совершил чудо. Его хитрая штуковина подарила мне крылья, можно сказать. Я очнулся в развалинах какого-то дома и пошел вас разыскивать.
Он немного помолчал, пожал плечами и добавил:
— Похоже, я заблудился. Не слишком хорошо запомнил дорогу.
Дугалу хотелось обнять норна. Он шагнул к Гуллику, но Эмбер опередила его. Она крепко обняла товарища и похлопала по спине. Гуллик поморщился от боли, но в ответ хлопнул чарру по плечу.
— Где он? — спросил Гуллик. — Где этот могущественный азура?
Дугал помрачнел. Эмбер ответила:
— Он погиб, Гуллик. Кранкскс умер, сразившись с Адельберном.
Гуллик опечалился.
— Понятно. Он погиб как герой?
Дугал сказал:
— Его смерть достойна легенды.
— Я с радостью выслушаю эту легенду, — сказал норн. — А Риона?
Дугал и Эмбер переглянулись, и чарра сказала:
— Она тоже погибла.
Гуллик уселся на мостовую.
— Боюсь, — проговорил он, — надо мне подбирать себе не таких хрупких товарищей.
Все трое несколько секунд молчали, сидя посреди мертвого города.
— Мешок при тебе, норн? — осведомилась Эмбер, нарушив молчание.
— Конечно, — кивнул Гуллик и снял с плеча мешок.
— Нужно кое-что положить в него, — сказала Эмбер.
Дугал показал Гуллику Когти Хан-Ура.
Гуллик вздернул брови.
— Так весь сыр-бор из-за этой штуковины? И она стоила гибели наших товарищей?